Дмитрий Бутрин о попытках возрождения нестандартной приватизации

Некоторые действия властных структур иногда выглядят как сознательная попытка попасть под уничижительную и вроде бы обоснованную критику, однако на практике они движимы особого рода необходимостью, а именно — необходимостью движения куда-то вперед, даже если это выглядит неуместно. Один из характерных примеров — опубликованный на прошлой неделе проект постановления правительства о правилах нестандартной приватизации.

Напомним сюжетную канву. Действующий закон «О приватизации» содержит в подпункте 15 пункта 2 статьи 3 положение, которое на неюридический язык можно перевести примерно так: есть госактивы, которые невозможно или бессмысленно продавать по стандартной процедуре (например, потому, что на эти активы есть специфические обременения — как требование сохранения какой-то уникальной, но нерентабельной продукции, и это только один вариант), и тогда приватизация проводится согласно неким другим правилам в рамках других нормативно-правовых актов (НПА), а не этого ФЗ. Проект постановления правительства и есть такой «другой НПА» — это, по сути, внутренние правила Белого дома, согласно которым можно продавать какой-либо актив по инициативе министерства «в том числе в целях создания условий для привлечения инвестиций, стимулирования развития фондового рынка, а также модернизации и технологического развития экономики».

То есть в целях, которые сложно объяснить в двух словах. Нет смысла излагать даже коротко предлагаемые правила. То, что о них нужно сказать,— они сводятся к «объясните подробнее, зачем так надо делать»; они вполне рациональны, они не слишком сложны, они технологичны. А вот то, что о них можно сказать, касается всех этого рода предложений с 1992 года. Любая форма нестандартной приватизации коррупциогенна. Любая такая приватизационная сделка, если на актив будет более одного претендента, всегда будет объявлена проигравшими преступлением. Сделать так, чтобы правила нестандартной приватизации позволили этого избежать, можно, но тогда никакой нестандартной приватизации (а в нынешних условиях и вообще никакой, все приватизационные сделки следующих лет по определению нестандартны) не будет. Чем формальнее правила таких сделок, тем меньше вероятности того, что их цели, даже самые легитимные, могут быть достигнуты.

Зачем же в Минфине пишут проекты таких НПА? Дело в том, что текущие правила игры ненормальны без их развития. И проблема не столько в законодательной базе, сколько в ненормальности правоприменения и атмосферы вокруг приватизации — почти в любой стране мира она регулируется менее жестко, чем в РФ, и тем не менее бывает успешна и честна. Но, если не пробовать ничего менять, даже с риском быть обвиненным в коррупции,— ничего не будет меняться вообще.