БМ-банк не смог избежать зарубежного разбирательства с итальянским контрагентом

Подсанкционный статус и «недружественная» прописка контрагента хотя и активно влияют на работу системы правосудия в РФ в последние полгода, все еще далеко не всегда помогают в спорах. Так, дочерний ВТБ БМ-банк не смог добиться запрета для итальянской Rizzani продолжать разбирательство с ним в международном арбитраже при Международной торговой палате (The International Chamber of Commerce — ICC). Несмотря на позицию Верховного суда (ВС), Арбитражный суд города Москвы не увидел препятствий в доступе подсанкционного банка к правосудию и признал возможность беспристрастного рассмотрения дела. Юристы считают, что эти выводы следует распространить и на другие зарубежные арбитражные учреждения, но признают наличие трудностей с выбором независимых арбитров для российской стороны.

В картотеке арбитражных дел 19 августа опубликовано определение Арбитражного суда Москвы, отклонившего требования БМ-банка о запрете итальянской Rizzani de Eccher Societa per azioni продолжать разбирательство с ним в арбитраже ICC. Спор связан с тем, что в 2011 году АО «УК "Динамо"» наняло итальянскую фирму генподрядчиком строительства зоны «ВТБ Арена Парк». В контракте была оговорка о передаче споров в суд ICC, который в августе 2021 года принял иск Rizzani о взыскании с УК «Динамо» 659 млн руб. долга за работы. В октябре УК была присоединена к БМ-банку, который с 2022 года участвует в арбитраже вместо нее.

Чему мешают санкции

В обоснование своих требований банк указывал на введенные в отношении него санкции ЕС в 2014 и 2022 годах и ст. 248.2 Арбитражного процессуального кодекса (АПК) РФ, которая позволяет подсанкционным лицам обращаться в суд за запретом «инициировать или продолжать разбирательство» в иностранном суде или международном коммерческом арбитраже за пределами РФ. БМ-банк заявил о том, что ограничения не дают ему получить полноценную судебную защиту, в частности привлечь «квалифицированных международных юристов» — Clifford Chance отказала со ссылкой на прямой запрет оказания услуг российским лицам, находящимся под санкциями ЕС, США или UK.

Также заявитель отмечал невозможность оплаты арбитражных сборов из-за запрета банковских переводов через SWIFT и участия в заседаниях из-за закрытия воздушного сообщения со странами ЕС. Наконец, банк заявил об «отсутствии беспристрастности и гарантий справедливого разбирательства» в суде ICC по причине «многочисленных санкций» и проведения ЕС «политики, направленной на дискредитацию российских компаний».

Итальянская компания в ответ на аргумент БМ-банка отмечала возможность привлечь российских юристов, оплаты через не отключенные от SWIFT банки и участвовать в заседании онлайн. Представители Rizzani настаивали, что разбирательство в международном арбитраже беспристрастно, а Минюст РФ в мае 2021 года аккредитовал ICC в качестве постоянно действующего арбитражного учреждения в России, что дополнительно подтверждает его высокую репутацию. По мнению компании, требуя запрета, банк злоупотребляет правом, поскольку в действительности вполне активно участвует в разбирательстве в ICC: заявил встречный иск, назначил двух из трех арбитров и настоял на онлайн-слушаниях.

К моменту рассмотрения московского дела уже была высказана позиция ВС, который в деле «Уралтрансмаша» (рассмотренном еще до начала военных действий на Украине) признал, что наличие санкций само по себе означает ограничения в доступе к правосудию (см. “Ъ” от 10 декабря 2021 года). С учетом этого исход спора казался предсказуемым. Однако арбитражный суд Москвы отказал БМ-банку.

Чему не мешают санкции

Суд признал, что подсанкционное лицо не обязано доказывать наличие препятствий к реализации права на судебную защиту, но вторая сторона вправе привести доводы об отсутствии таких помех и о соблюдении «гарантий справедливости и беспристрастности разбирательства». И если она сможет это доказать, то заявление о запрете тяжбы в международном арбитраже «не подлежит удовлетворению». Если же считать достаточным для запрета один лишь факт введения санкций, то «нарушается основополагающий принцип справедливости судебного разбирательства и равенства сторон, поскольку вторая сторона ставится в заведомо проигрышное положение», заключил московский суд.

В итоге Арбитражный суд Москвы согласился с доводами Rizzani, что банк злоупотребил своим правом, препятствий в доступе к правосудию нет, а ICC может обеспечить «беспристрастное и независимое» рассмотрение спора.

Кроме того, говорится в определении, разбирательства в суде ICC, «в отличие от Лондонского или Стокгольмского арбитража, проводятся в различных странах», место выбирают сами участники спора. К тому же у ICC есть специальное положение о «равном отношении к сторонам независимо от страны их происхождения».

«Мы рады, что судья услышал наши аргументы»,— заявил “Ъ” руководитель проектов АБ КИАП Степан Султанов, представляющий интересы Rizzani. Он надеется, что кассация поддержит эту позицию, «а также распространит проарбитражный подход не только на ICC». В пресс-службе ВТБ “Ъ” сообщили, что «группа не согласна с решением Арбитражного суда Москвы и планирует обжаловать его в ближайшее время».

Правильно и непредвзято

Адвокат Usoskin Arbitration Сергей Усоскин считает решение по БМ-банку обоснованным, подчеркивая, что это первый случай отказа подсанкционному лицу после позиции ВС по «Уралтрансмашу». Советник Allen & Overy Андрей Панов считает, что «практически все обстоятельства оцениваются судом правильно и непредвзято»: «Юристов можно найти новых, благо в России достаточно хороших специалистов по арбитражу, оплатить арбитражные расходы можно через другой банк или возложить это на другую сторону процесса. А личное участие в слушаниях — лишь один из возможных способов».

По итогу суд признал возможность разрешения международным арбитражем споров против подсанкционных лиц с соблюдением принципов беспристрастности и независимости, отмечает старший юрист BGP Litigation Ева Вальтер.

Она считает, что в решении по БМ-банку суд «выразил более комплексный подход к применению ст.  248.2 АПК», указав на «необходимость учитывать распределение бремени доказывания» и наличие права у второй стороны доказать, что препятствий для продолжения арбитража нет.

В то же время юристов удивляет противопоставление суда ICC лондонскому и стокгольмскому арбитражам. «На самом деле, ни одно арбитражное разбирательство не привязано к той или иной стране, а арбитры и учреждения не выступают и не могут выступать проводниками воли государства, которое стороны выбрали местом арбитража»,— подчеркивает господин Панов. Он добавляет, что вывод о независимости арбитража и отсутствие привязки разбирательства к конкретной стране — «логическое звено, которое проигнорировал ВС в деле "Уралтрансмаша"».

По мнению Сергея Усоскина, беспристрастное рассмотрение спора с подсанкционными лицами в международном арбитраже «вполне возможно» — это зависит от репутации и практики самого института, но в первую очередь — от конкретных арбитров. Именно здесь у юристов возникает, по сути, единственное «но». «Вопрос беспристрастности иностранных судей и арбитров в последнее время стоит особенно остро»,— поясняет Ева Вальтер. С одной стороны, это основополагающий принцип, он должен соблюдаться при любых обстоятельствах, признает она, с другой — «в текущих условиях нельзя исключить в том числе неумышленную предвзятость иностранных арбитров, а на практике доказать действие этого фактора сложно».

Анна Занина