«С любовью и яростью»: Клер Дени тягается с Роланом Бартом

В прокат выходит новая картина Клер Дени, обруганная критиками после премьеры на фестивале в Берлине. Недовольство это почти наверняка разделят и зрители — «С любовью и яростью» больше похоже не на цельное кино, а на собрание отдельных фрагментов какой-то большой закадровой истории.

Текст: Василий Корецкий

Герои нового фильма Клер Дени — Сара и Жан, супруги довольно солидного возраста, играющим их Жюльетт Бинош и Венсану Линдону плюс-минус 60. Их российские ровесники уже вовсю рекламируют павильоны «Здоровая Москва», но Сара и Жан живут в ванильной реальности мелодрамы времен их юности: фильм открывается затяжной буколической сценой, в которой они плещутся в море, осыпая друг друга поцелуями. Страсть не утихла, хотя вместе они уже 10 лет. Правда, большую часть этого времени Жан мотал срок; за что — неизвестно.

Это, впрочем, не единственная загадка в биографии героев, неизвестно нам о них практически ничего, сущий минимум: Сара — журналистка Radio France Internationale, вещающего на бывшие колонии, так что каждый день на работе она созванивается по зуму с собеседниками из Ливана или Африки, выслушивая их отчеты о гуманитарной катастрофе или рассуждения о врожденном расизме. Жан — вроде бы бывший спортсмен (или тренер?), регбист. Также у него есть старушка-мать и чернокожий сын от первого брака Маркус, живущие в далеком Витри-сюр-Сен. Маркус, разумеется, трудный подросток, прогуливающий школу и ворующий у бабушки деньги с кредитки. Сейчас Жан сидит без работы, но вынашивает некий «проект» — видимо, в связи с ним бесконечно ходит с бумагами по присутственным местам.

Десять лет назад в этой счастливой семейной конструкции был третий. Некий Франсуа (Грегуар Колен), бывший бойфренд Сары, от которого она ушла к Жану (что не помешало им потом стать приятелями). Собственно, настоящий сюжет начинается с камбэка Франсуа: сперва Сара случайно замечает его на улице рядом с редакцией, а потом он предлагает Жану работу в своем маленьком рекрутинговом агентстве. Появление этого очевидно неприятного типа со словно стекшим лицом (физиогномика — последняя надежда зрителя этой картины понять хоть что-нибудь о героях) вызывает у Сары волну теплых воспоминаний непонятно о чем.

Дени сразу маркирует Франсуа как мерзавца, показывая сцену, в которой он коварством и настойчивостью пытается склонить Сару к анальному сексу. И вот она уже стоит перед зеркалом в ванной, шепча: «И вот снова любовь! Снова бессонные ночи!» Жан узнает обо всем практически сразу.

Без сомнения, Клер Дени — режиссер оригинальный, мощный и интересный. Но наряду с очевидными шедеврами (вроде «Высшего общества», когда-то открывшего нам драматический талант Роберта Паттинсона) в ее фильмографии нередко случаются и фильмы-недоразумения, снятые о каких-то воображаемых людях с неправдоподобными страстями и проблемами. Хороший пример — дичайшее кино о мести «Славные ублюдки» с Кьярой Мастроянни и тем же Линдоном, снятое по мотивам «Убежища» Фолкнера и фильма «Плохие спят спокойно» Куросавы. «С любовью и яростью» тоже нельзя назвать смотрибельным фильмом, но ощущение тяжести и духоты связано тут вовсе не с режиссерским стилем — хотя Дени, конечно, нагнетает атмосферу, делая упор на крупных планах немолодых лиц и тел, тесноте парижских чердачных апартаментов и повторяющихся рефреном кадров проезда по тоннелям. Дело в крайней условности, нежизнеподобности людей в кадре. Любовники похожи на переменные в уравнении, и выдуманная автором формула должна подчинить себе человеческие обстоятельства, характеры, уникальную биографию.

Понятно, откуда идет этот выморочный формализм: «С любовью и яростью» сняты не по оригинальному сценарию, это адаптация новеллы Кристин Анго (они с Дени в конце 2010-х уже работали над другой экранизацией — почти непригодных к киноадаптации «Фрагментов речи влюбленного» Ролана Барта). Смена медиумов фатальным образом сказалась на фактуре: интроспекция влюбленной героини, превращенная в кинофильм, в котором точка зрения — всегда заведомо внешняя по отношению к персонажам — стала спекулятивной и неправдоподобной. Конечно, чужая душа — потемки, и страсти покорны все возрасты. Но все-таки хочется узнать, какая констелляция желаний, неврозов и фантазий привела великовозрастную героиню Бинош в такое состояние, когда она не то что говорит с зеркалом — а убедительно впадает в детство, разрушая вроде бы страстные, счастливые и полноценные отношения. Отсутствие этой детализации, достоверности мотивов и бэкграунда героев делает фильм поначалу похожим на поточный российский сериал, только сыгранный хорошими актерами.

К чести Дени надо сказать, что эта раздражающая недосказанность ближе к финалу становится определенно концептуальной, обскурность сюжета сгущается уже в совершенно детективную тьму. Дыры в хронологии рассказа начинают стремительно расползаться (тут даже хочется пошутить, что кино это на самом деле не про любовь, а про раннюю деменцию), линии нарратива и реплики обрываются, как мобильная связь в тоннеле, и нам остается только догадываться по отдельным сценам, с чем вообще мы имеем дело. С мелодрамой ли? Историей мести брошенного любовника? Или сюжетом освобождения женщины от патриархальных конвенций? А может быть, наоборот — притчей о предательстве? Обескураживающий финал дает понять, что все самое интересное осталось за кадром, и мы были лишь случайными свидетелями какой-то большой истории, уходящей корнями в прошлое. Возможно, в прошлое самих Дени и Анго — во всяком случае эти фрагменты речи влюбленных выглядят куда ближе к духу книги Барта, чем снятая ими в 2017-м комическая история обожаемой мужчинами романтической художницы.

В прокате с 8 сентября

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram