Дмитрий Дризе — о тезисах президента России на пресс-конференции в Астане

Президент Владимир Путин заявил, что Россия не ставит целью уничтожение Украины. На вопрос, не жалеет ли он о своих личных решениях, глава государства ответил отрицательно. Текущую ситуацию Путин назвал малоприятной, однако другого выхода у руководства страны не было. Нужно было принимать меры, дабы избежать худших последствий. Политический обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Дризе считает, что Кремль решил немного смягчить риторику.

Президент России Владимир Путин выглядел спокойным, может быть, даже подчеркнуто спокойным. Никому от него в этот раз особенно не досталось. Даже пассаж о немецких орудиях, что опять стреляют в русских солдат, остался без какой-либо эмоциональной реакции и ярких эпитетов. Что здесь скажешь? Можно выразить сожаление, но не более того.

После обязательных комментариев по основной теме мероприятий в Астане — сотрудничества на постсоветском пространстве — перешли к главному. К тому, что волнует, без преувеличения, все российское общество, а именно к частичной мобилизации. Слишком много вопросов возникает у народа российского, и ответов на них значительно меньше. Что там греха таить, многим может показаться, что она вовсе не частичная, а, скажем так, более масштабная.

И вот очередное совпадение: 14 октября в Москве и Санкт-Петербурге началось очень уж нервно. Самое популярное слово — облавы. Полиция, военкомы вручают повестки, ходят по домам — здесь человека забрали, там повели в автобус, а вот гражданина с бронью отправили на сборный пункт. И даже не одного, а целое предприятие.

После череды разъяснений президент выносит главный вердикт: мобилизационные мероприятия должны завершиться в течение двух недель.

Хотя линию соприкосновения нужно держать — здесь одних контрактников недостаточно. И отдельно нужно выделить момент с уехавшими — тоже больной вопрос. Кремль, судя по всему, призывает не судить всех скопом, а разбираться — не все же злостные уклонисты. Кто-то испугался и уехал на эмоциях, как говорится, психанул. Но не будем давать советы, ибо пока дойдет до мест, а там поймут и так далее.

Собственно, из всего сказанного вытекает второй главный вопрос: что же в итоге будет с Украиной? Какова судьба специальной военной операции, закончится ли она и когда? Здесь конкретики меньше. Посыл, видимо, такой: не от нас зависит. Мы всей душой, а Киев от переговоров отказывается, западные бывшие партнеры, по сути, тоже.

Только президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган подходит к делу конструктивно. Непонятно, поедет ли Владимир Путин в Индонезию на саммит «двадцатки». Пока больше похоже, что нет. Говорить-то не о чем и не с кем — не о климате же дискутировать в столь сложный исторический момент. Проскальзывает фраза: когда российские войска стояли в пригородах украинской столицы, украинцы были сговорчивее. Тем не менее, видимо, новых масштабных ударов не ожидается, но, опять же, обстановка меняется.

Завершается пресс-конференция главы государства на философской ноте: мы ни о чем не жалеем — выхода у нас не было. Сохранится ли Украина как государство? Задачу их уничтожения не ставим, но, судя по всему, от них самих многое зависит. Благоразумными нужно быть. Сами виноваты — вот воду в Крым перекрыли, пришлось с помощью армии открывать канал.

Можно рискнуть предположить, что повышение ставок решено поставить на паузу. Вместо этого — приглашение бывших партнеров к переговорам. Как бы то ни было, смягчение риторики налицо. Судя по всему, дано добро посредникам — президенту Турции и арабским монархиям — продолжать свою работу. Подвижки есть, в частности, в обмене пленными. Не последнюю роль играет ситуация внутри страны — успокоить нужно общество. Мобилизация плюс перспективы ядерной зимы — действительно перебор.

Новости в вашем ритме — Telegram-канал "Ъ FM".