Как и почему нижегородцы уезжали из России

После начала боевых действий на Украине поток россиян, решивших переехать за границу, вырос. Вторая волна эмиграции наметилась после объявления частичной мобилизации – в конце сентября на сухопутных границах России с Грузией, Казахстаном и Монголией скопились огромные очереди, авиабилеты в международных направлениях резко подорожали. «Ъ-Приволжье» спросил нижегородцев, решившихся на переезд в последние полгода, об их жизни за границей.

Роман Хмелев, продакт-дизайнер

— Из России я уехал практически сразу после объявления так называемой частичной мобилизации – 23 сентября. Уехал в Грузию вместе с коллегой с одной из прошлых работ. Маршрут был Нижний Новгород – Москва – Владикавказ – Верхний Ларс – Тбилиси.

Переезжать собирался давно по разным причинам, но сразу после речи президента 21 сентября понял, что теперь ехать уже не просто хочется, а нужно. Среди основных причин неодобрение текущей политики РФ, скорая стагнация IT-сферы в стране и опасения за свою жизнь при нахождении в России.

Проблем в Грузии не возникало, были только сложности при пересечении границы – довольно тяжело пешком идти 12 километров с чемоданом и самокатом.

Людей было безумное количество, поэтому совсем быстро пересечь не удалось, но у меня получилось быстрее многих. На КПП России и Грузии все прошло спокойно: никаких неуместных вопросов или проблем.

Я продолжаю работать в российском стартап-проекте продуктовым дизайнером. В работе ничего не изменилось, кроме усложнения процесса получения зарплаты. Приходится пользоваться разными промежуточными сервисами. Надеюсь, что компания в скором времени уедет из страны. На данный момент практически все коллеги уже переехали.

Пока что о негативном отношении в Грузии слышал только в соцсетях и от знакомых, но немного. Личный опыт позитивный, многие сочувствуют и стараются помочь. Негативное отношение встречается только к поддерживающим текущую власть россиянам.

В ближайшее время возвращаться в Россию не планирую. Пока идет так называемая специальная военная операция – точно нет. После ее окончания можно будет думать, но скорее всего не вернусь. В Тбилиси больше года жить тоже вряд ли останусь, хотелось бы переехать дальше – в Израиль или какую-то европейскую страну.

Дмитрий Каплин, программист

— Я переехал в Сербию весной 2022 года, чуть позже ко мне приехали жена и ребенок. Компания, где я работаю, решила уйти из России. Работодатель предложил помощь в переезде и в трудоустройстве в зарубежном офисе. Согласились не все сотрудники. Насколько я знаю, с теми, кто остался, рассчитались достаточно щедро.

Мы решили поехать – подумали, что в худшем случае ничего не потеряем, ведь вернуться никогда не поздно.

А так поедем, мир посмотрим. Но больше всего на решение переехать повлияла неопределенность. Не было понимания, что будет дальше.

Переезд – одна большая трудность. Хорошо, что работодатель нам помог, самостоятельно это сделать было бы сложнее. Я переезжал не первый и не последний, у знакомых уже был опыт. Были сложности в оформлении документов – система другая, язык другой.

По-английски говорят многие, но не все и не везде. Если я хочу сказать что-то развернутое, то использую английский. За время, что я живу здесь – уже больше, чем полгода – я, естественно, могу на бытовом уровне и на сербском изъясниться. Ты же существуешь в социуме, и язык плюс-минус понимаешь. В Сербии очень многие говорят по-английски, особенно люди моложе 50 лет.

У меня маленький ребенок, в школу или садик нам пока рано, но мои коллеги с детьми постарше не испытывают трудностей. Единственное, что детские садики платные. Но школа государственная бесплатная для всех.

В Сербии очень любят русских. Я не встречал здесь негатива, только позитив. У всех разное отношение к ситуации, конечно – как и везде. Но никаких проблем нет. Я так понимаю, это особенности менталитета – здесь люди привыкли к близкому общению.

Когда сосед спрашивает тебя «Как дела?», скорее всего, он реально хочет услышать, как у тебя дела.

Наверное, нам бы хотелось вернуться в Россию. Но одно дело вынужденное возвращение, совсем другое – возвращение «вот теперь поехали назад». Для этого должны произойти определенные изменения в обществе, даже не во власти. Пока этого не предвидится – во всяком случае, я не вижу каких-то предпосылок для этого.

Что-то планировать сложно. Сейчас мы готовимся встретить Новый год, купить машину. Глобально очень сложно что-то прогнозировать – все меняется каждый день.

Анна Доронина, блогер

— Мы с мужем и двумя сыновьями уехали в первых числах марта в Грузию, а летом перебрались в Германию.

Мы уже не работали в России, даже когда там жили. Решение об эмиграции не было спонтанным, события февраля только ускорили процесс и добавили вираж с Грузией. Изначально мы планировали ехать сразу в Германию, но не успели пройти весь визовый процесс, делать это пришлось уже в Тбилиси.

Несмотря на то, что в марте было очень тревожно и в сети ходили разные слухи, мы не встретили никаких препятствий на границе, при поиске жилья и жизни вообще. В Тбилиси повсюду желто-синие флаги, но это не значит, что в этом месте как-то особенно не любят русских. Если ты не провоцируешь сам конфликт, не навязываешь хозяевам свои порядки, все очень гостеприимны и дружелюбны.

Сейчас мы живем в Берлине, это очень многонациональный город, здесь никого не удивит, кажется, любой язык и национальность. Кроме того, для них мы – русские, украинцы, беларусы – все на одно лицо, всем сочувствуют, но так, с дистанции. Немцам не привыкать принимать у себя людей в трудные времена – до украинцев был большой поток беженцев из Сирии, а до этого – трудовые мигранты из Турции.

Здесь принимают всех, но чтобы хорошо здесь жить, надо постараться.

Я бы хотела иметь возможность прилетать в гости в Россию. Хотела бы, чтоб было восстановлено простое и прямое авиасообщение с Европой. Но жить в России в ближайшее десятилетие я не хочу.

Валерия Чеснокова, кондитер

— Окончательное решение о переезде мы приняли в апреле, из России уехали в середине августа. Семья у нас большая, мы с мужем и четверо детей – 10 лет, 5 лет и близнецы 3 года. Переехали в Сербию.

Инициатором переезда был муж. То, чем он планировал заниматься, потеряло актуальность в России.

Но работа это второстепенная причина переезда. На первом месте – отсутствие перспективы нормальной жизни в стране в обозримом будущем.

В Сербии дочку сразу приняли в школу. С оформлением документов нам помогал местный юрист. Каких-то глобальных трудностей нет. Есть сложности, которые всегда можно решить. Основная проблема это языковой барьер.

Сейчас муж открыл свою фирму тут. Я занимаюсь детьми и учу язык, мечтаю открыть свою небольшую кондитерскую.

В Сербии к русским относятся хорошо – местные жители любят русских, принимают с большим гостеприимством. Спасибо им за это!

Пока трудно говорить о том, что будет дальше. В нынешних реалиях планировать что-то нельзя. Сейчас мы живем тут и уезжать не собираемся. Что будет через год, неизвестно.

Иван, программист

— Я уехал 7 марта в Грузию, один. За неделю до этого в компании, где я работаю, стали обзванивать сотрудников и спрашивать, готовы ли мы к длительным командировкам. Потом объявили, что западные заказчики будут отказываться работать с компаниями из РФ, поэтому нужно перевезти максимальное количество сотрудников в другие неподсанкционные страны. Речь шла о релокации на срок от девяти месяцев. На выбор было несколько стран — Армения, Турция, Черногория, Грузия, Сербия.

Я был морально готов к переезду, больших колебаний не было.

Не могу сказать, что испытываю какие-либо проблемы в Грузии. Сейчас у экспатов есть трудности с жильем: после начала мобилизации приехало много людей, и цены на аренду выросли. Но, как показывает опыт знакомых, найти хорошую квартиру по вменяемой цене все еще можно.

Есть нюансы с документами. Моя знакомая потеряла загранпаспорт в Грузии. Оформлять новый пришлось в секции интересов граждан РФ при посольстве Швейцарии – Россия и Грузия разорвали дипломатические отношения в 2008 году.

С общением проблем нет. Есть большое количество телеграмм каналов, в которых люди кооперируются по интересам и находят новых друзей. Я, например, играю в волейбол, пинг-понг, настольные игры. Большинство местных понимают английский или русский.

Тут часто интересуются, откуда ты. Я всегда отвечаю, что из России. Негатива ни разу не было.

Могут попросить быть потише, когда шумной компанией говорите на русском языке. Но со мной такое было раза два от силы.

Я периодически езжу в Россию к родным. После начала мобилизации это стало небезопасно. Когда ситуация изменится, планирую продолжать приезжать. Как минимум ближайший год планирую жить в Грузии.

Ксения Андронова, ретушер фотографий

— Мы переехали в Сербию в феврале. Мой муж Сергей айтишник, с 2014 года работает удаленно. Могли уехать и раньше, но до последнего оставались в России, потому что нравилось жить в родном городе – в Арзамасе.

Первые мысли о переезде начались с тех пор, как случился Крым (в 2014 году прошел референдум о присоединении к России.— «Ъ»). В 2018 году один работодатель предлагал Сергею переезд в Англию. Мы долго думали, но отказались.

2020 год стал знаковым по политическим событиям – Навальный (впал в кому после предполагаемого отравления.— «Ъ»), поправки в конституцию, Беларусь (прошли протесты после президентских выборов.— «Ъ»). Грустно и тревожно было наблюдать за тем, что происходит. Мысли о переезде вернулись, но была пандемия. Плюс за это время мы нажили свою квартиру, наладили быт. Ребенок пошел в школу, завели долгожданную собаку.

Настало 24 февраля 2022. Мы были взволнованы и напуганы происходящим. На эмоциях решили, что нужно срочно куда-то улетать. Были в отчаянии, что придется оставить все нажитое. Из безвизовых стран доступных вариантов было немного. Друзья запланировали поездку за вакциной Pfizer в Сербию, и мы решили улететь туда же. Билеты тогда еще стоили 60 тыс. руб. на троих без пересадок.

Близкие друзья поддержали отъезд. Говорили, что и сами бы уехали, если б была возможность. Родители тревожились и не понимали, к чему такая спешка.

«Мама,– успокаивала я, – это на всякий случай. Месяц-два поживем и вернемся. Вдруг в России swift отключат, Сережа не сможет тогда работать».

Я уже догадывалась, что мы долго не увидимся, но не хотела в это верить.

Некоторые знакомые называли нас паникерами. Кто-то говорил, что все происходящее – геополитика и нас не касается, мол, без паники, скоро там разберутся и все утихнет. Мне казалось, будто на нас летит метеорит, а люди вокруг отказываются это признавать и просто пытаются закрыть глаза.

26 февраля мы улетели. С одним чемоданом на троих, летних вещей не брали. Любимую собаку пришлось оставить на передержке. Иногда я вспоминаю Шереметьево в день нашего вылета. Было ощущение, что трудно дышать, будто в воздухе повис густой туман досады и отчаяния.

Прошло больше полугода, как мы в Сербии. О переезде не жалеем. Теперь я даже рада, что прилетели так сразу, ведь потом из-за большого потока переезжающих из России выросли цены на билеты, на аренду квартир, начались очереди по оформлению документов в полиции. А мы уже в марте здесь обосновались, наладили быт.

Конечно, скучаем по родине. Особенно по близким людям.

Обидно, что стало сложнее общаться с родителями – они смотрят телевизор и верят всему, что там говорят.

Мама все время спрашивает, не обижают ли нас за границей. И не верит, когда говорю, что чувствуем себя тут безопасней, чем в России.

За все полгода здесь я не встречала негатива со стороны местных жителей. Сербы – гостеприимный, открытый, общительный народ. Местные легко идут на контакт. Старшее поколение пытается общаться с нами по-русски, а молодежь отлично говорит на английском. С русскими дефицита общения особенно нет. Все быстро находят общий язык, охотно помогают друг другу. Интересно видеть в одном сербском городе одновременно москвичей, петербуржцев, казанцев, краснодарцев и жителей других больших и малых русских городов. Непохожие люди из разных уголков, но жизнь каждого русского здесь разделилась на «до» и «после» 24 февраля.

Мы все далеко от дома, но остро чувствуем и воспринимаем многие новости. Переживаем. Иногда кажется, что жизнь стоит на паузе – мы в ожидании того, чем все события закончатся. Бесконечно скролим ленту новостей в надежде, что развязка событий близко. В ближайшие годы возвращаться не планируем. Не потому, что за границей лучше, а потому, чувствуем себя здесь безопаснее и свободнее. Да, многое приходится начинать с нуля, мириться с непривычным, преодолевать новые трудности. Когда (спецоперация.— «Ъ-Приволжье») закончится, режим сменится, тогда, возможно, будем строить другие планы. А пока горизонт планирования не дальше пяти дней.

Анастасия Еремина, Александра Викулова, Ксения Лашкова