Выбор Игоря Гулина

Тарди «В окопах»

Издательство Питер
Перевод Евгения Кириенко

Впервые вышедший в 1993 году, получивший несколько премий и считающийся классическим роман французского комиксиста Жака Тарди (обычно подписывающего просто «Тарди») основан отчасти на рассказах его собственного деда, отчасти — на разговорах с историками и изрядном количестве литературы о Первой мировой войне. Однако ни на иллюстрированное эссе, ни на типичный исторический роман он не похож. Скорее наоборот: жанр романа, предполагающий историю частного человека на фоне событий большой истории, тут показательно распадается. Тарди наводит фокус на персонажа, но через несколько страниц тот гибнет от пули (врага или собственного командира), от газа или еще одного из многих способов умереть во время окопной войны. Повествование переходит к следующему, но и с ним происходит то же самое. Эта дурная бесконечность, как правило, крайне нелепых смертей, серия несмешных анекдотов, оказывается на редкость убедительным способом рассказа о войне как территории, где исчезает всякий смысл. Сам чуть инфантильный комиксовый рисунок Тарди вдруг начинает напоминать то карикатуры Георга Гросса, то, разумеется, «Капричос» Гойи. Вроде бы крайне простая по своему устройству книга оказывается действительно очень сильным антивоенным высказыванием.

Реза Негарестани, Кит Тилфорд, Робин Маккей «Хронозис»

Издательство Лед
Перевод Полина Ханова

Иранец Реза Негарестани — один из самых популярных авторов современной постгуманистической философии, мистификатор-парадоксалист, мешающий Гегеля с Лавкрафтом, кумир умных гиков. Его главная книга, вышедшая по-русски три года назад «Циклонопедия», написана в форме философского хоррор-романа. В «Хронозисе» он идет в разрушении жанровых границ еще дальше. Это комикс, созданный в соавторстве с американским художником Китом Тилфордом и редактором-переводчиком Робином Маккеем. Основная действующая сила здесь, как можно догадаться по названию, время. Это не просто абстракция, а самосознающая сущность с довольно жутким характером. Также имеются могущественные рептилоиды-ласкариане, бегущие от атак времени на доисторическую Землю и несущие туда жизнь, таинственные моназзеины, путешествующие во времени назад и отправляющие таким образом мистические ритуалы, и мошенник-проповедник с Земли, доживающий последние дни перед смертью от рака мозга. Возможно, все это его бред, а возможно — нет. «Хронозис» — отчасти мрачная философская шутка с отсылками к современной физике и немецкому идеализму, отчасти — красочный психоделический трип, отчасти — постмодернистский сай-фай с массой аллюзий на классические комиксы.

Нора Круг «Родина»

Издательство Бумкнига
Перевод Евгения Креславская

Книга немецкой художницы Норы Круг отчетливо вписывается в корпус литературы, который описывается словом «постпамять». Вопрос здесь: насколько мы определяемся тем, чего сами не помним, зияниями в семейной и национальной истории? Канон литературы постпамяти — от «Аустерлица» Зебальда до «Мауса» Шпигельмана — так или иначе связан с травмой Холокоста. Круг подходит к тому же сюжету с другой стороны. Ее мать и отец родились после конца Второй мировой, сама она выросла в 90-х, и тем не менее жизнь в Германии для нее оказалась пронизана чувством вины, системой умолчаний и смутных намеков на ужасное прошлое. Она ощутила это, эмигрировав в Америку, и там взялась за книгу, стремясь заполнить лакуны и так вернуть себе историю семьи, а вместе с ней — родину. Круг путешествует по архивам, кладбищам, барахолкам и интернет-форумам, разговаривает с родственниками и случайными встречными. Она пытается понять, что произошло с ее погибшим на войне дядей и дедом, состоявшим в НСДАП, были ли они настоящими нацистами или просто заложниками истории. Это откровенно терапевтическая книга могла бы выглядеть наивно, если бы не форма. Круг чередует нежные акварели и жесткий фотомонтаж, лубочные комиксы и игру со стилями послевоенного искусства, пытаясь нащупать язык для разговора о невыговариваемом.

Гарт Эннис, Стив Диллон «Проповедник»

Издательство Азбука
Перевод Александр Лисовский

Главное детище известного британского комиксиста Гарта Энниса «Проповедник» выходил с 1995 по 2000 год в издательстве «Вертиго» (известном тем, что превратило супергероику в серьезную литературу). В этой книге — только начало, первый том из шести. Сюжет: в американского священника Джесси Кастера прямо во время проповеди вселяется существо по имени Дженезис — плод преступной страсти ангела и дьяволицы, самое сильное создание во Вселенной, бежавшее из небесной тюрьмы с неясными, но явно чреватыми катастрофой для всего мироздания целями. Священник ненароком сжигает свою церковь вместе со всей паствой и отправляется в путешествие по Америке в компании своей бывшей девушки и прибившегося к ним вампира-алкоголика. Цель их — найти Бога и предъявить ему счет за весь этот мир. По дороге они встречаются с алчной мафией хранителей Грааля, ангелом смерти, имеющим облик мрачного ковбоя, и прочими неприятными персонажами. «Проповедник» — до предела злой, безжалостно-циничный комикс. Ненависть к религии достигает у Энниса, как это бывает, вполне религиозного пыла (сказывается детство в Северной Ирландии). Но, помимо того, это настоящий американский эпос, какой в конце ХХ века мог написать только иностранец.

Анна Домини «Sанаторий»

Издательство Zangavar

Небольшую книгу автора, пишущего под псевдонимом Анна Домини, сложно назвать романом или даже новеллой. Скорее это приятная, изящно нарисованная — несмотря на подчеркнуто цифровую графику — поделка. История о таинственном санатории, где не видимый никому главный врач проводит опыты над своими подопечными, а отважная девушка пробивается сквозь марево галлюциноза к подлинной страшной и странной реальности, кажется, написана только для того, чтобы отсвечивать аллюзиями: «Волшебная гора» и «Матрица», киберпанковое аниме и артуровские легенды. Очарование этому не самому новаторскому пучку культурных ассоциаций придает пласт советского детства. Архитектура домов отдыха и московского метро, киносказки Роу, песня «Прекрасное далеко», заставка передачи «В мире животных». У всего этого ностальгического изобилия — огромный сюрреалистический потенциал, отчасти разработанный в романах Павла Пепперштейна (они при чтении «Sанатория» волей-неволей вспоминаются), но до сих пор не исчерпанный.

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram