Выбор Weekend

С 1 по 5 декабря в Гостином Дворе проходит 24-я Международная ярмарка интеллектуальной литературы non/fiction. Игорь Гулин изучил новинки издательств и выбрал те, на которые стоит обратить особое внимание.

---

Роберто Боланьо «2666»

Издательство АСТ
Перевод Марина Осипова

Чилиец Роберто Боланьо был в 1970-х богемным поэтом, завсегдатаем литературных кофеен, активистом-троцкистом, посидел в тюрьме при Пиночете, работал в Испании мойщиком посуды и уборщиком мусора, в 1990-х начал писать прозу и стал литературной звездой, а в 2003-м умер от рака. Спустя год вышел его опус магнум — тысячестраничный роман «2666». В мексиканском городе Санта-Тереза маньяк убивает женщин, литературоведы ищут таинственного немецкого писателя, журналист пишет о боксе, в котором ничего не смыслит, философ сходит с ума. Сюжеты переплетаются, но лишь отчасти, загадки не разрешаются, вместо этого все больше нагнетается тревога. «2666» — постмодернистский эпос, жесткий и язвительный, мешающий радикальный авангард, борхесовские интеллектуальные игры и бульварный детектив. Книгу Боланьо часто называют вершиной современной испаноязычной литературы и одним из главных романов начала XXI века.

---

Лин Хеджинян «Моя жизнь»

Издательство Носорог
Перевод Руслан Миронов

Лин Хеджинян, важнейшая фигура американского авангарда 1970–1980-х, неплохо известна в России потому, что дружила и сотрудничала с русскими поэтами, прежде всего Аркадием Драгомощенко и Алексеем Парщиковым. Тем не менее это ее первая книга на русском. Вышедшая в 1980 году, но потом несколько раз дополнявшаяся «Моя жизнь» — автобиография, но в очень условном смысле. То, что можно принять за воспоминания, тонет в море ассоциаций, языкового своеволия. Это проза, постоянно ставящая себя под сомнение. Деконструкция опыта становится здесь подчеркнуто лирическим, любовным жестом — методом настройки предельного внимания. «Не способны на это ни щенок, ни собака и, конечно же, ни попугай. Риторический вопрос задать некому. Мы можем понять лишь бездомные камни, но для начала нам следует выучить их имена. На экране подобный отчет мог продлиться шестнадцать дней и четыре часа, раздувая истлевшее прошлое…»

---

Станислав Снытко «История прозы в описаниях Земли»

Издательство НЛО

Станислав Снытко — один из самых тонких современных русских прозаиков. Его проза не то чтобы ненарративная, но сюжеты в ней едва проступают и исчезают, как будто повествователь проходит по кромке собственной истории, готов сбросить ее как старую кожу. Одновременно с тем эти будто бы принципиально маргинальные, стремящиеся к малости тексты живут веществом большой литературы. В новой книге это особенно ощутимо. «История прозы в описаниях Земли» — нечто вроде романа-травелога из эпохи коронавируса. Болезнь и самоизоляция сковывают тело и заставляют пуститься в путешествие по истории литературы: от античного романа до советского андерграунда. Гриппозный трип переходит в квазифилологический очерк и обратно, болезнь позволяет открыть в наизусть знакомом пространстве комнаты, района, города — новую, странную Землю.

---

Вера Маркова «Пока стоит земля»

Издательство Ивана Лимбаха

Переводчик Сэй-Сёнагон, Басё и Акутагавы, филолог-японист, Вера Маркова была значимой фигурой для советской послевоенной культуры, однако как замечательного поэта ее знал только узкий круг. Маркова писала стихи всю свою очень долгую жизнь, но не пыталась ни публиковаться в официальной печати, ни сблизиться с литературным андерграундом. Единственная ее книжка вышла крохотным тиражом в начале 1990-х. «Пока стоит земля» — большое, насколько возможно полное, собрание. Внутренняя независимость от всей современной поэзии — конформистской и нонконформистской — в ее текстах действительно очень важна. Маркова похожа на любимую ею и тоже впервые переведенную на русский Эмили Дикинсон: стихи одновременно хрупкие и жесткие, исследующие тонкую красоту мира и излучающие высокую правоту. «Кто-то крикнул на улице: „Началось!" / У дома был опыт. / Окна все враз / По-черепашьи втянули головы. / Сначала — сплошная стена, / А после — / Кукольный дом без передней стены. / Портрет качался, / Как паутина».

---

Евгений Вензель «Стихи»

Издательство Jaromir Hladik press

Евгений Вензель — поэт не настолько малоизвестный, как Маркова, но тоже оказавшийся на периферии истории литературы. Это, впрочем, неудивительно: Вензель был принципиальным маргиналом даже по сравнению со своими и без того маргинальными друзьями. В 1960-х он входил в так называемый круг Малой Садовой (названный по местоположению кафетерия, где собиралась ленинградская богема), в 1970-х был завсегдатаем знаменитого «Сайгона», славился эксцентричным поведением и не слишком интересовался читателями своих стихов. Вензель умер в 2018 году, теперь вышло его первое большое собрание. Сами эти тексты — идеально дендистская поэзия: меланхолично-циническая, сочетающая парадоксалистский блеск и подчеркнутую, продуманную небрежность. «Оттого такая грусть, / что деревья леденеют, / фонари во мгле желтеют. / Захолустный захолусть. / И за воздухом нагретым / обывательских фрамуг / звон ножей и вилок стук / слышен что зимой, что летом».

---

Олег Будницкий «Красные и белые»

Издательство НЛО

Новая книга специалиста по революционному времени, историка Олега Будницкого построена по модели «ЖЗЛ» и одновременно — в сознательной полемике со стилистикой серии. Это ряд портретов деятелей Гражданской войны, написанных без привычных для текстов об этой эпохе крайностей. Красные и белые перемешаны между собой. Истории тех и других очищены и от героической идеализации, и от публицистического очернения. Вместо этого у Будницкого — ироничный отстраненный тон, а также масса новых подробностей (несмотря на популярный жанр, книга — плод большой архивной работы). Среди героев: Колчак и Троцкий, Деникин и Фрунзе, Врангель и Тухачевский, а также Мишка Япончик и — что самое неожиданное — Самуил Маршак, бывший в Гражданскую белым фельетонистом и пламенным обличителем большевиков, а потом всю жизнь успешно скрывавший эту страницу своей биографии.

---

Кэтрин Зубович «Москва монументальная»

Издательство Corpus
Перевод Татьяна Азаркович

Московские высотки стали архитектурным символом сталинской эпохи. Небоскребы, полностью изменившие облик столицы, являвшие миру культурную и производственную мощь советского государства, были построены в момент глубочайшего кризиса, послевоенной разрухи и тотальной бедности. Несмотря на ключевую роль в культуре позднего сталинизма, восприятие высоток долгое время ограничивалось хрущевской критикой «излишеств». Американский историк Кэтрин Зубович реконструирует историю высоток со всех сторон — политической, экономической, архитектурной, социальной. Она пишет не только о бенефициарах московской монументальной архитектуры, но и о ее незаметных создателях — инженерах, строителях. В чем-то книга продолжает «Дом правительства» Юрия Слезкина: история страны рассказывается через судьбу отдельных зданий.

---

Джей Уинтер «Места памяти, места скорби»

Издательство Европейского университета
Перевод Александра Глебовская

Вышедшая по-английски в 1995 году и с тех пор ставшая в своей области классической книга историка Джея Уинтера посвящена памяти о Первой мировой войне. Великая война была катастрофой, затронувшей в Европе едва ли не каждую семью, каждое малое сообщество. Перед европейцами стоял вопрос: что делать с этими миллионами павших? Чтобы преодолеть коллективную травму, нужно было изобрести новые способы помнить и новые способы забывать. Уинтер изучает, как разворачивался этот поиск в Великобритании, Германии и Франции, рассматривает кинематограф и поэзию, воинские мемориалы и захватившую Европу после войны моду на спиритизм, дававший надежду поговорить с исчезнувшими близкими. Нельзя сказать, что «Места памяти, места скорби» полны теоретического полета, но это достойный опыт культурной истории.

---

Александр Долинин «Путешествие по «Путешествию в Арзрум»

Новое издательство

Новая книга известного пушкиниста Александра Долинина посвящена самому недооцененному произведению Пушкина. «Путешествие в Арзрум» проигнорировали современники и по большей части не воспринимали всерьез потомки. Критики считали рассказ Пушкина о его участии в походе 1829 года банальным путевым дневником. Долинин полагает: «Путешествие» относится к вершинам пушкинской прозы. Играя с жанром травелога, Пушкин пишет о внутреннем преображении. Его ирония направлена не против русской армии эпохи русско-турецкой войны или ее европейских наблюдателей, а против собственного романтизма. Чтобы доказать это, Долинин привлекает огромное количество источников, постоянно уходя в стороны — к Мандельштаму, Набокову, Тынянову. Это особый род филологической литературы, где главное даже не столько сами открытия, сколько виртуозный перформанс эрудиции.

---

Алексей Любжин «Мертвый Белинский, живой Мерзляков»

Издательство Common place

Принципиальные эстетические консерваторы редко бывают интересными авторами. Филолог-классик, специалист по истории российского образования Алексей Любжин — исключение. Несмотря на оторванность его занятий от любой актуальности, он — немного провокатор, любитель красивого скандала. Книга эта — сборник его популярных, отчасти публицистических статей. Панегирики Хераскову и Мерзлякову, приговор Белинскому и всей демократической традиции, эксцентричные теории перевода, очерки о библиофилических эскападах, а также обличение всей современной культуры. Современность в данном случае — время после крушения высокой европейской классики — катастрофы, невольными фигурантами которой были, по версии Любжина, даже Гёте и Пушкин. Эти злые, блестящие и курьезные тексты могут вызывать раздражение, но одновременно они привлекают интеллектуальным нонконформизмом.

---

Владимир Паперный «Кино, культура и дух времени»

Издательство НЛО

Новая книга автора «Культуры Два» Владимира Паперного — одновременно культурологическое исследование и дань памяти старшему другу — знаменитому киноведу Майе Туровской. Паперный был знаком с ней с детства, в юности был ее секретарем, а уже в 1990-х Туровская предложила ему написать совместную работу — сравнение классических советских и американских фильмов. Проект остался на стадии черновиков, три года назад Туровская умерла, и Паперный решил закончить его в одиночку. Идея: несмотря на расхождение идеологий, непримиримую войну социализма и капитализма, фильмы двух великих держав очень похожи. Способ, которым транслируется послание, в чем-то важнее самого сообщения, а общая динамика развития культур определяет искусство в большей степени, чем те цели, к которым СССР и США стремились. Книга организована как череда пар: «Волшебник страны Оз» и «Золушка», «Ниночка» и «Цирк», «Выпускник» и «Застава Ильича» и т. д.

---

Франц Фанон «Черная кожа, белые маски»

Издательство Гараж
Перевод Дмитрий Тимофеев

Родившийся на Мартинике, воевавший во французском Сопротивлении, активно участвовавший в борьбе за освобождение Алжира, Франц Фанон — политик, психиатр и философ, важнейшая фигура для всей левой мысли второй половины ХХ века. Фанона всегда знали в России, он даже приезжал в СССР лечиться от лейкемии, но переведена была только пара отрывков. Вышедшая в 1952 году «Черная кожа, белые маски» — его первая книга. Ее предмет — жизнь черных людей в белом мире. Внимание Фанона сосредоточено в первую очередь не на социально-экономических последствиях колонизации. Его интересуют язык, секс и самосознание — желание черных стать белыми через овладение белым языком, белыми женщинами, белой картиной мира — и невозможность этого становления, порождающая порочное чувство черной неполноценности. Книга Фанона — опыт психоанализа современности, крайне поэтичный и страстный текст.

---

Джон Грэй «Кошачья философия»

Издательство Института Гайдара
Перевод Инна Кушнарева

Джон Грэй — английский политический философ из тех, что относят себя к «новым правым», последовательный критик идеи прогресса, религии, коммунизма, капитализма и идеи человеческой исключительности. Одновременно с тем он не яростный нигилист, а скорее добродушный дедушка. В новейшей книге Грэй излагает свои идеи в предельно популярной форме. Она, как можно догадаться, посвящена кошкам. «Кошачья философия» — название-обманка. На самом деле животные становятся здесь способом подвергнуть ревизии человеческую мысль и признать ее не слишком состоятельной. Кошки, в отличие от людей, не ищут счастья и смысла, поэтому не скучают и не отчаиваются. Они по-настоящему мудры, потому что не знают фальшивой суетной мудрости. Грэй написал книгу после смерти своего кота, прожившего с философом больше 20 лет, так что это — крайне личный текст.

---

Гэри Нанн «Битвы с экстрасенсами»

Издательство Individuum
Перевод Евгения Воробьева

Австралийский журналист, убежденный позитивист и скептик Гэри Нанн впервые попадает на сеанс с медиумом благодаря сестре, пытавшейся таким образом справиться со смертью их отца. Он решает написать репортаж о современных экстрасенсах, ясновидящих и прочих торговцах сверхъестественным, которых так много в нашем, казалось бы, насквозь рациональном мире. Они не только заменяют людям врачей и терапевтов, но консультируют политиков, полицейских и биржевых брокеров, оказывая огромное влияние на самые далекие от эзотерики сферы. На протяжении книги Нанн сам ходит к бесчисленным экстрасенсам и не то чтобы начинает верить гаданиям и приветам от мертвых, но всерьез увлекается общением с этими харизматичными людьми. В итоге его книга оказывается не разоблачением, как кажется сначала, а почти что признанием в любви курьезному миру современной магии.

---

Ребекка Рэгг Сайкс «Родня»

Издательство Альпина нон-фикшн
Перевод Ольга Корчевская

Книга британского археолога Ребекки Рэгг Сайкс — попытка рассказать в популярной форме все, что известно современной науке о неандертальцах. Это очень много информации. Люди открыли останки своих ближайших родственников в середине XIX века и с тех пор написали о них тома и тома. Тогда же укрепился стереотип, представляющий неандертальцев как грубых пещерных людей, уступивших мир культурным Homo sapiens. Задача Сайкс — опровергнуть его. Неандертальцы были на редкость развитыми существами, изготавливали сложные орудья, готовили изысканные блюда, хоронили своих сородичей. Единственное, в чем они точно уступали людям,— это социальная организация. Неандертальцы жили малыми группами и, возможно, поэтому оказались не подготовлены к той, еще неизвестной нам катастрофе, которую смогли пережить их младшие африканские братья. Книга Сайкс полна любви к ее ископаемым героям. Местами она даже переходит на прозу, чтобы представить мир глазами неандертальцев.

---

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram