Сергей Полунин станцевал «Данте»

На сцене «Крокус Сити Холла» состоялась российская премьера международного мультимедийного монобалета «Данте», в котором звезда балета Сергей Полунин прошел через «Ад», «Чистилище» и «Рай». Необычайным зрелищем была сражена Татьяна Кузнецова.

Мировая премьера «Данте» состоялась ровно через 700 лет после его смерти — в сентябре 2021-го, в Равенне, где похоронен великий поэт. Три части «Божественной комедии» поделили между собой международные команды постановщиков. Основательный «Ад» составил первое отделение, «Чистилище» и «Рай» уместились в 35 минут второго акта. Единственный герой спектакля — Данте. «Делали балет во время ковида, поэтому не могли ввести новых исполнителей — расстояние между танцовщиками должно быть не меньше двух-трех метров. Так и было принято решение, что я буду на сцене один»,— простодушно объяснил превращение многофигурной «Божественной комедии» в монобалет Сергей Полунин. Данте тут сам себе и поводырь, и грешник в геенне огненной, и одинокий праведник в «Раю». Впрочем, пантомимный призрак Беатриче в белом плаще с капюшоном изредка разделяет его адское одиночество, в «Чистилище» нежданно пару раз ударяет в солнечное сплетение, но в райских кущах, вопреки «Божественной комедии», не появляется ни разу. Итальянцев, похоже, «Данте» ошеломил: рецензий было немного, и все описательные. Рецензентов можно понять: столь невероятное зрелище и столь ребяческую трактовку «Божественной комедии» невозможно разбирать всерьез. Впрочем, описывать эту многодельную анимацию тоже занятие нелегкое.

Представьте на заднике видеолес — естественно, «сумрачный», синевато-сизый. В центре курится дымовыми брызгами и плещет звуковыми волнами водопад, в электронной музыке Мирослава Бако диковато кричат птицы, живой пианист на авансцене добавляет изобразительности, видеокорни исполинского дерева, кажется, вываливаются на сцену, а внутри этой живой картинки взволнованно бегает Данте, живописно взмахивая полами бархатного плаща, обширного, как у Альберта в «Жизели». Световой шар-«Вергилий» приводит героя к Стиксу с маленькими фигурками человеческих душ по берегам и ладьей большого анимированного Харона. А дальше начинается сущий ад, явно подсказанный дизайнеру Яну Янко финальной частью киносаги «Властелин колец». Видеопейзажи, один другого зловещее, меняются с каждым новым испытанием Данте. Среди мрачных скал и гигантских обломков виадуков кипят водовороты пламени, по черному гребню дальней горы крадется крошечный Горлум, из-за ближайшего валуна норовит вылезти на сцену омерзительный пятиметровый орк; какой-то лысый цератозавр, заняв весь задник, бьет хвостом и щелкает пастью, готовясь сожрать маленького живого Данте, вступающего с ним в неравный поединок. И даже призрак Беатриче не спас его в финале «Ада»: отчаянным прыжком герой бросается прямо в ребра рогатого дьявола с красными глазами, занявшего собой весь задник.

Сергей Полунин танцует Данте с фирменной истовостью и верой в предлагаемые обстоятельства, суммируя опыт двух своих главных ролей: неуравновешенного принца Рудольфа и вождя древнеримских рабов Спартака, благо британский балетмейстер Росс Фредди Рэй не предлагает танцовщику ничего непривычного. Партия Данте состоит из отдельно взятых классических па вроде двойных туров в воздухе, перекидных жете, ассамбле (двойных и субрессо) и прочих фигур высшего пилотажа, выдержать которые в большом количестве совершенно невозможно. Поэтому в роли много мелодраматических интермедий: Данте воздевает в мольбе руки, хватается за голову, рвет волосы, в ужасе закрывает ладонями глаза, бросается в отчаянии на пол и падает на колени.

Страдания Сергея Полунина вкупе с одухотворенным лицом, выразительной пластикой тела и рук, а также общей романтической неприкаянностью разбили не одно девичье сердце. Но в «Данте» 33-летний артист продемонстрировал еще и приличную физическую форму, что удивительно для танцовщика-фрилансера, не привязанного к ежедневной лямке балетного класса. Правда, об академичности исполнения по мультимедийному проекту судить трудно. Муки героя не предполагают чистоты позиций и завершенности па, так что срыв тура или пируэта легко замаскировать каким-нибудь горестным выпадом или смятенным переходом на другую ногу. Однако прыжки танцовщика Полунина были высоки, колени и стопы дотянуты, линии поз благообразны; жаль только, что кульминационное jete en tournant «Чистилища» ему пришлось прыгать в темноте из-за технического ляпа.

Жете жаль, ведь быстротечные «Чистилище» и «Рай» не получили столь весомой визуальной поддержки, как «Ад» от «Властелина колец». Судя по видеодизайну Марселы Гримо и Отто Бубеничека, а также хореографии самого Сергея Полунина и Иржи Бубеничека, сотворивших соответственно «Чистилище» и «Рай», авторы и сами не осилили произведение Данте в полном объеме. Во всяком случае, мало что можно извлечь из ферме, бризе и кабриолей, которые переодетый в белое Данте отпрыгал в «Чистилище» на фоне сгустившихся туч, разрядов молний и музыки американца Грегори Ревере. «Рай» же (отнюдь не гармоничный по воле композитора Кирилла Рихтера) герой Сергея Полунина обустроил по-своему, перетащив в центр сцены разбросанные там-сям столбы-постаменты, увенчанные головами Данте. И когда кружащие по заднику посмертные видеомаски поэта заменил фотопортрет самого танцовщика, живой Сергей Полунин занял центральное место среди памятников, с христианской кротостью развел руки в стороны и дал понять, что миссию стать мессией он выполнил. Хотя едва ли эта миссия имеет отношение к «Божественной комедии».