Как матч «Франция—Марокко» проходил на улицах Парижа

Результатов полуфинала на чемпионате мира по футболу ожидали не только болельщики. Ко вчерашнему вечеру готовились парижские полицейские, крайне правые политики и дипломаты. И конечно, жители Парижа, опасавшиеся слишком буйного отмечания победы, кто бы ее ни одержал. Результат, к счастью, не превзошел всех ожиданий, считает корреспондент «Ъ» во Франции Алексей Тарханов.

Подготовка к матчу вызывала у меня, человека, враждебного любому спорту, искреннее недоумение. Полуфинал преподносился как грядущий реванш братского угнетенного народа злобным колонизаторам. Так со злорадством писали некоторые обозреватели в российской прессе, забыв, впрочем, о том, что Королевство Марокко, в отличие от Алжира, было не колонией, а протекторатом (в вольном сравнении — ГДР при СССР). Об этом же говорили крайне правые французские политики, с удовольствием предрекая мятежи в отданных на волю иммигрантов городах. Они готовились к педагогической классике «мы же вас предупреждали».

Дипломаты ожидали при любом игровом раскладе осложнения морального климата в отношениях между двумя странами. Хотя Франция и Марокко не имеют такой тяжелой истории отношений, как Франция и Алжир, есть несколько пунктов, которые и сейчас мешают полному взаимопониманию.

В Рабате с ревностью относятся к попыткам французских политиков восстановить добрые отношения с руководителями Алжира. Хотя алжирцы — ближайшие соседи и люди вроде бы общей судьбы, с Марокко у них нет взаимопонимания по важному территориальному вопросу.

Сепаратисты Народного фронта освобождения Западной Сахары (Полисарио), поддерживаемого Алжиром, бьются за контроль над когда-то принадлежавшей испанцам Западной Сахарой. Они требуют независимости, Марокко готово лишь на автономию. В этом король Мухаммед VI рассчитывает на содействие Франции, заявляя: «Вопрос Сахары — это призма, сквозь которую Марокко смотрит на мир».

Другой мотив — одностороннее решение Франции в 2021 году сократить на 50% выдачу въездных виз марокканцам. Власти объясняют это нежеланием королевства принимать своих подданных, высылаемых из Франции с OQTF (обязательством покинуть территорию). В результате едва не был понижен уровень дипломатического представительства — с сентября в Рабате не было французского посла, и только сегодня, в рамках начинающегося вечером визита министра иностранных дел Катрин Колонна в Марокко, была подтверждена кандидатура нового главы диппредставительства Франции — известного международного и финансового функционера Кристофа Лекуртье. Они должны подготовить визит Эмманнюэля Макрона в Марокко и встречу с Мухаммедом VI. Была надежда на то, что два политика могли встретиться уже вчера на футбольных трибунах в Катаре, но король от визита отказался, господин Макрон смотрел матч в одиночестве. После победы национальной сборной Франции он произнес перед телекамерами немало хвалебных слов в адрес соперников.

Во Франции ликование было всеобщим и скорее мирным. Болельщики орали, плясали и запускали фейерверки на Елисейских Полях. Здесь собралось 25 тысяч человек, а за их поведением следили 2000 полицейских.

Не обошлось без мелких стычек, задержано 167 человек, но никаких масштабных «иммигрантских мятежей», которых со сладким замиранием сердца ждали правые, не произошло. Драки между болельщиками были отмечены в Монпелье, но на юге и погода потеплее, и нравы пожарче. Именно там во время футбольного праздника произошла единственная в эту ночь трагедия: 14-летний мальчик погиб под колесами одной из машин праздничных кортежей.

Сегодня утром мне звонили с нескольких российских каналов с просьбой «рассказать о погромах». Я ничем не смог порадовать моих собеседников, зря ждали: погромы так и не прогремели. Мне казалось безумием, что спортивное соревнование приравнивают к политическому, надеясь вылечить им или, наоборот, растравить старые раны. Я живо представлял себе ситуацию живущих во Франции марокканцев, многие из которых имеют к тому же двойное гражданство. Что же это для них был за матч такой, вроде соперничества одной и второй руки, правого и левого желудочка?

Еще глупее и вреднее мне казались журналисты и политики, поднимающие значение командной игры в ножной мяч до уровня военной операции. Футбол владеет умами миллионов, правда. Но это всего лишь игра. Хотя лучше бы изживать политические амбиции на футбольном поле вместо поля боя.