Подпасть под обязательную геномную регистрацию будет проще, чем удалиться из базы

Комитет Совета федерации по госстроительству во вторник рекомендовал одобрить правительственный закон о расширении обязательной геномной регистрации — как ожидается, верхняя палата утвердит его на пленарном заседании 1 февраля. Однако у некоторых сенаторов возникли вопросы к механизму исключения из базы ДНК тех, кто получил право на реабилитацию: процедура может оказаться слишком сложной, полагают они.

Новый закон существенно расширяет перечень лиц, у которых будут принудительно отбирать ДНК для внесения в специальную базу данных. Сейчас, напомнила коллегам зампред комитета по госстроительству Ирина Рукавишникова, такая мера предусмотрена только в отношении осужденных за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, а также любых преступлений против половой неприкосновенности. После принятия поправок принудительная геномная регистрация ждет всех осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы, всех подозреваемых и обвиняемых, а также лиц, подвергнутых административному аресту.

Радикальное расширение возможностей для принудительного сбора биоматериала сопровождалось активной дискуссией в Госдуме.

В частности, коммунист Алексей Куринный предлагал подвергать геномной регистрации только лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Но единственной уступкой стала внесенная единороссами поправка, закрепляющая порядок уничтожения геномной информации в случае возникновения у подозреваемых, обвиняемых или осужденных права на реабилитацию.

Вопросы возникли и у сенаторов. Непонятно, почему биометрические персональные данные следует отбирать у всех подозреваемых и обвиняемых, горячилась Елена Мизулина. «Это же какой-то беспредел, они же еще невиновные, зачем это надо?» — недоумевала она. Понятно, когда это делается в отношении признанных осужденных: если имеет место рецидив, то его можно быстро выявить,— но отбор биометрических данных — это ограничение свободы личности, и необходимо как следует взвесить, к лицам с каким статусом его следует применять, настаивала сенатор.

«У нас подозреваемым стать вообще ничего не стоит, легко,— напомнила она коллегам.— Постановление вынесли о привлечении в качестве подозреваемого, потому что он находился в том месте, где произошло преступление,— и можно все данные забирать, без его согласия!»

Закон имеет большое значение для защиты граждан от преступлений, возражал представитель МВД Александр Авдейко. Зарубежный опыт говорит, что реально работать геномная регистрация начинает с базы в 1% населения, а благодаря обсуждаемому закону на учете МВД будет уже около 4%, рассчитывают в министерстве. Звучат опасения, что эта информация будет использована в каких-то иных целях, кроме идентификации личности, но это невозможно, успокоил сенаторов господин Авдейко: при геномной регистрации исследуют только участки ДНК, которые не несут информацию о физическом и физиологическом состоянии — максимум пол можно определить. «Ограничения прав как таковых не происходит»,— заверил представитель МВД. Но главу комитета по госстроительству Андрея Клишаса он не убедил: раз закон предусматривает право на реабилитацию и возможность уничтожения данных, значит, исходит из того, что какие-то права все-таки нарушены, резонно заметил сенатор.

Госпожа Мизулина обратила внимание и на громоздкую процедуру восстановления прав: для этого потребуется отдельное постановление суда, которое необходимо будет приложить к заявлению. Постановление может быть вынесено одновременно с решением суда, для этого не нужно затевать отдельный процесс, заверила коллегу госпожа Рукавишникова.

Но в итоге сенаторы все-таки решили дополнительно изучить предлагаемую процедуру и, в частности, уточнить, как ее понимают в Верховном суде.

Адвокат Дмитрий Аграновский отмечает, что добиться реабилитации бывает очень непросто: и по уголовным, и по административным делам такие решения принимаются крайне редко. Из этого следует, что на уничтожение своей биометрии смогут претендовать далеко не все лица, попавшие в базу. Кроме того, добавляет адвокат, практика показывает, что даже формальное оправдание еще не гарантирует удаления данных. Фактически же речь идет о создании еще одного инструмента контроля за гражданами, полагает эксперт. И здесь, по его мнению, очень важно найти баланс между техническими возможностями сыска и неприкосновенностью частной жизни законопослушных людей.

Адвокат Владислав Ватманюк указывает, что в последние годы биометрическая информация становится широко распространенным способом идентификации. Все чаще появляются системы опознавания индивидуальных характеристик определенного лица, с помощью них расследуется немалый объем уголовных дел и дел об административных правонарушениях. Но в случае обязательной регистрации лиц, привлекаемых к административной ответственности, может возникнуть вопрос о соразмерности таких ограничений, предупреждает эксперт: «Не исключено, что в ближайшем будущем мы увидим факты обращения граждан в Конституционный суд по этому вопросу».

Анастасия Корня