«После Янга»: мебель, люди и андроиды в фильме Когонады

В прокат выходит «После Янга», участник Канна-2021 и прошлогоднего «Сандэнса». Это вторая режиссерская работа феноменально успешного видеоэссеиста, творящего под псевдонимом Когонада и добившегося феноменальной популярности в интернете благодаря киноведческим монтажным роликам о поэтике Стэнли Кубрика, Терренса Малика и Уэса Андерсона.

Текст: Василий Степанов

Не столь отдаленное экологичное и этичное будущее. В семье меланхоличного чаеторговца Джейка (Колин Фаррелл) и вечно занятой Киры (Джоди Тёрнер-Смит) горе: сломался домочадец-техносапиенс, а проще говоря, робот Янг (Джастин Х. Мин), к которому так привязалась их приемная дочь Мика. Для девочки андроид стал старшим братом, для приемных родителей — гарантией того, что Мика не растеряет свои китайские корни. Он учил ее основам родной культуры: китайскому языку, китайским обычаям, китайской истории. А еще, кажется, чему-то большему. И вот обидное замыкание. Клавиша перезагрузки ничего не дала, в гарантийном ремонте пожали плечами и взяли $250, неавторизованный инженер-конспиролог предложил вскрытие вопреки корпоративным условиям эксплуатации. Мика в трауре, она не желает ходить в школу, сомневается в родителях, и Джейку нужно пошевеливаться, ведь скоро биологические части робота начнут разлагаться.

Блуждая от одного сисадмина к другому, Джейк постепенно свыкается с мыслью о том, что Янга уже не починишь, но, когда один из них выковыривает из техносапиенса экспериментальный блок памяти, хозяин решает изучить сотни гигабайт обрывочных цифровых воспоминаний. И тут оказывается, что андроиды не только видят во сне электроовец, но, как карамзинская Лиза, чувствовать умеют. Поверить трудно, но у стального Янга помимо цитирования подрастающей Мике «Википедии» была своя жизнь — пристрастия, знакомства и события.

Автор, работающий под псевдонимом Когонада, хорошо известен кинематографическому миру как видеоэссеист, разбиравший на своем канале в Vimeo кинематографические шедевры и авторские стратегии. Он дебютировал как режиссер-постановщик шесть лет назад тихой драмой о жизненном выборе и взрослении «Колумбус». Когонада — кинематографист нового типа. Не из синематеки, не из видеосалона, а из интернета и видеоредактора. Наблюдательный, тонкий, в чем-то даже интеллектуально холодный (на манер героев его видеоисследований Стэнли Кубрика или Уэса Андерсона). В «Колумбусе» он встраивал героев в эффектную модернистскую архитектуру Ээро Сааринена, превращая историю молодой девушки в гимн пространству, которое органично наделяло каждый кадр его фильма дополнительной драматургией,— это был уже не фон, а средство для выражения эмоций и чувств героини Хейли Лу Ричардсон (она сыграла и в «После Янга»).

В своем новом фильме Когонада продолжает исследовать влияние контекста на персонажей. Спокойная утопическая повседневность светлого будущего, от начала до конца выдуманная режиссером и художницей-постановщицей Александрой Шаллер, играет в «После Янга» немаловажную роль. Камера здесь так же, как и раньше, малоподвижна, монтаж пространен (Когонада, как и любимые им Ясудзиро Одзу или Витторио Де Сика, не любит коротить), а значит, стоит всмотреться в то, что окружает семью Джейка: в обивки комфортных диванов, в эргономичные стулья и экологичную мебель, в чаинки, парящие в горячем водовороте заварочного чайника.

«После Янга», с одной стороны, блестящая деконструкция «Бегущего по лезвию» Ридли Скотта и порожденной им традиции оплакивания гибели человекоподобных бытовых приборов, а с другой — типичная драма взросления, в которой родители должны помочь своему ребенку пережить смерть близкого существа: с гибелью робота смириться сложнее, чем с мертвой рыбкой или котом, даже меланхолично парящему в «дзене» герою Колина Фаррелла. Когонада как видеоэссеист, привыкший сталкивать, казалось бы, несовместимое, к Филипу Дику примешивает фантастику Андрея Тарковского. С одной стороны, только слепой не разглядит в долгих поездках на заднем сиденье бесконечное путешествие Владислава Дворжецкого из «Соляриса», с другой — «После Янга» явно представляет собой что-то вроде человечной версии «Из машины» Алекса Гарленда (тоже знатного почитателя русской философской кинофантастики).

Однако постмодернистские обертоны нового фильма Когонады не должны заглушить то, как умело Когонада уместил в свою скромную драму поразительно объемные и важные темы. «После Янга» — это и фильм о смерти близкого, и кино о размывании понятия человечности (помимо техносапиенсов на экране есть и клоны), и произведение о семье как о чем-то большем, чем представляется, о чем-то, что не всегда скрепляется кровью и генами. Можно было бы произнести слово «любовь», но оно слишком призрачно для кино. Да и Когонада изъясняется не в романтических категориях. События этого фильма разворачиваются в условном будущем, но говорят буквально о нас с вами — людях, которые понимают, что время не стоит на месте, а главным качеством живого человека, отличающим его от иных предметов интерьера, остается умение отвечать на вызовы современности и приспосабливаться к тем переменам, которые нам сулит каждый новый день.

В прокате с 16 февраля

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram