Юрий Тамразов о том, как кубанскому производителю выйти на иранский рынок

Зампред комиссии по экономическому сотрудничеству со странами Ближнего Востока и Африки при Торгово-промышленной палате Краснодарского края, председатель НКО «Евразийский диалог» Юрий Тамразов рассказал «Ъ-Кубань» о перспективах экономического сотрудничества Краснодарского края с Ираном.

— На следующей неделе в Краснодарский край приедут с бизнес-миссией иранские предприниматели. Какие направления для сотрудничества с Ираном вы считаете наиболее перспективными?

— В первую очередь стоит заметить, что Иран — это прикаспийское государство. Не вопреки, а благодаря действиям наших западных «партнеров», я имею в виду санкционную политику, в астраханском порту стоит очередь из компаний, желающих осуществить погрузку или отгрузку продукции в рамках торговых отношений с Ираном. Предпринимателям приходится простаивать там до месяца. Такого ажиотажа лично я не припоминаю.

О каких товарах мы можем говорить? В контексте экспорта это продукция лесопромышленного комплекса, нефтегазовой промышленности, в частности использование реверсных схем. То есть к нам поступает сырье, перерабатывается на НПЗ, и уже продукт переработки отправляется в Иран.

Можно говорить о взаимодействии в плане технологий, например об энергосервисных контрактах. В этом случае российская компания заходит на рынок в тот или иной муниципалитет республики и заключает энергосервисный контракт. В чем его суть? По этому контракту компания осуществляет замену оборудования — ламп накаливания, старых светодиодов на улицах, в офисных зданиях и многоквартирных домах. Деньги за это компания не берет, но стоимость услуг включается в тарифную сетку — на разнице объемов потребления и тарифа предприниматель может зарабатывать.

В плане импорта может быть интересна автомобильная промышленность. В Иране в производстве легковых и грузовых автомобилей активно используют технологии французских производителей. Такие автомобили уже можно было видеть в Краснодарском крае. При ближайшем рассмотрении становится понятно, что это «Пежо». У них есть и технологии «Рено».

Кроме того, иранцы заинтересованы инвестировать в создание предприятий, скажем, для начала отверточной сборки. Сейчас производители из Европы и Тихоокеанского региона, в частности Япония, с российского рынка либо уходят, либо уже ушли, либо их продукция становится очень дорогой, соответственно, образуется вакуум. Этот вакуум иранцы готовы заполнить.

Также я считаю перспективным сотрудничество в агропромышленной отрасли. В Иране вы не встретите «пластмассовых» фруктов и овощей, которые часто можно увидеть на наших прилавках. В республике очень требовательны к производителям фруктов и овощей, такая иранская продукция обладает высокими органолептическими качествами, и это действительно вкусно.

В то же время это довольно большой рынок, готовый потреблять, и потреблять много. Там есть регионы с благоприятными климатическими условиями для выращивания той же самой пшеницы, а есть регионы, где это развито недостаточно. Уверен, кубанским аграриям есть что предложить восточным партнерам. Плюс Иран, как правило, перепродает продукцию в третьи страны.

Ко всему прочему, плодотворным может быть сотрудничество в строительной отрасли. На Востоке очень распространено бетонное строительство. Соответственно, российские производители могли бы поставлять в Иран пластификаторы — добавки, которые придают бетону определенные качества и свойства: отсутствие ломкости, устойчивость к агрессивной внешней среде, они часто используются в рамках реконструкции морских портов. Устойчивость к перепаду температур.

С другой стороны, в Иране довольно много свободных денег, и с учетом подстанционного характера страны они ищут, куда эти деньги можно было бы инвестировать. А Краснодарскому краю есть чем заинтересовать инвесторов.

Сотрудничество возможно в сфере авиации (в Иране есть предприятия, где ремонтируют запчасти для самолетов) и, конечно, в туризме.

— Что, на ваш взгляд, способствует развитию торговых отношений Кубани и Ирана?

— Можно, конечно, говорить, что у нас есть культурная и ментальная близость, но это правда лишь от части. В культурный код российского человека вплетены христианство и ислам. С точки зрения традиционных ценностей нам с иранцами общий язык найти можно. Но это не главное.

Главное — геополитическое противостояние России и Запада, шире — глобального Юга и глобального Востока с Евроатлантическим регионом, наше общее подсанкционное положение.

Наконец, это географическое положение. Логично торговать со своими соседями, потому что вы уменьшаете количество затрат на транспортировку товаров. Во времена Российской Империи в Иране располагались целые купеческие русские фактории. Кроме того, через Россию удобно по суше поставлять товары на Восток, в том числе в Иран.

— А что экономическому сотрудничеству мешает? С какими проблемами могут столкнуться предприниматели, желающие выйти на иранский рынок?

— В первую очередь нужно учитывать, что Иран — восточное государство с соответствующей восточной ментальностью. Русский бизнес вернулся в зону активной торговли только в последние 30 лет. В Советском Союзе, как известно, частная инициатива не поощрялась.

Вернувшись в торговлю, гражданин РФ столкнулся с тем, что наиболее удобный контрагент — это представитель европейской бизнес-культуры. Бизнес-культура Европы, которая глубоко проникла в наш менталитет, резко контрастирует с торговой культурой Востока. В Европе это именно бизнес, построенный на деловой этике, вы работаете по договору с четко обозначенными сроками, объемами, обязанностями.

На Востоке совершенно другой взгляд на деловые отношения, речь там идет именно о торговой культуре в хорошем смысле этого слова. Документ — это, конечно, хорошо, но выше ценится личное знакомство, ваш авторитет в сфере бизнеса. Если ваше имя ценится высоко, то при выходе на иранский рынок от вас даже может не потребоваться каких-то бумаг. Это все будет держаться на крепком слове. Если ваше имя не ценится, то никакие бумаги вам не помогут, с вами работать не будут. И таких специфических моментов довольно много.

Немаловажным препятствием является языковой барьер. И в этом плане мы похожи. Иностранцы, приезжая к нам, отмечают, что в России с английским языком проблема, абсолютное большинство населения его просто не знает. Мы считаем, что все должны знать русский язык. Аналогичная история в Иране. Если вы приезжаете в Иран, будьте готовы к тому, что либо вы должны знать фарси, либо рядом с вами должен быть переводчик, который хорошо знает этот язык.

Наконец, российский бизнес привык идти в ту сторону, где деньги зарабатываются быстрее и легче. Пока на нас не оказывали санкционного давления, а на Иран таким образом давили, сложно было составить привлекательную картинку для кубанского коммерсанта. Он привык работать спокойно, без всяких проблем переводя деньги по системе SWIFT контрагентам в Италии, Франции или любой другой стране. Сложно было до него донести, что существует иранский рынок, который намного крупнее, чем рынок той же Италии, и заработать там можно больше, хотя и есть риски, связанные с подстанционным положением. Поэтому до 2022 года кубанские предприниматели на Иран особого внимания не обращали. Опыт успешного сотрудничества есть, но он невелик.

— Каковы цели бизнес-миссии и кто приедет?

— Цель — при участии администрации Краснодарского края наладить взаимодействие бизнес-сообществ нашего региона и Иранской Республики. Состоятся встречи с вице-губернатором, профильными министрами и предпринимателями. Ряд переговоров пройдет непосредственно на кубанских предприятиях.

В первую очередь важно познакомить предпринимателей друг с другом с целью дальнейшего наращивания торгового оборота. Кроме того, нужно помочь иранским предпринимателям понять выгоду инвестирования в Краснодарский край. Ну и, конечно, показать, во что в Иране выгодно инвестировать кубанскому бизнесу. В составе делегации представители крупных компаний, занятых в сфере промышленности и сельского хозяйства, нефтегазового комплекса, автомобильной промышленности, строительной отрасли, в том числе производители строительных материалов, и авиационной промышленности.

На уровне исполнительной власти хотелось бы проработать вопросы сотрудничества в экономической и гуманитарной сферах. На уровне бизнеса аналогичные соглашения прорабатываются по линии взаимодействия торгово-промышленных палат.

Дело в том, что Иранская ТПП носит функции госоргана — регулирует экспортно-импортную деятельность, обеспечивает юридическую, экономическую и другую поддержку бизнеса. У них есть реестр коммерсантов, которые находятся в условной «зеленой зоне» — тех, кто не замечен в мошеннических действиях, у кого нет негативной арбитражной практики, поэтому нашим предпринимателям выгоднее работать в рамках соглашений торгово-промышленных палат. Грубо говоря, если вы хотите продавать в Иран лес, можно самостоятельно поискать контрагента, но здесь вы столкнетесь с рядом проблем, о которых я говорил выше: это и языковой барьер, и особенности ментальности, и логистические трудности. А можно обратиться в ТПП Краснодарского края и поинтересоваться, есть ли соглашение с этой страной. И если оно есть, ТПП посылает запрос своим коллегам из Ирана и просит подобрать надежного контрагента для кубанского бизнеса. Это обеспечит чистоту сделки. Как минимум, в рамках этого взаимодействия можно запросить актуальные документы финансового характера — выписку со счета контрагента, выписку с баланса компании и увидеть, есть ли у компании необходимое количество средств для покупки того или иного товара. В этом случае предприниматель получит некоторую ясность, можно ли работать с этой компанией. Ну и, соответственно, если иранский предприниматель хочет что-то продать в Краснодарский край, обращается в ТПП Ирана, в рамках соглашения мы получаем запрос, который берем в работу.

— Можно прогнозировать, насколько может увеличиться товарооборот Краснодарского края с Ираном в 2023 году?

— Я не очень понимаю, когда тот или иной эксперт проговаривает процентность чего-либо. На торговые отношения государств оказывает влияние огромное количество факторов — географических, экономических, политических, учесть которые в полной мере очень сложно. Вот мы с вами беседуем, а в этот же самый момент уже третья волна подземных толчков происходит в Турции, Ливане и Сирии, что, естественно, скажется и на объемах сотрудничества стран в той или иной сфере.

Но можно сказать следующее: если мы говорим про Ближний Восток, про арабские страны, Иран, Северную Африку, то здесь рост может быть гигантским по одной простой причине, потому что этот рост начнется практически с нуля. У нас до 2022 года сотрудничество с Ближним Востоком было развито недостаточно, за исключением ОАЭ. Рост возможен довольно серьезный — от пола отталкиваться всегда проще.

Только нужно проявлять усердие. И здесь вопрос не столько к органам власти, сколько к предпринимательскому сообществу. Мы должны понять, что простые времена закончились. Так, как было раньше, больше не будет никогда. Это не значит, что будет хуже. Это значит, если мы говорим о рядовом производителе, что перспективы, наоборот, больше, только они напрямую зависят от усердия, интеллектуального потенциала, качества производимого продукта. Чтобы зарабатывать много, придется сильно потрудиться. До сих пор у нас в структуре экономики большую долю занимал не производственный сектор, а сфера услуг. Теперь так не будет. Хотите зарабатывать много — идите в производство.

Беседовала Маргарита Синкевич

---

Читайте нас в Telegram