Экономисты и бизнесмены о том, является ли Россия налоговым убежищем

Сергей Алексашенко, экономист, в 1995–1998 годах — замминистра финансов РФ и первый зампредседателя ЦБ РФ:

— «Формально правильно, а по сути издевательство»,— написал Ленин в 1921 году. Примерно такими словами я бы охарактеризовал решение ЕС о признании России налоговым убежищем. Это решение принято бюрократами, которые исходили из одного-единственного критерия: раз Россия прекратила обмен налоговой информацией, то она является налоговым убежищем.

Если взглянуть на налоговое убежище глазами тех, кто им пользуется, то отсутствие обмена информацией является важным, но не единственным требованием. Помимо этого в такой стране должны быть надежно защищены права собственности — не случайно подавляющее большинство офшоров зарегистрировано в странах с английским правом. А банки, работающие в этой стране, должны быть способными без ограничений осуществлять любые денежные переводы. Ни одного ни другого Россия предоставить не может.

Евгений Коган, президент инвестгруппы «Московские партнеры», профессор Высшей школы экономики:

— В России налоговая система работает абсолютно четко в рамках FATF и ФЗ-115, включая взаимодействие со всеми странами. Или пошутим, что это ответ на неплохой режим для самозанятых и ИП? Но такие поблажки для малого бизнеса есть во всем мире! Так что скорее можно говорить о некоей форме давления на нашу страну в дополнение к санкциям. Кроме того, это и фактор конкуренции: для банков все платежи в/из РФ будут считаться подозрительными.

Внутри же нашей страны подавляющее большинство скорее обратит внимание на то, что цена родных огурцов догоняет стоимость импортных авокадо. Ни те ни другие не демонстрируют признаков офшорного происхождения.

Владислав Жуковский, экономист, член президиума Столыпинского клуба:

— Не вижу, чтобы кто-то пошел к нам искать убежище. До СВО, санкций, изоляции, эмбарго цен на нефть Россия могла себе позволить установить низкий режим налогов — например, корпоративных, на прибыль, при создании рабочих мест. Могла создать максимально льготные условия для того, чтобы российский бизнес не уходил в офшорные юрисдикции, а западные компании приходили в Россию.

В Россию деньги заводить даже под высокую потенциальную доходность никто не торопится — ни Китай, ни Индия, ни даже Турция. Кто захочет прийти с деньгами в страну, где в ответ на санкции их могут просто национализировать или заморозить? У нас в 2022 году вывоз капитала составил $240–250 млрд — в два раза больше, чем в 2014 году. При нестабильной политической и экономической ситуации, СВО, трансфере власти 2024 года Россия на ближайшие годы — выжженная земля.

Алексей Смирнов, председатель совета директоров компании «Базальт СПО»:

— Санкции в отношении российских банков сильно ограничивают возможности для России стать налоговым убежищем. При этом в России отличные условия по налогам на доходы физлиц, но чтобы этим воспользоваться, надо стать российским налоговым резидентом. Если же говорить о налогах на бизнес, то во многих странах условия лучше, чем в России. Например, при всех наших льготах для IT-бизнеса условия в Грузии значительно выгодней.

Владимир Попов, президент ГК «Фаворит-Моторс»:

— После СВО не стоит ожидать, что западный бизнес к нам пойдет, хотя был парад получения российских паспортов, возникший не на ровном месте. Но тот же Тиньков вышел из американской юрисдикции не просто так — думаю, налоги сыграли здесь не последнюю роль.

В Китае совокупный налог ниже, чем у нас, и мало кто захочет платить больше, чем дома. А вот резиденты Турции вполне могут появиться в России, у нас почти абсолютная схожесть налогообложения. Пример работающих здесь турецких компаний показывает, что им интересна российская налоговая юрисдикция. Но нам нужна максимально низкая налоговая ставка, ведь есть и другие юрисдикции, например страны ближнего зарубежья, где можно меньше платить. Нужна стабильная экономическая и политическая ситуация на рынке России.

Вадим Засько, декан факультета налогов, аудита и бизнес-анализа Финансового университета при правительстве РФ:

— Россия — страна цивилизованного налогового взаимодействия как с собственными резидентами, так и с иностранными. Во всяком случае, мы себя так позиционируем.

Поэтому убежден, что Россия не является и не будет страной, обеспечивающей укрытие недобросовестных капиталов. А это решение евробюрократии вызывает изумление, поскольку претензии к российской налоговой системе крутятся вокруг так называемых внутренних офшоров (специальные административные районы Владивостока и Калининграда). Но в них — полная прозрачность налогового резидентства, в отличие, например, от внутренних офшоров США и Великобритании (Британские Виргинские острова, остров Гуам и тому подобные), действительно выступающих налоговыми гаванями.

Михаил Беляев, независимый финансовый аналитик:

— Вряд ли Россия станет налоговым убежищем — и не только потому, что она под санкциями. Во-первых, сейчас у крупного предпринимательства нет мотива бежать оттуда, где у него хранятся средства. Во-вторых, у нас не та свобода для бизнеса, с налогами, законодательством есть проблемы. Убежищем служит та страна, которая не находится под рисками, и Россия не в первом ряду тех, куда устремятся «горячие» деньги в случае опасности.

Группа «Прямая речь»