Евгения Милова о светской жизни

Прошлая светская неделя показала, что держать скорбный вид сил уже нет хотя бы потому, что исчезли иллюзии, будто держать его предстоит какое-то определенное время. По прошествии года со всеобщей утраты привычного уклада светские москвичи и петербуржцы заметили, что вообще-то наступает весна. Неделя была переполнена событиями: в расписании нашлось место и для чаепития с Викторией Шеляговой, и для вернисажа выставки во славу группы «Король и Шут». Противоречия нет: заветы и принципы панк-рока близки госпоже Шеляговой, как мало кому в нашем свете.

Началась неделя с события парадоксального в своей довоенности. Пришедший на российский рынок в 2022 году бренд коньяка Francois de Martignac устроил вечеринку-презентацию в ММОМА. К событию подключили Сашу Фролову — очень отзывчивую к коммерческим коллаборациям художницу. Она сделала надувную композицию в цвет этикетки, с золотистым фрагментом, символизирующим коньяк. Играла музыка, пришли приличные гости, говорил речь исполнительный директор музея Василий Церетели.

В последний день зимы в «Доме фарфора» на Неглинной со свистом встречали весну гости Виктории Шеляговой. То есть действительно были не только пироги за нарядно накрытым столом, не только фотографии в рукотворных цветочных зарослях от студии Blush by Yasya, не только струнный ансамбль, но и некий профессиональный свистун. Александр Раппопорт и Ксения Соловьева попробовали узнать у госпожи Шеляговой, не случится ли убытков, если так активно свистеть в помещении, и если все-таки случится, то у кого из участников чаепития. Сошлись на том, что свист с применением технических средств (глиняных свистулек) выгодно отличается от простого свиста. Среди тех, кто в итоге рискнул опробовать свистульку, оказались Игорь Миркурбанов, Ирада Зейналова, Елена Крыгина и другие.

Тем же вечером госпожа Зейналова отправилась Музей архитектуры, где открылась персональная выставка Михаила Розанова «Сталь. Стекло. Бетон», совместная для музея и фонда Марианны Сардаровой Ruarts. На фотографиях европейский модернизм — архитектура послевоенного оптимизма, снятая господином Розановым перед пандемией. О том же времени, только в оптике неофициальных советских художников 1960–1980-х, открылась выставка в Русском музее (в Мраморном дворце) из коллекции Наталии Опалевой «Параллельные вселенные». На вернисаже и последовавшим за ним коктейле в «Астории» присутствовали все три состояния российского культурно-административного процесса в лице и. о. гендиректора «Русского музея» Анны Цветковой, отбросившей «и. о.» месяц назад Анны Яловой — директора петербургского Манежа, и экс-директора ГТГ Зельфиры Трегуловой. Госпожа Опалева говорила, какая это честь для коллекционера — выставка в Русском музее (у нее уже вторая). Гости, среди которых преобладали профессионалы искусств, говорили между собой, что госпожа Опалева не только коллекционер, но еще и очень хороший человек, а это последнее, что ждешь о ком-то услышать в арт-сообществе.

Создатели выставки на «Винзаводе» постарались взглянуть на явление панка максимально академично и широко, поэтому инсталляция очень грязной общественной уборной соседствовала с инфографикой, которая записывала в протопанки Льва Толстого и Жан-Поля Сартра. Гости, впрочем, отнеслись к открытию как к веселому карнавалу, представив фантазии на тему панк-дресс-кода. Среди гостей попадались и немолодые, заметно пьющие люди, вероятно пытавшиеся пронести панк-культуру в себе сквозь годы. Они-то как раз не заморачивались по коже и шипам: Сергей Троицкий aka Паук вообще был в кофте из флиса. Зато он единственный пытался нарушать правила и курить прямо в выставочном пространстве. Вторая половина экспозиции, а точнее, отдельная трогательная выставка посвящена группе «Король и Шут», а весь проект спровоцирован сервисом «Кинопоиск», который выпустил сериал об этой группе. Впрочем, какими бы коммерческими ни были причины выставок прошлой недели, они говорят о том, что все запрещенное однажды становится разрешенным. И приходит весна.

Евгения Милова, обозреватель “Ъ”