Инфляционные ожидания населения в марте продолжили снижаться

Инфляционные ожидания населения в марте 2023 года вернулись практически точно туда, где они были два года назад, текущие показатели инфляции, видимо, находятся точно на графике движения к «таргету» Банка России в 4% годовых и уже в апреле будут значимо ниже этого уровня. Тем не менее риски слишком быстрого восстановления инфляционного давления «в открытой форме» вряд ли стали существенно меньше.

Оперативная справка по результатам опроса инФОМ для ЦБ по состоянию потребительских настроений и инфляционных ожиданий — традиционный документ, публикуемый накануне заседания совета директоров Банка России по ключевой ставке, следующее состоится в пятницу, 17 марта. Полностью данные опроса инФОМ появятся позже (ЦБ дает сейчас только некоторые данные из этого соцопроса), впрочем, и из этих данных следует, что некоторый подъем инфляционных ожиданий в феврале 2023 года, видимо, не был частью тренда. Ожидания инфляции через год в марте снизились до 10,7% после февральских 12,2%. Оценки наблюдаемой населением актуальной инфляции в опросе в марте 2023 года — 14,3%, месяц назад этот уровень оценивался населением в 15%.

Оценки ожидаемой инфляции в РФ в опросах инФОМ де-факто были стабильны с апреля 2022 года, за исключением одного эпизода в июле, когда она неожиданно снизилась до 10,8%. Напротив, оценки текущей инфляции после взлета с уровня 15–17% в месяце на стыке 2021 и 2022 годов взлетели до пикового значения в 25,1% (в мае 2022 года), после чего с незначительными отступлениями они монотонно снижались — с начала 2023 года меньшими темпами, чем в 2022 году. Напомним, что прямого выбора между оценками наблюдаемой и ожидаемой инфляции у ЦБ, решающего задачу в рамках денежно-кредитной политики, нет. Теоретически ожидания населения на год вперед важнее, но на практике — оценки текущей инфляции: прямых способов соотнесения этих оценок с текущей инфляцией нет — в последний год существовали эпизоды, в которых текущие оценки населением инфляции год к году были равны или ниже данных Росстата, хотя обычно «видимая инфляция» в них выше оценок динамики индекса потребительских цен в 1,5–2 раза.

При этом неочевидно то, что ценовые наблюдения населения в апреле отражают именно происходящее на наших глазах быстрое (за счет эффекта базы) падение формальных показателей инфляции «год к году» ниже «таргета» ЦБ в 4%, а не, например, реакцию опрошенных на ослабление курса рубля в декабре—январе, совокупность экономических новостей этого же периода в пессимистической трактовке (оцениваемый как высокий текущий бюджетный дефицит, низкие доходы от экспорта в январе—феврале 2023 года и т. п.). В пятницу ЦБ, по мнению аналитиков, не будет иметь иных вариантов, кроме сохранения ключевой ставки на текущем уровне. Снижать ее, по сути, нет возможности: проинфляционные риски вряд ли сильно ослабли за февраль, хотя текущая инфляция по недельным данным (последняя сводка — 7–13 марта), по сути, близка к нулю — недельный прирост и прирост с начала месяца 0,02%, то есть нисколько.

Тем не менее большинство описываемых ЦБ ранее проинфляционных факторов должны к апрелю—маю медленно усиливаться: то, как быстро на это отреагируют инфляционные настроения, будет довольно важной информацией само по себе.

Но и увеличивать ставку у ЦБ нет оснований, по крайней мере если в течение четверга и 17 марта не произойдет распространения последствий банковского мини-обвала в США (банкротство банка SVB) на европейскую финсистему, например, в виде приостановки операций Credit Suisse. Но и в этом случае не факт, что ЦБ РФ предпочтет изменять ставку: каналы «заражения» инфляцией России, отделенной от мира внешними санкциями, действительно ограничены, хотя катастрофические события на мировых рынках все же не оставят рынок РФ без последствий.

Дмитрий Бутрин