Девятимесячную девочку спасет внутривенное питание

У Леры Сафиной из Красноярска есть старшая сестра и двое братьев, но девочка их совсем не знает, так как почти всю свою маленькую жизнь провела с мамой в больницах. У нее оказался некроз части кишечника, после нескольких тяжелых операций хирургам удалось сохранить всего 6 сантиметров тонкой кишки. И кормят Леру в основном внутривенно. Для того чтобы девочку наконец выписали домой, ее необходимо обеспечить внутривенным питанием и расходными материалами для его введения, а еще лекарствами. Но покупать все это многодетная семья Сафиных не в силах. Они просят о помощи.

— Всегда мечтала, чтобы в семье было много детей. Кто скажет, что с детьми много трудностей, тот прав, но ведь и счастья тоже много! — говорит Лерина мама Виктория.

У Виктории дочка от первого брака — десятилетняя Дарина, во втором замужестве родились двое мальчиков — Кирилл и Артем. Для полного счастья, симметрии и гармонии Виктории и ее мужу Алексею не хватало еще одной девочки. Поэтому Лера еще до появления на свет стала любимой и желанной.

Вскоре после рождения малышки врачи заметили, что она плохо усваивает материнское молоко. Обследование показало, что у девочки кишечная непроходимость. Первую операцию Лере сделали, когда ей был всего месяц от роду, у нее выявили некроз части тонкого кишечника, поврежденные фрагменты хирургам пришлось удалить. С этого момента началась борьба за каждый грамм Лериного веса, которая продолжается и сейчас.

— Прибавила 50 граммов — это очень хорошо, а если сто, то это вообще победа,— рассказывает Виктория.

Из больницы Леру с мамой выписали, когда девочке было пять месяцев. Но дома с папой, старшими братьями и сестрой Лера пробыла всего шесть дней. У нее начало раздувать живот, девочка плакала, отказывалась от еды, стремительно теряла драгоценные граммы и свои крошечные силы. Ее срочно забрали в больницу. После нескольких операций из 3 метров тонкого кишечника у Леры осталось всего 6 сантиметров — это слишком мало, чтобы ребенок мог нормально расти и развиваться.

— Как ни выхаживали дочку врачи, она таяла буквально на глазах, стала вся прозрачная, как Снегурочка из сказки, у нее не было сил ни повернуться на бок, ни дотянуться до игрушки,— вспоминает Виктория.

Красноярские врачи обратились за помощью к хирургам Российской детской клинической больницы, и Леру с мамой пригласили на лечение в Москву.

— Первый день в московской больнице я весь проплакала,— признается Виктория.— А на следующий день решила: слезами делу не поможешь.

Да и некогда было плакать. Лере установили специальный катетер для введения внутривенного питания, и маме нужно было учиться собирать капельницы с питательными растворами.

— Сначала было очень страшно прикасаться даже к катетеру, ко всем этим проводкам: вдруг что-то сделаю не так, перепутаю лекарства, что-нибудь важное забуду? Но я понимала: не можем же мы с Лерой навсегда поселиться в больнице. Значит, я должна все уметь делать сама. И это оказалось совсем несложно, даже медсестры потом хвалили, как ловко у меня выходит,— улыбается Виктория.

Каждые четыре часа Лере дают по 210 граммов материнского молока и немного пюре из баночки, но эта пища по-прежнему почти не усваивается. Большую часть необходимых для жизни веществ девочка получает через капельницу.

Вот только стоит запас внутривенного питания, лекарств и расходных материалов на полгода почти 1,8 млн руб. Все это понадобится Лере, когда их с мамой выпишут из больницы. Но таких денег у семьи Сафиных нет. Алексею пришлось временно уволиться с работы, чтобы заботиться о старших детях. Артему три года, Кириллу восемь лет, десятилетняя Дарина учится в четвертом классе — без присмотра их не оставишь.

Государство помогает детям с синдромом короткой кишки, но на оформление документов требуется время, а у Леры его совсем нет. Сейчас она весит всего 4300 граммов — это критически мало для ее возраста, и даже эти граммы удалось набрать с большим трудом.

В дальнейшем девочке проведут операцию по реконструкции кишечника, но до тех пор ей нужно подрасти и набраться сил. Давайте поможем Лере дождаться операции, ведь растаять ей никак нельзя.

Оксана Пашина, Москва