Представитель МИД Франции Анн-Клер Лежандр об особом отношении Парижа к контролю над вооружениями

Российские официальные лица, включая президента Владимира Путина, в последнее время настойчиво говорят о том, что ядерные арсеналы Франции и Великобритании должны считаться вместе с арсеналами США, потому что все они входят в один военно-политический альянс, который противостоит России. Корреспондент “Ъ” Елена Черненко узнала у официального представителя французского МИДа Анн-Клер Лежандр, на каких условиях Париж был бы готов участвовать в договоренностях по контролю над вооружениями.

— Что думает Франция по поводу требования России об учете ее ядерного арсенала вкупе с американским и британским? Готова ли она вступить в переговоры с Россией о контроле над вооружениями?

— Благодарю вас за этот вопрос, но прежде чем я перейду непосредственно к ответу на него, позвольте мне сказать несколько вводных слов о той ситуации, в которой мы находимся. Незадолго до нашей с вами беседы президент Путин сделал ряд заявлений по ядерной тематике. Среди прочего он дал понять, что Россия разместит часть своего ядерного оружия на территории Белоруссии. Франция, как вы знаете, отреагировала на это, приняв 26 марта заявление, в котором осуждается заявление президента Путина о заключенном между Россией и Белоруссией соглашении о размещении там ядерного оружия. Ранее Россия нарушила Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД.— «Ъ»), что привело к его развалу. А в феврале нынешнего года объявила о приостановке своего участия в Договоре о стратегических наступательных вооружениях (ДСНВ.— «Ъ»). На это решение мы также уже официально отреагировали в нашем национальном заявлении от 21 февраля, призвав Россию вернуться к исполнению договора, который является важнейшим договором в ядерной сфере и важнейшим инструментом в международной архитектуре контроля над ядерными вооружениями и стратегической стабильности.

По нашей оценке, действия российской стороны ведут к дальнейшей эрозии международного режима контроля над вооружениями и стратегической стабильности.

В этой связи мы настаиваем на необходимости выполнения Россией сути декларации от 3 января 2022 года, подписанной главами пяти ядерных держав, в том числе президентом Путиным, о недопустимости ядерной войны и гонки ядерных вооружений. Мы призываем Россию продемонстрировать ответственное поведение, которое от нее ожидают как от ядерной державы, и пересмотреть свои дестабилизирующие и вызывающие озабоченность планы в отношении размещения ядерного оружия на территории Белоруссии.

— Можно я сразу переспрошу, не знаю, видели ли вы недавнее заявление пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, но когда его попросили прокомментировать слова президента Франции Эмманюэля Макрона о том, что ни одна страна «ни при каких условиях» не должна размещать ядерное оружие на чужой территории, то он ответил: «Такой яростной критики от президента Франции в адрес США мы не слышали давно». Это был явный отсыл к тому факту, что США давно размещают свое тактическое ядерное оружие в нескольких странах Европы.

— Все, что я могу сказать по этому поводу, это то, что сегодня мы являемся свидетелями действий со стороны России, которые однозначно ведут к эрозии системы контроля над вооружениями. Шаги, предпринимаемые Россией, противоречат взятым ею на себя обязательствам ранее. Именно поэтому мы призываем Россию вернуться к исполнению своих обязательств, включая декларацию от 3 января 2022 года.

— А что касается позиции Франции по поводу возможного подключения к договоренностям в сфере контроля над вооружениями?

— Политика Франции в отношении сдерживания очень ясна, она прописала в ядерной доктрине нашей страны. Также по этой тематике с отдельной речью выступил президент Макрон в феврале 2020 года в Военной школе в Париже.

Политика ядерного сдерживания Франции строится на двух ключевых принципах, которые гарантируют независимость нашего национального ядерного потенциала и свободу принятия решений и действий со стороны нашего президента, поскольку это является прерогативой президента.

Во-первых, мы отказываемся от участия в гонке вооружений. Во-вторых, мы поддерживаем наш ядерный арсенал на минимальном уровне, достаточном для надежного сдерживания.

Что же касается идеи подключения Франции к переговорам о контроле над вооружениями, то и тут наша позиция давно сформулирована и ясна. Она не меняется на протяжении десятилетий. Так, еще в 1983 году Франция заявила, что ключевым условием, при котором она могла бы принять участие в переговорах по поводу контроля над стратегическими вооружениями, должно стать значительное сокращение разрыва между арсеналами двух крупнейших ядерных держав и ее собственным арсеналом.

Как вы знаете, мы очень далеко от выполнения этого условия. Мы сегодня по-прежнему наблюдаем значимую диспропорцию между потенциалом двух крупнейших ядерных держав и потенциалом Франции. Эта диспропорция остается очень существенной. Более того, действия России, подрывающие архитектуру контроля над вооружениями, также повышают риски того, что крупнейшие арсеналы фактически могут вырасти в будущем.

Мы также считаем этот аргумент (о необходимости подключения Франции.— «Ъ») оппортунистическим. Наличие у Франции ядерного арсенала ранее не мешало СССР, а затем и России вступать в переговоры по контролю над вооружениями относительно ее арсеналов с США.

— Позвольте прояснить: Франция не согласится участвовать в переговорах с Россией и США по поводу контроля над вооружениями, пока их арсенал, значительно превышающий французский, не сравняется с ее собственным?

— Как я уже говорила, наша позиция не менялась с 1983 года. Президент Франсуа Миттеран тогда очень четко сказал, что условия, при которых мы могли бы согласиться — когда время придет — принять участие в таких переговорах, зависят от того, пойдут ли две крупнейшие ядерные державы на существенное сокращение своих арсеналов, что позволило бы преодолеть значительный разрыв между ними и Францией. Это наша позиция и она не менялась с тех пор.

— Французские официальные лица подчеркивают, и вы тоже только что об этом сказали, что их ядерная политика является суверенной и независимой, но как это может быть, учитывая, что Франция является частью НАТО? Я знаю, что Франция не входит в Группу планирования ядерной политики НАТО, но все же она — член военного альянса (в который она полностью вернулась некоторое время назад), который видит в России угрозу и действует в соответствии с этим.

— Благодарю за этот вопрос, но и по этому поводу нашу позицию можно назвать давно устоявшейся, мы ее озвучили еще в 2009 году при возвращении в военные структуры НАТО. Франция действительно не участвует в механизмах ядерного планирования НАТО и не входит в соответствующую группу, а также ядерные миссии НАТО. Такая позиция обусловлена стремлением Франции проводить суверенную и независимую политику ядерного сдерживания и связана с теми самыми ключевыми принципами, о которых я говорила ранее. Это часть национального суверенитета Франции.

В то же время Франция своим потенциалом сдерживания — уже самим фактом его существования — явно вносит вклад в безопасность Североатлантического альянса и Европы. И если вы посмотрите на все заявления, начиная с Оттавской декларации 1974 года, это подчеркивалось вновь и вновь вплоть до Мадридского саммита в 2022 году. В принятой тогда новой Стратегической концепции НАТО говорится, что «независимые стратегические ядерные силы Соединенного Королевства и Франции имеют собственное значение в плане сдерживания и вносят значительный вклад в обеспечение общей безопасности альянса». То есть наш суверенитет и независимость нашего потенциала ядерного сдерживания не мешают нам вносить важный вклад в обеспечение безопасности всего альянса.

— Это на самом деле вполне соответствует логике заявлений российских официальных лиц, которые настаивают на том, что французский ядерный потенциал надо считать вместе с американским и британским, поскольку все они так или иначе часть арсенала НАТО.

— Не совсем понимаю, о чем вы. Как я уже говорила, в нашем подходе за последние десятилетия ничего не изменилось, и в этом плане мы не считаем эти новые требования релевантными.

— Давайте тогда перейдем к несколько иной тематике. Вы уже упомянули ДРСМД. Кстати, в России считают, что причиной его развала стало не нарушение его со стороны РФ, а выход из него США. Как бы то ни было, Франция была единственной, кто заявил, что предложения Владимира Путина о введении моратория на размещение в Европе ракет средней и меньшей дальности наземного базирования после развала ДРСМД заслуживают обсуждения (хотя это в итоге ни к чему не привело). Год назад США также согласились обсудить эту тему, но затем Россия начала военную операцию на Украине. Сейчас США разрабатывают такие вооружения и рассматривают возможность размещения их в том числе в Европе, что, по мнению российских экспертов, может привести к новому ракетному кризису. Готова ли Франция по-прежнему обсуждать с Россией мораторий на подобные ракеты для Европы?

— Давайте вернемся к ситуации, в которой мы оказались. Во-первых, Россия-таки нарушила ДРСМД в 2019 году, разместив запрещенную по договору ракету 9М729. Именно это нарушение привело к выходу из договора США 2 августа 2019 года. Это было весьма прискорбно, и мы заявили, что сожалеем о том, как сложилась ситуация. Президент Макрон тогда призвал европейские и другие страны удвоить усилия для сохранения существующих договоров в сфере контроля над обычными и ядерными вооружениями и задуматься над параметрами новой архитектуры безопасности на европейском континенте.

Но впоследствии Россия начала противозаконную, неспровоцированную, агрессивную войну в отношении Украины. Россия начала отходить от своих обязательств в рамках важнейших соглашений по контролю над вооружениями, серьезнейшим образом подрывая безопасность Европы и возвращая войну на европейскую землю.

Мы убеждены, что контроль над вооружениями способствует нашей коллективной безопасности. И поэтому так важно сохранить оставшиеся элементы архитектуры безопасности и избегать шагов, которые ведут к ее дальнейшей эрозии. Хочу вернуться в этой связи к моему первому пункту о тех заявлениях, которые мы сделали недавно, призывая Россию как ядерную державу проявить ответственное поведение.

— Я не совсем поняла, то есть на данном этапе Франция уже не готова обсуждать с Россией мораторий на ракеты средней и меньшей дальности?

— Ситуация изменилась. Мы являемся свидетелями незаконной и неспровоцированной войны, которую Россия ведет в Европе. И, как я уже говорила, Россия отстраняется от ключевых договоров в сфере контроля над вооружениями. И мы призываем ее вернуться к исполнению обязательств, взятых на себя ранее.

— Что Франция думает о переговорах в рамках «ядерной пятерки», которые все еще продолжаются, несмотря на все другие трудности, в том числе по снижению рисков? Какие результаты Париж хотел бы получить от этого процесса?

— У нас есть уже упомянутое мною заявление «пятерки», в котором среди прочего говорится об особой ответственности, которая лежит на пяти официальных ядерных державах в рамках Договора о нераспространении ядерного оружия.

И мы призываем Россию, как я уже сказала, не только на словах, но и на деле соответствовать возложенной на нее как члена «пятерки» роли, в том числе в деле предотвращения ядерной войны и гонки вооружений.

И это позиция не только Франции, но и всех других стран «пятерки», включая Китай, как вы могли заметить.

Мы поддерживаем усилия по проведению дискуссий на уровне экспертов пяти стран. Вы знаете, что нынешним координатором этого процесса являются США. И мы поддерживаем эту работу.