205 лет назад Иоганн Вольфганг Гёте отпрепарировал в Йенской школе скотолечения слона

Слоновью тушу великий немецкий писатель анатомировал вместе с профессором Теобальдом Реннером, которого двумя годами раньше он же, Гёте, поставил директором ветеринарной школы при Университете Йены. Советник герцога Саксен-Веймарского Карла Августа фон Гёте считал, что бывший профессор ветеринарии Московского университета Реннер будет наиболее адекватной заменой профессору медицины Христиану Лодеру, который в Веймаре лечил герцога Карла Августа, а в Йенском университете учил начинающего писателя Гёте сравнительной анатомии, но потом уехал в Россию лечить императора Александра I и преподавать анатомию в Московском университете.

Творчество, карьера, наука

Как писатель Гёте получил известность после публикации в 1774 году его романа в письмах «Страдания юного Вертера», ставшего всеевропейским бестселлером. Спустя десять лет уже знаменитый поэт и драматург Гёте получил широкую известность в научных кругах Старого и Нового Света как анатом, описавший межчелюстную (она же предчелюстная, она же резцовая) кость черепа и предложивший теорию происхождения костей в черепе человека и животных, согласно которой они произошли из сросшихся позвонков.

Теория с позиции современной науки абсолютно верная, но только для мозговой части черепа. В его висцеральной (лицевой) части происхождение костей более замысловатое — из костей жаберно-дыхательного аппарата примитивных позвоночных. Но в конце XVIII века теория Гёте была по-настоящему революционной, и, посвяти он себя науке, его имя было бы вписано в историю биологии, причем большими буквами. Но Гёте не стремился к научной карьере, свое открытие и свою теорию он опубликовал 35 лет спустя, когда ему было уже за 70 лет, а межчелюстная кость уже была открыта другими учеными, и его теория происхождения черепа тоже уже имела других авторов. А тогда, в 1780-е годы, Гёте вполне удовлетворило то, что он сообщил о своем открытии в письмах некоторым знакомым анатомам, в том числе своему учителю профессору Лодеру.

Административная карьера, возможность сделать которую появилась у Гёте после его первого заметного произведения — драмы «Гёц фон Берлихинген» (1773) и потом романа «Страдания юного Вертера» и последовавшего после этого приглашения герцога Карла Августа переехать к нему в Веймар, тоже не особенно вдохновляла Гёте. Но от нее Гёте не отказался, придворная жизнь в роли культурного символа герцогства, а также советника и порученца расположенного к нему монарха обеспечивала Гёте весьма приличное жалование (около 3 тыс. гульденов) при относительной свободе для творчества, а сопутствующие этому придворные должности обеспечили ему дворянство, что, наверное, тоже было немаловажно для внука трактирщика и сына юриста, купившего себе звание «имперского советника» за 300 гульденов.

Не будет большой натяжкой расставить жизненные приоритеты Гёте в таком порядке. На первом месте безусловно — творчество. На втором — положение в обществе и деньги. Гёте вырос в состоятельной семье, да и отец оставил ему приличное наследство в 90 тыс. гульденов. И на последнем месте — наука и научное администрирование. При дворе Карла Августа советник фон Гёте отвечал за культуру и науку, а вся наука в Великом герцогстве Саксен-Веймар-Эйзенахском была сосредоточена в университете города Йены, в 20 верстах от столицы герцогства — города Веймара, где Гёте прожил практически всю свою жизнь.

Личный интерес

Разумеется, Гёте лоббировал создание ветеринарной школы при Университете Йены не для того, чтобы лично анатомировать там слонов и других экзотических животных, а в поисках общего и частного в морфологии и анатомии позвоночных. Ему в 1816 году, когда в герцогстве Саксен-Веймар-Эйзенахском открылась школа скотолечения, было уже 70 лет, и он был в зените своей мировой славы. Если угодно, это была ностальгия Гёте по тем временам, когда он, студент Йенского университета, препарировал вместе со своим учителем профессором Лодером череп слона.

В частном письме своему давнему другу Карлу фон Кнебелю, переводчику древнеримской классики, он писал: «Профессор Реннер разбудил во мне давно заснувший интерес к сравнительной анатомии». А в дневнике он записал трогательно выглядящее со стороны признание немолодого человека в юношеском честолюбии: «Ветеринарная школа требует пристального внимания. Становление ее идет шаг за шагом. С научной стороны я привез в Йену мое портфолио сравнительной анатомии и поместил самое значительное под стекло и в рамки».

Когда профессор Лодер уезжал из Йены, он увез с собой огромную коллекцию в четыре сотни анатомических препаратов. Потом в России он продал ее Московскому университету за 125 тыс. руб. (казенных, разумеется, выделенных университету для этой покупки из госбюджета). Гёте поставил себе целью восстановить сравнительно-анатомическую коллекцию. Для этой цели, как казалось Гёте, лучше других подходил профессор Реннер, «тем паче, что Реннер очень деятелен, прямо-таки неутомим», писал Гёте в дневнике. При Реннере коллекция анатомических препаратов в Йене выросла с 834 до почти 2 тыс.

Таким образом, со стороны все выглядит так, будто мотивом повышенного внимания Гёте к курируемой им ветеринарной школе были не столько практические потребности герцогства, сколько его личный интерес к сравнительной анатомии как фундаментальной науке. В пользу этого свидетельствует и список научных публикаций профессора Теобальда Реннера, который как директор ветеринарной школы занимался не только подготовкой ветеринаров, но и исследованиями, далеко выходящими за рамки прикладной ветеринарии, в том числе исследованиями редких животных и ископаемых. Да и внезапно возникшее у самого Гёте желание опубликовать свой давний труд «Вопросы морфологии» тоже говорит об этом.

Отрицать это трудно, но историки, особенно немецкие, считают, что Гёте был лишь катализатором тех процессов, которые, выражаясь языком тех же историков, привели к смене «институционального ландшафта» в крошечном по европейским масштабам Великом герцогстве Саксен-Веймар-Эйзенахском. Здесь при Карле Августе сложилась просто идеальная модель просвещенного абсолютизма, чего не получалось ни раньше, ни потом нигде, даже у дядюшки Карла Августа короля Пруссии Фридриха II Великого, который в немецкой исторической науке тоже служит хрестоматийной фигурой просвещенного абсолютизма.

Только его племянник Карл Август виделся современникам, как считают историки, не правителем «милостию божьей», но «первым слугой» государства, подчиняющимся законам этого государства, ответственным за благополучие подданных и принимающим разумные, рациональные решения. Словом, это был портрет идеального просвещенного правителя-реформатора. Даже дружба между Карлом Августом и Гёте виделась современникам как аналог отношений между Фридрихом и Вольтером.

Реформы сельского хозяйства тоже входили в стандартный набор просвещенного реформатора. Герцогство было экономически слабым, бедным ресурсами, импортировало даже соль. А развитию животноводства мешали эпизоотии среди домашних животных, которые особенно распространились в эпоху наполеоновских войн. Только после окончательного разгрома Наполеона в 1815 году в списке находившихся непосредственно в ведении герцога Карла Августа учреждений появилась ветеринарная школа, а его советник Гёте стал главным инспектором (Oberaufsicht) этих «непосредственных», как их называли, учреждений.

Таким образом, какие бы ни были у Гёте личные причины желать создания школы скотолечения в Йене, в этой ситуации у него даже не было нужды «путать личное с общественным», как одному из героев известной советской комедии. Согласно исследованиям немецких историков, как Гёте, так и сам великий герцог Карл Август, непосредственно контролировал создание и развитие ветеринарной школы, вникая в малейшие детали и хозяйственные проблемы. При этом Гёте своим авторитетом способствовал созданию дружественной по отношению к ветеринарии атмосферы в герцогстве. Народ относился тогда к ветеринарии с предубеждением, а говоря простыми словами, боялся и ненавидел ветеринаров всей душой.

Вот такой бытует научный взгляд на историю ветеринарии и роль в ней Гёте. Во всех подробностях эта апологетика ветеринарии по Гёте изложена в публикациях немецких историков науки из университетов Йены (теперь их там несколько), в частности в их труде «Иоганн Вольфганг фон Гёте как организатор ветеринарной медицины в Тюрингии» (он свободно доступен в интернете и будет интересен всем поклонникам великого писателя).

Что же касается собственно ветеринарии, то ее, как сказали бы ученые, институализация обрела бы эпистемологическую независимость от камерализма, то есть оказались в состоянии ставить собственные познавательные цели, не сводимые к сиюминутным задачам, и без участия Гёте. А говоря попросту, именно в этот момент Нового времени — в конце XVIII — начале XIX века — созрели все условия для ветеринарии как науки и как государственной практики.

Филогенез ветеринарии и его итог

В Германии первая школа скотолечения возникла в Гёттингене (1771), затем они появились в Ганновере (1778), Дрездене (1780), Карлсруэ (1784), Берлине и Мюнхене (1790), Йене (1816), Штутгарте (1816) и Гиссене (1829). В нашем отечестве историки ветеринарии считают днем ее рождения 25 августа 1803 года, когда императором Александром I был утвержден доклад министра внутренних дел графа В. П. Кочубея «О заведении в Санкт-Петербурге, Москве и Лубнах трех скотоврачебных училищ с приложением каждому из них особого штата».

Вот только «завести» их было проблематично даже по высочайшему повелению, для них требовались преподаватели, которых в достаточном количестве не было. В Московском университете уставом 1805 года была предусмотрена кафедра «скотолечения», аналогичная кафедра в том же году была создана при Харьковском университете, а в 1806 году — при Виленском университете. В 1811 году была учреждена должность ветеринарного врача при Московской полицейской управе (им как раз недолгое время был профессор Реннер), затем — при полицейской управе Санкт-Петербурга. Более подробно об эволюции ветеринарной службы в Российской империи можно почитать в работах Ирины Анатольевны Тарасовой, доцента Московского университета МВД РФ (они свободно доступны в интернете).

Если же коротко, то в 1821 году МВД получило право «определять в губернии по одному ветеринарному врачу в каждую с жалованием, какое положено уездным врачам», что поднимало престиж их профессии. В 1836 году был утвержден штат ветеринарных врачей в Российской империи: 84 должности губернских ветеринарных врачей, кроме тех, кто назначался по особым представлениям (таковых назначали в сибирские губернии и в Причерноморье). При этом старшим ветеринарным врачам назначались довольно высокие оклады от 700 до 900 руб. в год, младшим — от 500 до 600 руб.

В 1845 году МВД были установлены звания «ветеринар» (ветеринарный врач) и «ветеринарный помощник», а также ученая степень для данной специальности — магистр ветеринарных наук. Тем не менее в обзоре деятельности Департамента сельского хозяйства Министерства государственных имуществ за 1844–1849 годы говорилось: «К исчисленным нуждам отечественного скотоводства должно присоединить еще недостаток у нас хороших ветеринаров, помощь которых необходима для отвращения и пресечения скотских болезней».

В 1846 году по инициативе преподавателей Санкт-Петербургского ветеринарного училища было основано первое в России общество ветеринарных врачей, сыгравшее большую роль в развитии отечественной научной и практической ветеринарии В 1859 году в Российской империи числилось 530 ветеринаров и 209 ветеринарных помощников. Кроме того, частной ветеринарной практикой занималось 282 вольнопрактикующих ветеринарных врача.

И наконец, уже в пореформенной империи постановлением Государственного совета от 2 декабря 1868 года было организовано Центральное ветеринарное управление при МВД с подчинением ему губернских и уездных ветеринарных врачей. Финансирование ветеринарной службы осуществлялось из бюджета и «платных услуг за счет денежных средств за ветеринарный контроль при перегоне скота и перемещении животноводческих грузов». В дальнейшем вплоть до наших дней мало что изменилось, разве что ведомственная принадлежность.

Прошло полтора века. И независимо от того, кто стоял у истоков ветеринарии в той или иной стране — великий Гёте или ныне напрочь забытый полицейский генерал, в итоге научная и практическая ветеринария приобрела универсальный характер во всех странах мира, различия касаются только долей участия в ней государства и частного капитала. А слонов ветеринары по-прежнему иногда препарируют. Для решения своих научных и практических задач.

Ася Петухова