Екатерина Галанова об итогах XXII фестиваля балета Dance Open

Основатель и руководитель творческого бренда Dance Open Екатерина Галанова поделилась с «Ъ-СПб» о том, почему вопреки всем обстоятельствам фестиваль Dance Open получился действительно международным.

— В этот раз вы привезли 250 артистов, в том числе с таких далеких континентов, как Латинская Америка. Были какие-то организационные сложности?

— Бывали фестивали, когда артистов приезжало в три раза больше. Но, конечно, в создавшейся ситуации сложности были. И логистические — как привезти сюда труппы, и психологические, человеческие: людей нужно было уговаривать, объяснять, насколько это важно — приехать именно сейчас. Были и финансовые затруднения, выросли все расходы на организацию мероприятия, начиная от авиабилетов. Раньше стоимость билета эконом-класса составляла в среднем 20 тыс. рублей, а теперь его цена выросла до 150—160 тыс. рублей. И это без учета, например, перевозки декораций.

— Было настолько важно именно сейчас не остановиться и не отменить фестиваль?

— Это было мегаважно. Мы с командой хотели доказать себе и всему миру: искусство продолжает жить. Оно продолжает объединять, радовать, вселять надежду, творить чудеса. Очень важно именно сейчас не отменять, а заниматься совместным творчеством.

— И, наверное, это еще и задел на будущее?

— После этого фестиваля, конечно, в десятки раз легче будет сделать следующий. У нас уже есть пример того, что мы не спасовали перед сложностями. Мы привезли огромное количество артистов, в том числе иностранных. Они не побоялись приехать в Россию, и все уехали счастливыми: была и французская труппа, и бразильская, и аргентинская, приехали солисты из Венгрии, с Кубы. Хочется сказать огромное спасибо нашим российским танцовщикам и хореографам, которые показывают высочайший уровень мастерства. И, конечно, совершенно невозможно было бы представить этот фестиваль без колоссальной поддержки партнеров: традиционно это правительство Санкт-Петербурга и впервые — ПАО «Газпром». Именно в этом году поддержка была стратегически важна, и я бесконечно благодарна компании: без нее фестиваль не состоялся бы.

— Когда ждать трансляцию по телевидению?

— Сейчас мы всё смонтируем, и будет трансляция на одном из федеральных каналов, а когда именно, расскажем в своих аккаунтах в соцсетях, прежде всего «ВКонтакте» (эта площадка также постоянный партнер фестиваля, и, кстати, в этом году ее помощь была серьезнее, чем обычно). Будем продолжать информировать зрителей, уже существующих и потенциальных, о том, что у нас происходит, показывать то, что было на фестивале. Чтобы все, кто не смог попасть вживую, имели возможность посмотреть хотя бы гала-концерт.

— Предполагалось, что выступление Malevo взорвет Александринку. Так и случилось?

— Так и случилось. Несмотря на то, что они немного выбиваются из общего контекста фестиваля, но, так или иначе, это танец. Мы с самого начала придерживались мысли о том, что открыты любым направлениям танца и любым веяниям. Ориентироваться, мне кажется, нужно только на высочайший уровень мастерства исполнителей. Пригласить иностранных артистов вообще и Malevo в частности было правильное решение, несмотря на то, каким трудом оно далось. На следующий год у нас уже есть огромное количество предложений, программа будет очень интересной, будут труппы из Израиля, Южно-Африканской Республики, Аргентины, Бразилии, Кубы, конечно, российские артисты — множество планов. Главное, что тот самый переломный момент произошел.

— Что в динамике происходит с кэнселингом российской культуры? С одной стороны, все говорят о том, что он есть, а с другой — существуют робкие (или не очень) попытки нас проявить.

— Существует и то, и другое на сегодняшний момент. Отмен очень много, и это страшно обидно. Мои друзья, западные певцы и танцовщики, пишут в частных письмах и сообщениях: «Это кошмар, это катастрофа, так не должно быть, нельзя отменять русскую культуру, это как минимум глупо, как максимум — не имеет никакого смысла». Культуру отменить невозможно. А в области балета это вообще выглядит смешно, потому что большая часть мировых балетных школ и студий — это наследники труппы Дягилева. В свое время, когда дягилевские артисты начали оставаться в разных странах, на разных континентах, они открывали школы, студии, и из этого вырастали труппы, новые компании и новые балетные течения. Это дало старт целому поколению артистов балета, и сейчас мы на сцене принимаем их учеников и учеников их учеников.

— Можно ли было человеку со стороны записаться на мастер-класс?

— Конечно. Мы проводим фестиваль в Александринском театре, но есть программы, рассчитанные на зрителей, которые не всегда могут купить билет. В Александринке билеты стоили довольно дорого (так или иначе, они все были раскуплены), но у нас был абсолютно бесплатный мастер-класс от Матиаса Хайме в Театре музыкальной комедии. Это было практически такое же шоу, только танцовщики там еще рассказывали, объясняли — очень здорово, очень тепло и так же зажигательно. И билет не стоил ничего. Был мастер-класс Tie Break уже в Театре комедии Акимова: множество посетителей, очень много детей, артисты с ними долго работали, и это было потрясающее зрелище, чуть ли не еще более яркое с эмоциональной точки зрения. И это тоже было бесплатно. Мастер-классов было много, и будет много в следующем году. Мы стараемся интегрировать зрителя в процесс, особенно тех зрителей, которые имеют отношение к танцу.

— Какой вечер вам показался самым неожиданным?

— Не знаю, насколько неожиданным, но я очень ждала приезда бразильской компании из Сан-Паулу, и рада, что мы ее довезли. Они летели через Стамбул. Вообще в принципе было два пути: через Стамбул или через Дубай. Да, это очень дорого, да, это страшно неудобно, и бразильцы, и аргентинцы добирались больше суток, но, так или иначе, они долетели и были счастливы присутствовать здесь. Вечер одноактных балетов «Движение» был одним из самых ярких. Хотя я никогда не сравниваю, потому что все спектакли мне дороги. На высочайшем уровне станцевал, например, Пермский балет, и у нас грандиозные планы на дальнейшее сотрудничество. Солисты Большого театра — тоже вершина мастерства, их было много внутри гала-концерта: со старыми номерами, с новыми, это неприкосновенный золото-бриллиантовый запас. Можем гордиться тем, что у нас есть артисты такого уровня. Я очень благодарна руководству Большого театра за то, что они отпустили ребят, хотя их графики крайне сложные. Мы не то чтобы не снизили планку фестиваля — мы продолжили идти тем путем, которым шли все эти 22 года. Но в нынешнем году для этого стоило отдать всю кровь.

— В театры сейчас ходит огромное количество людей. С танцем такая же ситуация? И если да, с чем вы это связываете?

— Всё объяснимо. У многих исчезла возможность путешествовать, стало меньше положительных впечатлений, связанных с поездками. Для человека невероятно важно путешествовать, даже если он просто едет в соседний город: нужны новые впечатления, новые эмоции. Я думаю, что театры и дальше будут забиты. Российский зритель вообще очень театральный зритель по сравнению с остальным миром. А зритель Санкт-Петербурга — вообще уникальный, крайне искушенный, избалованный. Иногда краем глаза я наблюдала проходные шоу в некоторых точках земного шара. Зрители были счастливы воспринимать плохие варианты классических балетов, исполненные не тем количеством артистов, не на том уровне профессионализма,— в общем, счастливы видеть халтуру. В Санкт-Петербурге такое невозможно, наш зритель очень избирателен. И сейчас как раз то время, когда мегаважны положительные впечатления.

Наталья Лавринович