Что случилось на пленарном заседании ЕАЭС

24 мая президент России Владимир Путин вместе с коллегами по ЕАЭС принимал участие в пленарном заседании Евразийского форума, и специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников отмечает, что президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев прямо на сессии покусился на святое — на особые отношения президента Белоруссии Александра Лукашенко с президентом России Владимиром Путиным. И не опасался при этом ставить под удар само существование ЕАЭС. А может быть, и желая поставить.

Евразийский экономический форум, второй по счету (первый был год назад в Бишкеке, но вряд ли кто-то об этом помнит, как-то не врезалось), заседал в концертном зале «Зарядье» при большом, казалось, стечении людей. Так казалось не в последнюю очередь потому, что зал-то сам по себе не очень большой и даже, может, средний, а то и маленький, если иметь в виду мероприятие с претендующим на особую глобальность названием. В конце концов зал этот концертный, а собравшихся ждал в лучшем случае спектакль.

Может, потому всюду было так много очередей и толкотни. Причем сюда пробились, так сказать, лучшие, прошедшие через огонь, воду и ПЦР-тесты. «Росконгресс» наладил тестирование, как обычно, в разных пунктах города (и любой из них готов был стать эвакопунктом, если бы тест оказался положительным), и в одном из них, когда я накануне пленарного заседания готовился сдать ПЦР-тест, меня спросили с пристрастием:

— Евразийский?

— Русский! — стоял я до конца, рискуя, может, куда-то не попасть.

— Форум какой, я спрашиваю,— устало интересовалась доктор.

То есть, видимо, тут проверяли еще на какую-то заразу.

И вот на следующий день многолюдно было уже непосредственно в Зарядье.

— Пустите меня, я в трапезную опаздываю! — молила женщина, пытаясь обойти очередь журналистов.

Что-то она перепутала. Владимир Путин в этот день поздравлял патриарха Кирилла с Днем тезоименитства в другом месте.

А здесь он ждал президента Белоруссии Александра Лукашенко, президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева, президента Киргизии Садыра Жапарова и вице-премьера правительства Армении Мгера Григоряна. Сам премьер-министр Армении, как и президент Азербайджана, должен был быть в Москве на следующий день, когда намечалось заседание Высшего совета Евразийского экономического союза (ЕАЭС).

Пленарное заседание вел глава бюро РСПП Александр Шохин.

— Безусловно, важно исходить из принципа полномерности как базового подхода, который объединяет и полноценность, и планомерность,— заявил Александр Шохин и пояснил свою не самую очевидную мысль.—

Владимир Владимирович, вы меня критиковали два месяца назад на съезде РСПП за то, что я придумываю новые термины, но вот предлагаю этот термин как-то застолбить — «полномерность»!

Ясно, что Александр Шохин очень хочет стать автором какого-нибудь нового термина. Использовать для этого витиеватую «полномерность» — не самое удачное, похоже, решение. Но все-таки стремление не заскучать даже на Евразийском форуме делает честь господину Шохину.

Он пытался, кажется, искренне заинтересовать российского президента, задавая ему вопрос, как повлияет переход к многополярному миру (видимо, уже неизбежный, по мнению Александра Шохина) на экономическую ситуацию в ЕАЭС.

То есть он, чего уж там, играл с российским президентом в поддавки. Ну что тут скажешь: не Евгений Пригожин, конечно.

Любая речь Владимира Путина сейчас по определению, кажется, является конфронтационной и мобилизационной, и разве может быть иначе? О чем бы Владимир Путин ни говорил, он на самом деле, такое впечатление, выясняет отношения с противником, который давно уже не является вероятным.

— Общий ВВП государств Евразийского союза за 2022 год сократился, но сократился на 1,6%. А некоторые эксперты там, как у нас в народе говорят, «за бугром», предсказывали совсем другой сценарий, обвальный сценарий! Ничего подобного не происходит и не произошло и уже явно не произойдет (да, вот этого особенно хотелось бы, но уверенность что-то не является заразительной.— А. К.). Напомню, уже и наши эксперты, и международные для России показывают рост ВВП. Сначала говорили о 0,7%. Напомню, что в ведущих экономиках Евросоюза минус показывают эксперты на текущий год! У нас сначала говорили плюс 0,7, теперь уже говорят плюс 1,5, а может быть, к 2%!

Здесь, на сцене, сидели его партнеры по ЕАЭС, и он, говоря про них, обращался к залу:

— Ни для кого не секрет, что наши западные оппоненты пытаются уговорами, различными посулами, шантажом заставить многих наших партнеров свернуть выгодное сотрудничество с Россией. При этом их совершенно не волнует, какие убытки это принесет соответствующим государствам и их народам!

Но на самом деле Владимир Путин обращался именно к ним, сидящим на сцене. В конце концов, смысл этой встречи состоял в том, чтобы удержать коллег в своей орбите, сделать все, чтобы они не свернули такое выгодное сотрудничество с Россией.

— Отмечу в этой связи,— продолжал президент России,— что Россия всегда ответственно и добросовестно подходит к взаимодействию со всеми странами, и мы выполняем в полном объеме, хочу это подчеркнуть, в полном объеме и в срок выполняем договоренности, принятые в рамках Евразийского экономического союза. Да и вообще наши договоренности мы выполняем в полном объеме.

Вице-премьер Мгер Григорян при голосовании по последнему пункту по крайней мере воздержался бы.

— Не хочется сейчас возвращаться к тому, о чем постоянно и много вещали наши оппоненты — по поводу энергетического кризиса в Европе. Но я хочу еще раз вспомнить: а кто виноват в этом? — вернулся Владимир Путин.— Да, кризис был. Сейчас, слава богу, цены на энергоносители там приближаются к экономически обоснованным. Но кто виноват в том, что произошло? «Северный поток-1» взорвали. «Северный поток-2» не открыли. Газовый маршрут Ямал—Европа через Польшу Польша закрыла. Мы, что ли, закрыли? Они же закрыли! Две нитки газопровода через Украину — Украина одну из них закрыла. Не мы же это сделали. Кстати говоря, по второй нитке мы же поставляем газ в Европу, а Украина, несмотря на то что называет нас агрессором, благополучно кассирует деньги за транзит! Мы все свои обязательства выполняем в полном объеме, хочу это подчеркнуть. И конечно, делаем и будем это делать в первую очередь в отношении стран Евразийского экономического союза.

Впрочем, Владимир Путин сам сказал, что сейчас цены приближаются к экономически обоснованным. Не означает ли это, что в Евросоюзе знали, что делали? Видимо, не означает.

С Александром Лукашенко у Владимира Путина завязался было познавательный диалог.

Глава бюро РСПП хотел, видимо, красиво представить президента Белоруссии — как одного из «патриархов интеграционных процессов на постсоветском пространстве не в меньшей степени, чем президент Назарбаев».

Господин Назарбаев причем раньше, чем господин Лукашенко, высказал идею создать такое объединение, как полагает господин Шохин.

И это все не понравилось президенту Белоруссии, который для начала назвал слово «модератор» матерным. В каком-то смысле, грубо говоря, послал по матушке и Александра Шохина (а не надо бы). Но, скорее всего, ему слово «модератор» напомнило что-то свое (даже не знаю что).

— Александр Николаевич, хорошо, спасибо, что вы окунули нас в историю евразийства нашего,— кивнул президент Белоруссии.— Если уж говорить откровенно, я, как человек бывалый, присутствовал у истоков многих процессов...

Так вот, должен вам подсказать, что наше евразийство и ЕврАзЭС, нынешний ЕАЭС, начинался на кухне у президента Путина — это действительно было так, он здесь присутствует, подтвердит... И тогда замысел был хорош! Я помню, когда он пригласил нас домой.

Судя по непроницаемому лицу господина Путина, он не помнил (или оно было просто непроницаемым.). И надо отдать должное Александру Лукашенко, который не отдал пальму первенства в этом вопросе Нурсултану Назарбаеву (хотя, казалось, каноническая версия насчет его исторического выступления в МГУ в марте 1994 года уже давно устоялась, и прежде всего именно благодаря энтузиазму самого Нурсултана Назарбаева, который много и с удовольствием рассказывал об этом выступлении) и не взял себе, а решив, что не доставайся же ты никому из нас двоих, вручил ее Владимиру Путину, который, кажется, не собирался дорожить ею.

Похоже, не в последнюю очередь потому, что, рассказав про кухню (и где бы они ее там взяли? Может, хоть в столовой? Чего они на кухне-то ютились? Да и вообще, Александр Лукашенко стал президентом в июле 1994 года, а господин Назарбаев произнес свою речь в марте. То есть что-то все же не сходится), пришлось бы рассказать еще про что-нибудь?

В том числе и про то, что дальше рассказывал Александр Лукашенко:

— Особенность этого момента заключалась в том, что с нами тогда была Украина, Леонид Данилович Кучма. Хотя я своему коллеге (то есть Владимиру Путину.— А. К.) говорил, что из этого вряд ли что-то получится в силу той ситуации, которая уже тогда начала складываться у нас на постсоветском пространстве и здесь, в нашем регионе, но тем не менее аж 28, по-моему, документов, Владимир Владимирович, мы разработали вместе с Украиной. Но потом Украина от этого процесса, как я и полагал, отошла.

Александр Лукашенко, как обычно, предвидел все. И продолжает предвидеть.

— Заслуга Нурсултана Абишевича,— решил все-таки президент Белоруссии определить место и президенту Казахстана,— заключается в том, что, как бы мы ни пытались порой, особенно Россия в те времена, придать нашему союзу некий политический характер, может быть, чуть-чуть военно-политический характер, он, Нурсултан Абишевич, всегда держал нас в рамках экономического союза. Ни шагу ни влево, ни вправо: мы создаем экономический союз, поэтому только экономика! А поскольку решения принимались всегда консенсусом, мы пришли к тому, что имеем на сегодняшний день.

Но Александр Лукашенко всегда думает о чем-то большем:

— На наш взгляд, совмещение интеграционных усилий в формате нашего Евразийского союза, ШОС и БРИКС будет способствовать созданию крупнейшей коалиции государств. Если мы, как в народе говорят, не прошлепаем, если мы не проспим!

Мгновенно стало ясно, что он имеет в виду, когда признается, что можно все проспать:

— К примеру, в БРИКС сегодня поступило, Владимир Владимирович, наверное, больше десятка уже заявлений, а может, и больше: страны хотят вступить в БРИКС, хотят объединиться, видят в этом будущее! То же самое происходит в Шанхайской организации сотрудничества! Ну а мы в ШОС, и они в БРИКС... Россия является членом БРИКС... Они что?! — Александр Лукашенко разволновался и стал непонятен.— А там полное торможение! Там все отдано на откуп тем чиновникам, которые якобы управляют в аппаратах этих структур.

Тут главное в том, что Белоруссия не является членом ни БРИКС, ни ШОС.

Не дают пока вступить Белоруссии ни туда, ни сюда. В этом была главная претензия. Вроде бы чиновники тормозят, но, как сказано, «якобы», то есть на самом деле для президента Белоруссии понятно, что бери выше.

— А сегодня момент такой, что надо не идти, а бежать, и побыстрее надо желающих, скажу прямо, подбирать под себя! — продолжал президент Белоруссии агитировать за себя и свою страну.— И тогда, если бы БРИКС развернулся, если бы ШОС развернулась,— посмотрите, почти 40% мирового экономического потенциала уже накопила Шанхайская организация сотрудничества и какое количество там населения! Если бы эти организации действовали быстрее, совершенно иная политика была бы в Организации Объединенных Наций! Мы ее все чаще критикуем, но, к сожалению, заместить ООН сегодня нечем! Можно критиковать, но взамен ничего нет. Ну так не ради замены, а ради того, чтобы посмотреть, что будет дальше, нам надо быстрее идти в этом плане. Не столько нам, Беларуси, а им — крупным государствам БРИКС и ШОС. Упустим время — мы его никогда не наверстаем! Тот, кто сейчас быстрее бежит, тот будет в авангарде в течение пары десятков лет! Поэтому надо совместить интеграционные усилия.

Финишировал Александр Лукашенко неожиданно:

— Я не зря поднимаю этот вопрос... Как раз Россия может стать очень сильным локомотивом и в ШОС, и в БРИКС в придании динамики развитию этих организаций и, возможно,— о чем мечтает прогрессивное человечество — и в будущем объединении их!

Термины из советского прошлого (или будущего) возвращаются в жизнь стремительно и, кажется, неумолимо. «Прогрессивное человечество» тому свидетель.

— Россия должна быть очень активной,— просто давил на Владимира Путина Александр Лукашенко,— авторитет ее огромен, несмотря на то что Запад кричит во всех средствах массовой информации против России. Россия рискнула бросить вызов однополярному миру, Россия идет в авангарде этих процессов! Ну и мы рядом!

Последняя фраза была ключевой.

Вскоре Александр Лукашенко уже ничего и не скрывал про Советский Союз:

— Мы стоим на плечах того, что было создано в Советском Союзе! Белоруссия развивалась именно как высокотехнологичная республика, где была электроника, оптика, математика и прочее, беспилотники, которые сегодня летают, системы радиоэлектронной борьбы, если говорить об армии. Советский Союз у нас это развивал! И наша заслуга состояла в том, моя в том числе, что мы это сохранили, как бы ни было сложно. Да, немножко поотстали. Я часто привожу пример, с президентом России часто встречаемся, он все время говорит: ты знаешь, вот микроэлектроника, 0,7 нанометра…

— Пока нет у нас, но подойдем к этому,— перебил его господин Путин, которому вряд ли, судя по его виду, нравилась вся эта опять фонтаном бившая из Александра Лукашенко откровенность.

— Я говорю, производят в мире,— поправился президент Белоруссии.

— Да,— согласился Владимир Путин.

— И он всегда говорит: 0,7! — обрадовался Александр Лукашенко.— А у нас, говорит, нет! Я говорю: хорошо, мы будем объединяться, сделаем эту микроэлектронику! Объединяем с Россией, много делаем вместе!

И Александр Лукашенко продолжил, причем он однажды рассказывал про это, но не так доходчиво:

— Я поехал к конструкторам и тоже так начал говорить: вот президент России нас упрекает, что мы же должны это делать, а мы это не делаем! И один конструктор — я вот за что купил, за то продаю,— он мне говорит: Александр Григорьевич, вы передайте Владимиру Владимировичу: что вы расстраиваетесь?! Вы хотите, чтобы на наших чипах летал самолет и ракеты? Я говорю: ну да, конечно, надо, американцы же нам не будут поставлять. Он говорит: хорошо, у нас чипы чуть-чуть побольше, но впихнем мы!.. Дословно! Впихнем мы этот прибор в крыло самолета!

Какого бы размера ни были эти чипы. Ну крыло будет побольше, в конце концов.

— Летают же до сих пор, и будут летать. Это человек, который создает это все. Знает, как это делать! Вот он мне ответил на этот вопрос.

И попробовал бы не ответить.

— Поэтому не надо умирать, что мы где-то поотстали,— надо бежать, надо догонять и надо создавать! — на позитиве, как обычно, закончил президент Белоруссии.

От президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева теперь, после ПМЭФ-2022, на публичных мероприятиях постоянно ожидаешь какого-нибудь сюрприза. И ведь он снова не подвел. Усыпив бдительность модератора (простите за матерное слово) Александра Шохина и президента России Владимира Путина ритуальными реверансами в адрес ЕАЭС, президент Казахстана вдруг заявил:

— В мировой политической истории создан уникальный прецедент или феномен, как хотите,— создание государства по формуле «две страны—одно государство» с единым политическим, юридическим, военным, экономическим, валютным, культурным, гуманитарным пространством.

С единым союзным правительством, с единым союзным парламентом, и, я извиняюсь, даже ядерное оружие одно на двоих сейчас.

Президент Белоруссии нехорошо улыбнулся. Нет, на троих у нас ничего не будет, казалось, почти вслух произносил он.

— Поэтому и есть другой уровень интеграции, представленный Казахстаном, Кыргызстаном, Арменией, и с этой реальностью нам нужно считаться: как мы будем работать в этих условиях,— невозмутимо продолжал Касым-Жомарт Токаев.— Это вопрос концептуальный, нам нужно, я думаю, в том числе на этом экономическом форуме обсудить данную проблему.

То есть он понимает это как проблему для ЕАЭС. И не способна ли она, полагает президент Казахстана, расколоть этот с утра еще нерушимый союз?

До сих пор так вопрос не ставил никто. Казалось, что это нормально: особые двусторонние отношения России и Белоруссии, возникшие еще, казалось, даже до всякого ЕАЭС (но это неточно).

А теперь уже не так. Касым-Жомарт Токаев ставит вопрос ребром. И уже на следующий день придется давать, видимо, какой-то ответ, и тоже ребром.

Иначе что, пропустить еще один (как на ПМЭФ), да такой силы удар?

Владимир Путин еще нашел бы аргументы, почему стоит это не заметить.

Но не Александр Лукашенко.

Андрей Колесников