Обозреватель «Ъ» Сергей Строкань — о феномене самого известного политика современной Италии и его дружбы с Владимиром Путиным

Умер Сильвио Берлускони — самый известный политик послевоенной Италии, о котором уже при жизни снимали фильмы знаменитые режиссеры, включая оскароносного Паоло Соррентино, и говорили не меньше, чем о главном антигерое итальянской политики XX века Бенито Муссолини.

Когда Муссолини казнили итальянские партизаны, Сильвио Берлускони, которому на его долгом политическом веку довелось возглавлять правительство четыре раза (абсолютный рекорд), был 9-летним мальчиком. И так уже затем распорядилась эксцентричная итальянская история, что именно ему после смерти диктатора было суждено предложить свой самый заметный проект развития новой Италии конца XX — начала XXI века.

Оставив учебникам наследие прошлого, политический проект Берлускони так и не смог окончательно и бесповоротно порвать с теми идеями, которые витали в воздухе горячо любимой им Италии столетней давности.

Неудивительно, что однажды он даже позитивно высказался о дуче, чем вызывал громкий скандал, заявив в одном из интервью: «Муссолини никого не убивал. Муссолини даже отпускал заключенных на выходные».

Сочетая в себе элементы корпоративизма, экспансионизма (все та же вера в «великую Италию»), антикоммунизма, неприятия либерализма, а также стремления взять под контроль СМИ и подчинить их государственной пропаганде, эти идеи «славного прошлого», в 1945 году пришедшие к бесславному концу, не могли не оказывать влияние на Сильвио Берлускони, требуя их нового прочтения.

Так возникла среда кристаллизации его собственных представлений о том, какой должна быть его страна в эпоху глобализации и либерализма, стирающего национальные границы и продвигающего универсальные ценности.

Утверждая итальянские, а не «общечеловеческие» ценности послевоенной Европы, Берлускони стал методично выращивать собственный «магический кристалл» итальянской политики, который притягивал одних и заставлял с ужасом отшатываться других. В начале 1990-х годов прошлого века, когда идеи «глобальной деревни» после распада СССР и мировой коммунистической системы оказались сильны как никогда, а в итальянской политике традиционные политические партии, Христианская демократическая партия и Итальянская социалистическая партия, так и не найдя ответа на новые вызовы, пришли к своей естественной кончине, Берлускони создал свою правоцентристскую партию «Вперед, Италия» (Forza Italia).

Именно эта изобретенная им партия впервые привела Берлускони к власти без малого три десятилетия назад — в 1994 году. Это была новая политическая сила, во всем кардинально отличавшаяся от тех, которые играли на политическом поле до нее.

Во главе состоял богатый человек — «владелец заводов, газет, пароходов», и сама партия нового типа называлась partito-azienda, то есть построенная по принципу компании.

Огромное значение Forza Italia во главе с ее лидером придавала пиару: даже появился термин «телекратия» — воздействие на общественное сознание через телевидение.

А ее идеологию изначально составили антикоммунизм и правый популизм. Все это, взятое в своей совокупности, позволяло от выборов до выборов заручаться поддержкой избирателей, оперативно реагируя на их запросы.

После возникновения Forza Italia за прошедшие десятилетия страна пережила извержение не одного политического вулкана, которые меняли политический ландшафт страны и едва не поглотили политическую силу Берлускони. Сам же он стал фигурантом множества уголовных дел и собрал богатую коллекцию обвинений в коррупции и других преступлениях, впрочем, при этом так и не сев за решетку, а демонстрируя удивительную способность оставаться на плаву.

Самое же поразительное в том, что раз за разом прощаясь с «эпохой Берлускони», Италия обнаруживала, что попрощаться с ним она по какой-то причине так и не может. Значит, он нашел свою тему, подобрал свой ключ к Италии, и именно в этом, а не в его деньгах и принадлежавших ему телеканалах была его сила.

В итоге он ушел из жизни не политическим пенсионером, а лидером партии, триумфально вернувшейся в прошлом году в правящую правоцентристскую коалицию нового итальянского премьера Джорджи Мелони.

Какими бы ни были дрязги внутри новой коалиции, она сформировалась на основе тех идей, в популяризации которых первопроходцем был Сильвио Берлускони.

Более того, есть все основания говорить о том, что Берлускони стоял у истоков того тренда в западной политике, который представляют харизматичные правые по обе стороны Атлантики — от Дональда Трампа до Виктора Орбана. Это означает, что Берлускони уходит, но остается.

Смерть Сильвио Берлускони напомнила об эпохе его многолетней личной дружбы с Владимиром Путиным, которого он когда-то называл «большим демократом». Два лидера познакомились в 2001 году и прошли более чем 20-летний марафон, на разных этапах поддерживая друг друга. Через год после того, как Крым вновь стал российским, Сильвио Берлускони приехал на полуостров и вместе с Владимиром Путиным осмотрел его достопримечательности, пообещав вернуться снова.

Однако после начала специальной военной операции на Украине поддерживать Москву «друг Сильвио» перестал — понять и принять задачи СВО он так и не смог.

Впрочем, президента Зеленского Берлускони тоже подвергал критике, как-то заявив, что «ничего бы не произошло, если бы он прекратил атаки на республики Донбасса».

В этом смысле он снова продемонстрировал свою способность идти против течения политического мейнстрима и до конца оставаться внутри него на первых, а не последних ролях.