Что отмечали на Соборной площади Кремля

27 июня в Кремле президент России Владимир Путин со ступеней Грановитой палаты обратился к подразделениям вооруженных сил страны, участвовавших в подготовке к отражению мятежа ЧВК «Вагнер». Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что всем было дано понять: это не должно повториться.

На Соборную площадь подтягивались подразделения вооруженных сил. Здесь были, кажется, все рода войск, едва ли не все. Тут были даже подразделения ГИБДД. Эти люди чувствовали себя, похоже, как-то неуютно, впрочем, на Соборной площади Кремля среди коллег. Может, они не ощущали себя полностью военными. Или победителями. Героями, что ли, не чувствовали. Здесь, на Соборной площади, стояли люди с таким количеством боевых орденов и медалей, что рядом с ними не могло быть, мне казалось, человека, который бы имел шанс почувствовать себя героем. Они и сами не чувствовали себя героями.

Я у одного спросил, кивнув на грудь, в три ряда увешанную орденами и медалями, от ордена Мужества до медали «За отвагу»:

— Это все за последние полтора года?

Он скосил глаза вниз и влево с каким-то недоумением, словно видел это все впервые, и ответил со странным смущением, сделал такой жест, как будто хотел смахнуть их с груди; да так, как будто ему было неудобно:

— Нет, ну и раньше немножко…

Он, как и большинство, надел все это, видимо, в первый раз в таком количестве.

Нет, на сотрудниках ГИБДД наград не было. Они, стесняясь, стояли сзади всех, не бросались в глаза. Я подошел к одному:

— Расскажете, в чем состояла ваша задача?

— Готовились к худшему,— признался он.

— А еще в чем?

— А этого мало? — неожиданно переспросил он, перейдя в наступление.

— Нет, вам, конечно, не привыкать останавливать без нужды спешащих людей,— согласился я,— но колонны «Вагнера» прошли столько постов ГИБДД, столько ваших коллег… Впечатляюще вооруженные… Как бы вы их остановили? Права проверяли бы?

Я еще хотел спросить, готовились ли попросить дыхнуть, но это не надо было.

— Приказа не было,— объяснил гаишник.— Готовились получить приказ. И вышли бы на трассу.

— А если бы не получили?

— Тогда бы все,— вздохнул он.— Тогда бы шли они и шли…

Александр Белоглазов, командир центра специального назначения «Витязь» Росгвардии России, смотрел на журналистов с приветливой улыбкой.

— Можете сказать, что вы должны были делать? — спрашивала его одна корреспондентка.

— Нет! — доброжелательно отвечал он.

— А за что получили звезду Героя России?

— За участие,— откликнулся он.

— За какое-то событие?

— За ряд событий. Спасибо за задаваемые вопросы! — воскликнул он, считая интервью исчерпанным.

— Александр Михайлович, вы, как всегда, непревзойденный спикер! — восторженно прокомментировал сотрудник пресс-службы Росгвардии.

Тот коротко кивнул: «Не благодарите».

Но даже Wikipedia была гораздо словоохотливее: «Принял активное участие в СВО… Когда колонна тактической группы "Витязя" попала в засаду у переправы через реку, полковник Белоглазов спас своих подчиненных. С первой частью колонны он сумел прорваться вперед, отвел людей на безопасное расстояние, а сам, сформировав офицерскую группу, вернулся назад под минометный обстрел. Им удалось разминировать мост и вывести из-под огня всех остальных бойцов… Под его руководством был захвачен хорошо укрепленный стратегический объект… Несмотря на превосходящие силы противника, бойцы "Витязя" совместно с десантниками сумели выбить их в первые же сутки. В ходе штурма командир лично уничтожил 15 боевиков...».

Здесь, на Соборной площади, были высшие руководители Министерства обороны, ФСО (и Службы безопасности президента тоже), МВД… Все, кто принимал участие в мероприятиях по прекращению мятежа.

В профилактических, надо полагать, и подготовительных. Но тем не менее погибли, как известно, летчики, а в Воронежской области почему-то были обстреляны, как сообщалось, 19 домовладений — и тоже без подробностей.

Владимир Путин намерен был отблагодарить всех этих людей на площади. Вчерашнего обращения было мало. Он хотел говорить про мятеж снова и снова. Для него это была большая или даже, может быть, великая победа русского оружия, которым просто никто не стал бряцать.

И даже обратиться сейчас он должен был именно со ступеней Грановитой палаты, видавшей многое, но не такое. Событие обречено было стать историческим.

Он действительно считал, что, если бы не они, не Александр Лукашенко, не он сам, могло рухнуть просто все.

И что в субботу вечером была спасена Россия, которая в пятницу вечером оказалась под угрозой, а в субботу днем — под страшной угрозой. Имя этой угрозе было именно «смута».

К 12:30 все были в полной боевой готовности. Не хватало только одного человека. Но вот появился и он. Министр обороны прошел и встал к своим с самого края строя, и теперь нельзя было понять: то ли Сергей Шойгу стоит в самом начале, то ли в самом конце. По крайней мере на противоположной стороне от оркестра, это можно было сказать с точностью.

К нему подошел корреспондент портала Life и поинтересовался, сколько человек перешли уже из «Вагнера» в Минобороны. Вряд ли кто-то думал, что Сергей Шойгу ответит. Меньше всех так думал, конечно, Сергей Шойгу.

По площади объявили: «Пятиминутная готовность!»

Я видел, как целеустремленно подобрались сотрудники ГИБДД. Их было просто не узнать. Наконец-то их ратный труд оценили по заслугам.

Владимир Путин не быстро, но и не медленно спускался вниз по красной ковровой дорожке. Это был спуск победителя.

— Сегодня здесь, на исторической Соборной площади Московского Кремля… солдаты и офицеры, настоящие защитники Отечества, которые в трудный для страны час вместе с боевыми товарищами встали на пути смуты, результатом которой неизбежно был бы хаос,— начал он.

Он уже говорил примерно это накануне, но не так и не тут. Историческая площадь обречена была подчеркнуть историчность события. Когда-то здесь, наверное, будет стоять памятник в честь этого события. Мне кажется, что к этому все идет.

И люди, стоявшие на Соборной площади, к середине речи неумолимо казались мне уже былинными героями уровня Ильи Муромца.

— Вы защитили конституционный строй, жизнь, безопасность и свободу наших граждан, уберегли нашу Родину от потрясений, фактически остановили гражданскую войну…— говорил президент.— Нам не пришлось снимать боевых подразделений с зоны СВО.

Это была, между прочим, новая подробность.

— В противостоянии с мятежниками погибли наши боевые товарищи — летчики. Они не дрогнули и с честью выполнили приказ и свой воинский долг,— сказал президент.— Прошу почтить их память минутой молчания.

Минута молчания подчеркнула тяжесть содеянного ЧВК «Вагнер».

— Ваши решимость и мужество,— продолжал президент,— так же как и консолидация всего российского общества, сыграли огромную, определяющую роль в стабилизации обстановки. Люди, которых втянули в мятеж, увидели, что армия, народ не с ними!

С этим можно было поспорить. Все видели, что машину Евгения Пригожина из Ростова-на-Дону провожали восторженные горожане. Ну да, не все. И многие радовались не ему, а тому, что все закончилось и что все вроде живы, и были безмерно благодарны ему за это. Ибо люди так устроены, и все тут. Но все-таки радовались.

После прозвучавшего Гимна России президент отчего-то сказал:

— Удачи!

Солдатами удачи были в этой истории другие люди. Но, с другой стороны, удача тут нужна всем, это уж точно.

Владимир Путин ушел обратно в Грановитую палату.

— Товарищи офицеры! — прозвучало из динамиков на Соборной площади.— Мероприятие завершено!

Но вокруг было какое-то странное напряжение. Все оставались на своих местах.

Мне тоже хотелось сказать: «Все, расходимся!» Но и я медлил. Я хотел задать пару вопросов Сергею Шойгу, тем более что он теперь вроде был свободен, но увидел, как он и еще два генерала стремительно удаляются за шеренги бойцов по направлению к Ивановской площади. Я сначала подумал, что он как раз не хочет быть расспрашиваем кем-то со стороны, но потом выяснил, что он намерен был успеть еще на одно мероприятие. И правда, через полчаса в Первом корпусе Кремля началась встреча Владимира Путина с военнослужащими на ту же тему в формате «более задушевная», или «все сидят на стульях».

И он им говорил:

— Как всегда бывает в таких случаях — всегда и везде происходит одно и то же: после вооруженных мятежей наступают полный хаос и гражданская война. Вот что вы предотвратили! Вот в чем была ваша роль!

То есть они все-таки это, может быть, не до конца понимали.

Причем вина Евгения Пригожина становилась все тяжелее и тяжелее. Владимир Путин говорил уже о том, что противник, украинская армия, обязательно воспользовался бы хаосом.

— Он и так пытается это сделать,— сейчас чуть попозже об этом скажу,— но ничего не получается и, надеюсь, ничего не получится, даже уверен в этом! Но точно совершенно — воспользовались бы! — разъяснял он.— Неизвестно, что бы стало со страной в конечном итоге, но все те достижения, которые были достигнуты за время боевых действий, многие во всяком случае из них, были бы утрачены!

Вот уже о чем шла речь. Еще вчера, когда Владимир Путин выступал со своим обращением, вина Евгения Пригожина не была так безмерна.

— Что касается этой группы «Вагнер»,— верховному главнокомандующему непросто, похоже, далось это слово, он не очень хотел его выговаривать.— Вы знаете: мы всегда относились к бойцам и командирам этой группы с большим уважением, потому что, действительно, они проявляли мужество и героизм… Между тем, хочу отметить и хочу, чтобы тоже мы все знали об этом: содержание всей группы «Вагнер» полностью обеспечивалось государством — из Министерства обороны, из государственного бюджета мы полностью финансировали эту группу!

Почему же тогда эта военная компания так долго называлась частной?

Он, конечно, просто уничтожал Евгения Пригожина:

— Только с мая 2022 года по май 2023-го на денежное содержание и стимулирующие выплаты государство заплатило компании «Вагнер» 86 млрд 262 млн руб. Из них денежное содержание — 70 млрд 384 млн, стимулирующие выплаты — 15 млрд 877 млн. Страховые выплаты — 110 млрд 179 млн.

Евгений Пригожин при желании может с этим поспорить. Тут интересно будет посмотреть, возникнет ли у него такое желание.

— При этом собственник, компания «Конкорд», при всем том, что само содержание «Вагнера» было на плечах государства, за год собственник, компания «Конкорд», через «Военторг» получил, заработал от государства, поставляя продукты питания и оказывая услуги по питанию в армии, 80 млрд руб.,— добавил Владимир Путин.

Теперь это был уже «народ против Евгения Пригожина», миллиардера.

— Содержание,— говорил президент,— полностью взяло на себя государство, а часть этой всей группы, эта компания «Конкорд», в это же самое время заработала 80 млрд руб.! Но надеюсь, что в ходе этих работ никто ничего не украл или, скажем так, украл поменьше, но, безусловно, мы будем, конечно, с этим со всем разбираться!

Теперь можно быть уверенным: будут.

Ни у кого не должно ведь возникнуть желания повторить что-то подобное.

А здесь, на Соборной площади Кремля, еще оставался глава Росгвардии Виктор Золотов. Сначала к нему подошли журналисты «Первого канала», а потом и все остальные, кто только был. И надо отдать должное этому человеку: он отвечал на все, о чем его спрашивали. Это уважение к журналистской деятельности (может быть, даже излишнее) передалось господину Золотову, похоже, еще от Бориса Ельцина.

— Все готовы были умереть,— говорил он про эту историю.— Весь личный состав Росгвардии… У меня дети, которые были вместе со мной, и даже внук…

— А сейчас дети ваши есть здесь? — спрашивали его.

— Да,— признавался он.

— Покажете?

— Не хотел бы подсвечивать их...— глядел он куда-то в сторону.— Они являются сотрудниками Росгвардии… Да, два офицера, два сына…

— А внук?..

— И внук тоже.

— А внуку сколько?

— 23 года.

Все они, по его словам, готовы были умереть 24 июня 2023 года.

Понять бы, за что.

Видимо, за Россию.

— То, что они так быстро прошли расстояние до Ростова, как можно объяснить?

— А очень просто объясню,— кивал Виктор Золотов.— На том этапе мы концентрировали все кулаки и все силы на подступах к Москве. Потому что если бы разбрасывать группировки, ну они прошли бы сквозь них как нож сквозь масло. Надо было сосредоточить кулак.

— Когда стало известно об их намерениях? — интересовались журналисты.

— Да еще за несколько недель были сигналы,— рассказывал Виктор Золотов.— Из стана Пригожина доносились. Такие узконаправленные, которые говорили о том, что будет мятеж… Райтеры его хорошо работали… И он сам…

Всем остальным было, видимо, не до поступавших сигналов.

— Все было понятно,— повторил Виктор Золотов.— И все, кто стоит сейчас за мной (он кивнул на сотрудников Росгвардии, которые, в отличие от всех, до сих пор не расходились с площади: команды-то не было.— А. К.), были готовы. Больше скажу: ребята сдали заначки свои женам, о чем потом очень жалели!..

На вопрос, что было «красной точкой» для готовых дать отпор (видимо, имелась в виду скорее «красная линия») и Москва ли это была (оркестр как раз играл «…Москва за нами, мы помним со времен Бородина!..»), Виктор Золотов неожиданно очень конкретно ответил:

— Красная точка начиналась уже от Тулы.

То есть, видимо, все должно было случиться там.

Наверное, и случилось бы.

— А если бы они не развернулись, они могли бы войти в Москву? — тем не менее спросили его.

— Да,— неожиданно ответил Виктор Золотов.— Но Москву бы они не взяли.

То есть обороняющиеся это все-таки допускали.

В общем, все это можно только представить.

Или, вернее, нельзя.

Андрей Колесников