Александр Лукашенко рассказал, как взял на себя руководство операцией по обороне Москвы от Евгения Пригожина

Отношения России и Белоруссии вышли на новый уровень. Белорусский лидер Александр Лукашенко теперь допущен к разрешению внутрироссийских конфликтов. Во вторник он рассказал, как предотвратил кровопролитие, которым мог обернуться поход на Москву Евгения Пригожина и его вагнеровцев. По ходу дела он даже поруководил российскими федеральными чиновниками, а в награду получил благодарность от президента РФ Владимира Путина.

В России и Белоруссии продолжают комментировать субботний «марш справедливости» на Москву, организованный главой ЧВК «Вагнер» Евгением Пригожиным. События, которые российские чиновники (в том числе и сам президент) называли «мятежом», «предательством» и «ударом в спину», закончились довольно быстро, но люди погибли: вагнеровцы сбили несколько вертолетов и самолет. Точных официальных данных о сбитой технике и числе погибших во время субботних событий до сих пор не появилось.

Президент РФ Владимир Путин комментировал итоги прошлой недели в специальном обращении 26 июня — в основном благодарил народ и силовиков. 27 июня он продолжил это делать на встрече с силовиками.

Среди тех, кому в президентском обращении в понедельник вечером досталась отдельная благодарность от господина Путина, был белорусский лидер.

«Признателен президенту Белоруссии Александру Григорьевичу Лукашенко за его усилия и вклад в мирное разрешение ситуации»,— объявил господин Путин.

Подробности о своих усилиях и вкладе в предотвращение кровопролития господин Лукашенко сообщил сам 27 июня. Поводом, позволившим собрать большую аудиторию, стало вручение генеральских погон белорусским силовикам. В изложении Александра Лукашенко история выглядела захватывающе.

«К утру субботы с восьми часов утра мне уже поступает тревожная информация о ситуации в России. Мне докладывают: президент Путин хочет связаться. Пожалуйста. Договорились в полдесятого, что мы переговорим в любое удобное для него время. Когда в 10 он выступил (с обращением.— “Ъ”), в 10:10 позвонил и подробнейшим образом проинформировал меня о ситуации, которая происходит в России»,— рассказывал господин Лукашенко.

Разговор, судя по всему, был долгим. Господин Лукашенко просил Владимира Путина воздержаться от жестких действий в отношении марширующих на Москву вагнеровцев и вызвался поговорить с Евгением Пригожиным. Господин Путин, как сообщил Александр Лукашенко, в ответ предупредил его: «Слушай, Саша, бесполезно. Он даже трубку не берет, ни с кем разговаривать не хочет».

Но белорусский лидер все же проявил настойчивость и в итоге связался с Евгением Пригожиным: «Разговаривали первый раунд минут 30 на матерном языке. Исключительно. Слов матерных было в десять раз больше, чем нормальной лексики».

Евгений Пригожин, продолжал излагать Александр Лукашенко, в разговоре отмечал, что ему не так уж много надо: «Я ведь ничего, Александр Григорьевич, не прошу. Пусть мне отдадут Шойгу и Герасимова (министра обороны РФ Сергея Шойгу и главу Генштаба Валерия Герасимова.— “Ъ”). И мне надо встретиться с Путиным».

Белорусский президент, по его собственным словам, объяснил собеседнику, что ничего из перечисленного ему не светит. В течение субботы господа Пригожин и Лукашенко, со слов последнего, говорили шесть или семь раз. В конце концов глава ЧВК «Вагнер» согласился остановить марш — под гарантии безопасности от президента Белоруссии.

«В пятом часу вечера он мне позвонил и говорит: “Александр Григорьевич, я принимаю все ваши условия. Но... Что мне делать? Останавливаемся — они начнут нас мочить”,— пересказывал диалог Александр Лукашенко.— Я говорю: “Не начнут. Я тебе гарантирую. Это я беру на себя”».

Неприкосновенность мятежников белорусский президент согласовал с главой ФСБ РФ Александром Бортниковым: «В контакте были с руководством России, ФСБ занималась в основном этим вопросом, с Бортниковым. Я просто настоятельно просил этого не делать. Бортников умный человек. Он сказал: “Александр Григорьевич, ну я же не дурак, я же понимаю, что может быть”».

Господин Лукашенко рассказал и о том, как в тот день организовал разговор между Евгением Пригожиным и главой ФСБ: «Я говорю: “Александр Васильевич (Бортников.— “Ъ”), обязательно возьми трубку, если тебе позвонит Пригожин”. У него, конечно, внутри все клокочет. Я говорю: “Слушай, отложи все в сторону и сделай, как мы с ним договорились”. Они переговорили. Он развернул колонну, и они пошли в свои лагеря в Луганскую область».

Дальше белорусский лидер пообещал принять в Белоруссии Евгения Пригожина и других вагнеровцев. Господин Пригожин, подтвердил белорусский лидер, уже в его стране.

«Смута, таким образом, была предотвращена. Опасные события, которые могли быть, были сняты»,— заключил президент Белоруссии.

Себя он при этом назвал не посредником, а участником событий: «Я — такой же участник этих событий, как президент Путин. Потому что это наше Отечество. Еще раз повторяю. Поэтому если кто-то там в России, а я это слышу, говорит о посредничестве Лукашенко, никакого посредничества! Это такая же проблема наша, моя, как и президента Путина и россиян».

В России версию событий от Александра Лукашенко никто не опроверг. Наоборот, в его адрес была высказана благодарность. Между тем все сказанное белорусским лидером описывает новую, прежде не существовавшую реальность в отношениях Москвы и Минска.

Белорусский лидер, раньше никогда не участвовавший в решении внутрироссийских вопросов, в ручном режиме и во взаимодействии с федеральными чиновниками РФ, выполнявшими его пусть не приказы, но просьбы, лично урегулировал масштабный кризис в России. И пока нет альтернативной версии событий, все выглядит так, что без его вмешательства события могли развиваться иначе, а жертв могло быть больше.

В Минске из рассказа, а главное, из действий Александра Лукашенко в непростой ситуации уже сделали вывод: все это свидетельствует о том, что интеграция России и Белоруссии достигла невиданной глубины.

«Не надо забывать, что есть Союзное государство России и Беларуси и Лукашенко занимает пост главы Высшего госсовета. То, что он принимал участие в урегулировании конфликта, означает, что он решал внутрисоюзные вопросы безопасности. На сегодняшний день на неформальном уровне принятие решений в Союзном государстве завязано на лидеров. Уровень интеграции стал очень глубоким»,— рассуждает в разговоре с “Ъ” белорусский политолог Петр Петровский.

На фоне нынешнего кризиса вспоминается белорусский кризис лета 2020 года. Тогда после подавления протестов Александр Лукашенко вошел в жесткий конфликт с Западом, отчего еще больше сблизился с Москвой. Долгое время на встречах с Владимиром Путиным он выглядел просителем. А теперь предстает спасителем.

Владимир Соловьев