Под Казанью прошла 10-я лаборатория «Свияжск АРТель»

«Свияжск АРТель» — театральный фестиваль хоть и с приставкой «мини», но один из самых интересных в стране. Его суть — освоение острова и его наследия средствами театра. Поучаствовать в этой «артели» всегда стремятся многие, но из списка режиссерских заявок фонд «Живой город» (он и стал инициатором проекта) отбирает только три. Тема этого года — «волнение»: от морского шторма до житейских метаний и нестабильности переходных эпох. Режиссерам предложили раскрыть ее в жанре уличного театра и дали на репетиции пять дней. Об итоговых показах — Алла Шендерова.

Остров-град Свияжск скромен по размерам, но очень известен: достопримечательностей много, некоторые даже охраняются ЮНЕСКО. Любой театральный эскиз в Свияжске превращается в сайт-специфик, редкий режиссер не использует вместо декорации берег Свияги или Волги (остров находится в точке их слияния). Так что, если вы оказались зрителем этой лаборатории, эпизод в духе «Панорамного морского хеппенинга» Тадеуша Кантора (сажавшего публику лицом к морю и ставившего дирижера на постамент в воде — «управлять» волнами) ждет вас, даже если ни вы, ни сами участники не знаете, кто такой Кантор.

Участники этого года — Руслан Риманас, не только режиссер, но и клоун из «Снежного шоу» Полунина, выпускник его «Академии Дураков», и два недавних выпускника ГИТИСа, Ярослав Жевнеров и Дмитрий Лимбос. Свой эскиз Риманас назвал вполне бесхитростно: «О чем волнуются женщины?» Сидя на песчаном берегу, пять юных клоунесс с одинаково набеленными лицами, но с разным обличьем и характерами представляют каталог женских мечтаний и фобий. Они заигрывают с публикой, вытягивают зрителей и зрительниц на танец. Энергичная леди-вамп в корсете и с дредами в первой сцене машет на суше веслами — кому-то там, далеко в воде, а потом, во время танцев, вечно остается без пары. Красотка на шпильках увязает в песке — пока заботливые товарки не переобуют ее в тапочки.

Длинноногая оторва в полосатых чулках долго и тщетно пытается покончить с собой — убегает в воду, стараясь с разбегу стукнуться головой о старый чемодан. Дама в седоватом парике реализует обсессию, связанную с желанием поддерживать чистоту: подметает речной песок, пытается вымыть пляж, пока не упадет от натуги в обморок. Угловатая девочка-сорванец обнимается с картонной двухметровой куклой. Ее выносят из-за высоких трав остальные актрисы — и так шествуют среди песчаных дюн, пока хриплый Том Уэйтс в фонограмме сменяет давно забытую «Рашен герл».

Этот эскиз играли дважды: первый окончился громом и молнией, однако финал с пятью девушками, уплывающими на фоне грозового неба, вышел эффектный. Второй раз — при ясной погоде. Актрисы работали четче, отчего в эскизе проступило много тем, как бы «смазанных» накануне.

Собственно, в этом теперь один из главных смыслов лаборатории: пока вокруг грозы и волнения, стоит посвятить время совершенствованию себя и того, что ты умеешь.

Из-за ненастья «Легенду о Нунче» Ярослава Жевнерова в первый вечер сыграли не на пристани, а во дворе гостиницы, компенсировав недостаток пространства (зрители ютились тут же, под навесом) редкой отвагой и импровизацией. Стержень эскиза — одна из горьковских «Сказок об Италии», в которой красавица мать, не желая уступить подросшей дочери, перетанцовывает ее в общей пляске — и умирает от разрыва сердца.

Втащив во двор гостиницы деревянную телегу, рискуя, что дождь смоет с лиц белый грим (на этот раз отсылающий к традиции комедии дель арте), актрисы буквально вывезли действо на себе — на своем обаянии, пластике и юморе. Дуэт темноволосой Нунчи (Алия Фахрутдинова) и ее светлокосой дочери Нины (Азалия Менибаева) трудно забыть. Стоит добавить, что во второй вечер, сыгранный уже на пристани, эскиз потерял обаяние отчаянья и надрыва, стал больше походить на честный студенческий спектакль (почти все исполнители — выпускники Казанского театрального колледжа). Впрочем, в театре, даже в уличном, не бывает одинаковых вечеров.

А вот бродячие сюжеты бывают. Эскиз Дмитрия Лимбоса «Волнительное очарование бессмысленности» поразил отличным профессиональным уровнем (не только актерским, но, например, и неизбитой музыкой) и неожиданным сходством с хитом недавнего Авиньонского фестиваля — спектаклем «Сад наслаждений» Филиппа Кена. Наверняка Кен и Лимбос не знают друг о друге, но атмосфера обоих спектаклей схожа: медитативная, чуть насмешливая, но без капли агрессии. В «Волнительном очаровании…» исполнители рассказывают о себе, делятся сюрреалистичными снами, играют на музыкальных инструментах.

«Играет» в эскизе Лимбоса и время суток: предзакатный свет переливается в большом осколке зеркала, воткнутом в песок,— зеркало как бы дублирует водную гладь, а зрители ищут в нем свое отражение.

Итожим: лето-2023, три явно талантливых, с чистой страницы начинающих режиссера. Много хороших актеров. Вопрос, в какие государственные театры их примут, что предложат делать, да и стоит ли ли им туда идти, оставим без ответа. Но в пейзаж Свияжска они вписались отлично.