Новый школьный год не будет простым даже для Владимира Путина

1 сентября, День знаний, президент России Владимир Путин встретил в Солнечногорском районе Московской области, где в разнообразных форматах встречался с молодыми и очень молодыми людьми. О том, как Владимир Путин искал первокласснику старшеклассницу, а также о том, каким глубоким получился новый учебник истории России для 10–11-х классов, и о том, что готовится такой же учебник для 5–9-х классов, и об увлечениях беспилотными летательным аппаратами (БПЛА) и стихами о Родине — специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников.

Весь день российский президент был занят церемониями, связанными с 1 сентября. Он приехал в мастерскую управления «Сенеж» на берегу одноименного озера и оттуда по видео-конференц-связи (ВКС) участвовал в мероприятии по открытию трех школ с обучением на русском языке в Киргизии. Отношения с Киргизией по всем признакам просто не оставляют желать лучшего, что, конечно, примечательно, ибо Киргизия в этом отношении смотрится все более и более уникальным государственным образованием среди всех стран на территории бывшего СССР.

Затем в режиме ВКС прошла презентация новых школьных объектов и идей на территории России. После министра просвещения Сергея Кравцова, который говорил образцово, с расстановкой и большим выражением (и главное тут — не пытаться вслушиваться, ибо все впечатление от речи будет непоправимо испорчено), из Мариуполя выступил, как можно догадаться, прежде всего врио главы ДНР Денис Пушилин. И все было неплохо, пока Владимир Путин не вышел к людям с почином: опираясь на слова девушки, которая до этого сказала, что хотела бы побыть волонтером и позаниматься с маленькими, президент спросил как раз одного маленького, стоявшего в кадре с Денисом Пушилиным и еще несколькими взрослыми, хочет ли тот, чтобы с ним занимались старшеклассники, и если хочет, то чем.

И Владимир Путин, конечно, сломал сценарий. Ведь мальчик, как и все остальные, учил к этому дню совершенно другой текст, который, надо отдать ему должное, смог в конце концов и произнести, а скорее — выдавить из себя, преодолевая адские муки.

— Не стесняйся! — усугублял смятение мальчика Денис Пушилин.

— Уважаемый Владимир Владимирович! — проговорил тем не менее мальчик.— Хочу сказать вам большое спасибо за то, что заботитесь о моем любимом городе Мариуполе!

Господин Пушилин остановил мальчика:

— Не волнуйся! Владимир Владимирович спросил, хотел бы ты, как сейчас, когда вот мы ждали (да, небыстро все случилось.— А. К.), чтобы старшеклассники так же заботились о тебе. Нормально было или нет? Понравилось тебе?

А он и не волновался. Сказал все, что должен был. Что написали, то и сказал. Нельзя было требовать от ребенка невозможного. Но они требовали, так как по ту сторону экрана ответа ждал господин Путин, который был намерен во что бы то ни стало разнообразить ход унылого мероприятия.

— Владимиру Владимировичу говори! — с застывшей на лице улыбкой отчаяния процедила сквозь зубы директор школы Виктория Бондарева, стоявшая рядом с господином Пушилиным.

Мальчик держался, то есть молчал.

— Растерялся, Владимир Владимирович! — кивнула она с той же апокалиптической улыбкой.

— Ваня, не спеши,— подключился к пытке господин Путин. — Вот ты бы хотел, чтобы с тобой старшеклассники позанимались?

— Говори! — приказала мальчику дама.

Да, это был допрос. Но им попался просто коммунист какой-то. Мальчик молчал.

— Первоклассник...— пожал плечами Денис Пушилин.

Что, значит, с него взять.

— Хочешь, чтобы все учителя были такие же молодые, как Даша? — хитро зашла вдруг исподволь госпожа Бондарева.

— Да,— наконец сжалился над ними мальчик.

Тут все, конечно, вздохнули с облегчением и уже с огромной благодарностью смотрели на мальчика.

От Дагестана докладывал глава региона Сергей Меликов, который в какой-то момент дал слово вдове офицера полка морской пехоты Каспийской флотилии Алексея Суханова. Офицер погиб на Украине, и школа названа его именем.

— Школа носит имя моего супруга, отдавшего свою жизнь за...— вдова помедлила, подбирая слова, и закончила:— интересы своей Родины.

И надо признать: точнее не скажешь.

— В сентябре мы отмечаем день рождения нашего народного поэта Расула Гамзатова,— продолжил Сергей Меликов.— Позвольте, наши дети поприветствуют вас и всех участников сегодняшнего совещания его замечательными стихами!

— Здравствуйте, Владимир Владимирович! — начали декламировать дети.

Я подумал, что да, в богатом наследии Расула Гамзатова можно было отыскать и такие строки.

А, нет, они просто здоровались.

О чем эта песня плакучих берез,

Мелодия, полная света и слез?

О Родине, только о Родине!

О чем за холодным гранитом границ

Тоска улетающих на зиму птиц?

О Родине, только о Родине!

Стихи казались какими-то невеселыми, но к месту.

Следующим был губернатор Ростовской области Василий Голубев. Ну, тут все было в порядке:

— Отдельно бы выделил сельские наши школы! — воскликнул он.— Потому что они вместе с хорошим урожаем зерновых сегодня имеют хороший урожай обновленных школ!

Василию Голубеву тоже бы стихи писать. Метафоры не на уровне Федерико Гарсия Лорки, конечно, но и не хуже, чем у Расула Гамзатова.

Василий Голубев предоставил слово Валерию Антонову, руководителю проекта «Историческая параллель».

— Особая благодарность и признательность за обновление содержания: если бы здесь стояли учителя литературы, они стопроцентно бы присоединились и сказали «спасибо» о том, что в школьную программу вернулся роман «Как закалялась сталь» Островского! — с некоторым вызовом произнес Валерий Антонов.

Учителя литературы для начала, надеюсь, поправили бы Валерия Антонова насчет его русского языка. Но, может быть, и нет.

К тому же обновление содержания при помощи романа, который был в программе в советское время, обновлением содержания уж точно не назовешь. Но Валерий Антонов был в курсе.

— Наши мамы, папы обучались по этому роману,— напомнил Валерий Антонов.— Ну а мы, историки, благодарны Министерству просвещения и авторскому коллективу нового учебника по истории для 10–11-х классов за то, что... учебник получился хороший. Масса дополнительного материала!

Имеется в виду прежде всего, очевидно, история специальной военной операции (СВО).

Главное, чтобы и она была представлена без изъятий.

— Действительно, учебник получился глубокий,— легко согласился министр просвещения.— Мы провели повышение квалификации для учителей (в связи с новыми вводными.— А. К.) и теперь готовим учебник истории для 5–9-х классов. И в следующем году мы эту работу завершим! — произнес Сергей Кравцов.

Мне показалось, угрожающе.

Затем Владимир Путин провел открытый урок «Разговор о важном». За партами перед президентом сидели ученики первого ряда (победители всевозможных олимпиад и конкурсов). Достаточно сказать, что на «камчатке», то есть в последнем ряду, не хотел бросаться в глаза первый замглавы администрации президента Сергей Кириенко.

Урока как такового не было. Владимир Путин отвечал на вопросы, хотя и тут пытался заинтересовать себя сам: предлагал ученикам выступать с мыслями и мнениями. Но это снова было бы, надо признать, уж слишком.

Из встречи, надо сказать, запомнилось немногое. Сразу скажу: не идет из головы один малолетний блогер (Хотя разве бывают они малолетними? Миллионниками — да, бывают). Он чувствовал себя на сцене Большого театра. Он не говорил — он подавал себя. Работали руки, ноги, язык... Хотел написать — «вертляво», но ведь нет. Движения выверенные, слова — тоже не на ветер. Дане Милохину надо сдавать дела. Есть кому. Не сдаст — этот заберет.

Руслан Шарко из школы №94 Петербурга рассказал:

— Мы с бабушкой записали жизнь шести поколений нашей семьи. Это пример того, как можно провести свободное время просто так, без какой-либо весомой причины.

Наверное, Руслан Шарко имел в виду что-то другое. Но тут уж как вышло, то есть посредственно, но непосредственно.

Он попросил у президента руководства к действию:

— Нужно ли создать специальный сборник, альбом, в котором будет храниться вся история семьи?

Тут же выяснилось, что все это означает. Запущен конкурс «Это у нас семейное». Можно присылать заявки.

Сам Владимир Путин выступил, можно сказать, с такой заявкой. Он рассказал историю из жизни своего деда.

— Мне достались письма моего деда, которые он писал своему сыну, то есть, получается, моему дяде на фронт... Мой дед — крестьянин. Во-первых, он к своему сыну обращается на «вы». А его сын к своему отцу тоже обращается на «вы». Это же простой деревенский человек! Он и писал-то с ошибками. Но какая глубокая внутренняя культура была у нашего народа!

Видимо, он считает, что утрачена. И не без причин. Не по тем учебникам учатся.

— Дедушка пишет, как бабушка умирала на его руках,— рассказал Владимир Путин.— Шли бои, они лежали в окопах, и пуля немецкая попала ей в живот, она умирала на его руках. И знаете, какие слова мне просто в душу запали? Он рассказывает своему сыну в письме о последних словах бабушки... И она ему говорит: «Не плачь. Не расстраивай меня». Вы представляете, какая глубина отношений? Она умирает и переживает за него, за то, что он расстраивается и плачет. Какая любовь... Ну как же не брать с этого пример?

Закончил Владимир Путин внезапно:

— Когда мы говорим о наших традиционных ценностях, мы имеем в виду в том числе и это! Вот эту внутреннюю любовь... И потом дает наказ своему сыну на фронте: «Бейте этих гадов»! В письме, в обычном письме! Вот таковы наши ценности.

Ясно. Одна из главных ценностей, кроме внутренней любви, с чем и не поспоришь, состоит именно в этом: бить этих гадов.

И с этим тоже не поспоришь.

— Эти ценности,— закончил Владимир Путин свою мысль,— составляют основу нашего бытия, нашей жизни... Я понял, почему мы победили в Великой Отечественной войне. Победить такой народ с таким настроем невозможно! Мы абсолютно были непобедимы. И сейчас такими являемся.

Позже Владимир Путин вспомнил еще один факт своей биографии:

— Я рассказывал, и я с гордостью могу повторить. Я в стройотряде работал, и мне была присвоена квалификация «плотник четвертого разряда». Я до сих пор этим горжусь, хотя я не стал плотником пятого или шестого разряда.

Почему, кстати?

— У меня,— пояснил президент,— по-другому сложилась судьба. Но я помню и с удовольствием об этом говорю.

Все плотники страны, даже третьего разряда, немедленно выпили.

Булат Нургалиев — из Татарстана. Он признался:

— Увлекаюсь беспилотными летательными аппаратами. Собираю, летаю, моделирую для них рамы, участвовал за этот год в 33 соревнованиях, где в 20 я выиграл.

Растут кадры для СВО. Может, и застанет. Да наверняка.

Он мечтает стать пилотом гражданской авиации. Владимир Путин уловил противоречие: «Занимаешься беспилотными летательными аппаратами, а сам хочешь пилотировать самолет?.. Понятно, ладно...».

В общем, господин Путин дал понять, что будущее — за БПЛА везде. Ежедневными сводками, возможно, навеяло.

Еще из одного ответа стало понятно, что искусственный интеллект не страшит Владимира Путина. Да разве его что-то вообще страшит?

Произвел сильное впечатление еще один участник встречи. Григорий Васильев разъяснил, что пишет стихи и занимается прозой. Владимир Путин, конечно, попросил его прочитать.

— Но мало площадок, где поэты и писатели со всей страны и в разных городах могли бы обмениваться опытом, творчеством, читать стихи и слушать.

А Пушкин вот без этого как-то обходился. И Бродский в стол писал.

Но тут был, я понимал, особый случай.

— Не хватает тренеров и мастеров...— с сожалением признался Григорий Васильев.— А также не хватает информационной поддержки от государства.

Молодой человек был, конечно, молодец. Еще неизвестно, что написал, а уже не хватает. Но ведь и неизвестно потому, что не хватает.

— Ну интернет-то есть? Там тоже недостаточно контента? — с сочувствием спросил Владимир Путин, поразив свободным владением терминологией. Просто играючи владеет.

— Э-э... Это все понятно... Но это все не то...— со страшной тоской произнес молодой человек.

Он предложил создать клуб молодых авторов с филиалами по всей стране. Президент заметил, что есть же платформа в Крыму, где все собираются и общаются.

— Туда еще доехать надо,— справедливо заметил Григорий.

И еще следует подумать, нужно ли.

Впрочем, Сергей Кириенко пояснил, что платформа «Таврида» имеет 72 резиденции в регионах.

— Вы стихи пишете? — уточнил Владимир Путин.

Не у Сергея Кириенко (хотя наверняка), а у Григория Васильева.

— Прямо сейчас? — переспросил молодой человек.

— Прямо тута! — кивнул господин Путин.

— Прямо тута? — казалось, засмущался молодой человек.

— Хорошо, секунду... Стихотворение... Ну, допустим... «О Родине».

Предсказуемо.

— Засветился туман белой зорькою...— начал Григорий.

Этим можно было и закончить.

Этим я, пожалуй, и закончу.

Андрей Колесников