«Вселенная Стивена Кинга»: все, что мы и так знаем о мастере ужасов,— и не более

В прокат выходит «Вселенная Стивена Кинга», документальное путешествие по экранизациям писателя, в котором режиссеры и другие кинематографисты делятся соображениями о его творчестве и историями со съемок — соображениями, к сожалению, слишком общими и историями слишком расхожими.

Текст: Алексей Филиппов

За почти полвека по романам, повестям и рассказам Стивена Кинга сняли больше 300 фильмов и сериалов. Это действительно целая вселенная — даже в безоценочном смысле, хотя в локализованном заглавии фильма француженки Дафны Бевир заложен легкий трепет, с которым принято говорить об уроженце Портленда, штат Мэн. В случае такой многообещающей вывески, конечно, важна не только интонация, но и ракурс, и выбор работ, и особенно — спикеров, которые будут оттенять эффектные эпизоды из знаковых и не очень проектов.

Спойлер: фанатам Кинга можно не беспокоиться — едва ли «Вселенная» сообщит им что-нибудь новое. Разве что пару интересных фактов: мол, топор пожарного из финала «1408» (2007) — тот самый, что использовал на съемках «Сияния» (1980) Джек Николсон, а концовка «Мглы» (2007), которую придумал Фрэнк Дарабонт, заставила писателя сожалеть, что не он догадался до такого финала. Фильму Бевир больше подошло бы название «Мифология Стивена Кинга» — столько баек и расхожих мнений о нем вспоминают режиссеры, продюсеры и композиторы за 105 минут.

Оригинальный титр, впрочем, куда точнее: «Кинг на экране» («King On Screen»). Если не отвлекаться на избитый каламбур в сторону «королевской» фамилии, это название предупреждает, что почти два часа зрителей ждет бесконечное перечисление. Все начнется с «Кэрри» (1976) Брайана Де Пальмы, затем будет продолжительная остановка в районе «Сияния» Кубрика, которое писатель возненавидел, следом «Мизери» (1990), после чего экраном надолго завладеет Фрэнк Дарабонт, режиссер «Побега из Шоушенка» (1994), «Зеленой мили» (2001) и «Мглы», а под конец неожиданно вспомнят Джорджа А. Ромеро, снявшего Кинга в «Рыцарях-наездниках» (1981), написавшего с ним первый «Калейдоскоп ужасов» (1982) и экранизировавшего «Темную половину» (1992).

В основном кинематографисты заполняют «эфир» важными откровениями. Композитор «Калейдоскопа ужасов» Джон Харрисон отмечает, что Ромеро и Кинга роднило умение сочетать страшное и смешное. Грег Никотеро, посвятивший десять лет «Ходячим мертвецам» и работавший над многосерийной версией «Калейдоскопа», сообщает, что фильм-альманах хорош возможностью поработать в разных жанрах. «Бойлер — это метафора того, что происходит в голове Джека Торренса»,— с абсолютно просветленным взглядом объясняет Мик Гаррис, друг писателя, снявший «Противостояние» (1994) и подписавшийся также в формате мини-сериала сделать «Сияние» (1997) ближе к тексту.

Показательно, что фильму остро не хватает режиссеров признанно успешных экранизаций: отдувается преимущественно умница Дарабонт — едва ли не самый толковый и содержательный рассказчик из всех,— но ни словечка Де Пальмы, Кроненберга («Мертвая зона», 1983), Карпентера («Кристина», 1983) или Райнера («Мизери») не прозвучит. Тем более — покойных Кубрика или Ромеро. «Вселенная Стивена Кинга» вообще как будто ставит целью доказать, что не все режиссеры интересные рассказчики: это касается и тех, кто пытается наскоро объяснить феномен писателя, и самой Бевир, которая, кажется, идет на поводу у материала. Фильм начинается с кишащего кинговскими клише игрового пролога (в кадре мелькают Джеффри Деманн и великан Карел Стрёйкен), про который, к счастью, можно забыть до самого финала. Следом на зрителя обваливается интенсивный «трейлер» кинговского величия: в плотной нарезке режиссеры наперебой подбирают писателю лестные эпитеты, рассказывая, как он любит и понимает простых американцев, воплощая подлинный дух США в своих страшных, но очень житейских сюжетах.

Собственно, говорить о любом писателе общими словами — гиблое дело, но с Кингом не годится совсем. Настоящую «вселенную Стивена Кинга» создает почти маниакальная подробность его романов (вплоть до названия порошков и прочих бытовых мелочей). И это же утопание в точных деталях делает его мир столь киногеничным, позволяет скрупулезно воспроизводить реальность, находить персонажей в духе «это буквально я» или расчесывать глубинные страхи — личные и политические, лежащие на поверхности или кроющиеся в недрах подсознания. Потому к романам Кинга подступаются и Кубрик, и Ромеро, и Майк Фланаган («Игра Джеральда» (2017), «Доктор Сон» (2019)), и многочисленные неофиты, которым он позволяет купить права на экранизацию всего за $1. Одним из первых этот формат опробовал, кстати, Дарабонт, сняв короткометражную «Женщину в палате» (1984), а в 1988-м рассказ «Здесь тоже водятся тигры» чуть не экранизировал канадец-сновидец Гай Мэддин, но что-то не задалось. Есть и русскоязычные адаптации (например, «Бойся своих желаний» (2022) Сергея Шароватова), а в прошлом году Кинг дал добро узбекской постановщице Гульнаре Ивановой, написавшей ему письмо о желании снять «Человека, который не пожимал рук».

Проще говоря, Кинг очень демократичный автор — общительный и производительный, пребывающий в вечном движении, что вдвойне затруднительно для живого памятника. Даже в фильме о себе самом он мелькает в хрониках как непоседливый маскот, не желающий подолгу задерживаться на очередной «странице». Вселенная столь живого и жизнелюбивого автора заслуживает не уважительной линейной хроники, а сборника частных подходов, смелых интерпретаций — вроде недавнего альманаха «Линч/Оз» (2022) Александра О. Филиппа, где кинокритики и режиссеры делятся (видео-) эссе о связи мастера сновидческого кино с «Волшебником страны Оз» (1939). Емкие монологи Дэвида Лоури, Карин Кусамы, Джона Уотерса, Джастина Бенсона и Аарона Мурхеда, сопровождаемые точечными деталями, наблюдениями и кадрами, сообщают о Линче куда больше, чем ярлык величайшего кого бы то ни было. Именно такой подход позволяет заглянуть через скважину в другую вселенную, а не увидеть рисунок очага на холсте, чтобы констатировать: это очаг.

В прокате с 21 сентября

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram