Как в Москве отпраздновали появление нового мэра

18 сентября в концертном зале «Зарядье» прошла церемония вступления Сергея Собянина в должность мэра Москвы. Президент России Владимир Путин тоже приехал в «Зарядье». И специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников — тоже.

Несколько дней назад в «Зарядье» все уже, кажется, собирались. Тогда, в позапрошлую субботу, был День города и второй день единого дня голосования (как показали результаты, скорее Дня единого голосования). Приезжали и Владимир Путин, и Сергей Собянин, и лидеры партий, и, кажется, все сочувствующие.

Были и отличия. Во-первых, в буфете нынче кормили получше. Хотя и в прошлый раз никто не жаловался. Однако тогда никто не жаловался на прошутто и сыр с плесенью. А в этот раз никто не жаловался на оладьи с красной и щучьей икрой и нежные и сочные (по рассказам) фаланги и коленца камчатского краба. Да, по рассказам — ибо краб ушел в первую очередь, и уж не на своих двоих (а вернее, восьми).

Ну и, конечно, прежде всего дамы налегали с утра на шампанское («Абрау-Дюрсо», брют). Да, почти никто из них, поднявшихся на второй этаж, где буфет, не прошел, по моим наблюдениям, мимо столика с шампанским.

А что, для настроения, пока что ничем таким не приподнятого на должную для церемонии высоту.

Хотя оно по всем признакам должно было быть прекрасным. Ведь главным для тех, кто расположился и на первом этаже, и на втором, и на минус первом, где заходили в партер, было то великое обстоятельство, что они уже здесь. То есть что их пригласили.

Это же в конце концов залог всех будущих побед.

И это в какой-то мере подтвердил глава Московской торгово-промышленной палаты Владимир Платонов. Он ведь много лет был председателем Московской городской думы, просто бессменным.

— Вы, наверное, не пропустили ни одной такой церемонии за много лет? — спросил я его.

— Не пропустил. Погодите... Дайте вспомнить... Да, первый раз, наверное, в 1996-м это было... Михалыч тогда первый раз стал мэром (в 1996 году Юрий Лужков был впервые избран мэром.— “Ъ”). Но это примерно...

— И сколько раз он потом еще участвовал в такой церемонии?

— Четыре или пять... Но первые церемонии проходили в Белом зале на Тверской, 13, и там гостей было сто человек, не больше.

— А что, Юрий Лужков не любил такие торжества?

— Не в этом дело,— пожал плечами Владимир Платонов.— Там перекрытия были деревянные. Опасно просто. Пол мог провалиться.

— А, и поэтому решили больше ста не собираться,— понял я.

— Конечно,— кивнул Владимир Платонов.— Тогда ведь «Зарядья» не было.

В фойе играла неназойливая музыка. Я прислушался: «Ну что сказать вам, москвичи, на прощанье?..» Я сначала подумал, что это, короче, не та песня, а потом вдруг осознал, что все это значит.

Уходит один мэр, с которым должны попрощаться дорогие мои москвичи, и приходит другой. Имя одно, а человек, скорее всего, разный. И правительство Москвы будет, как известно, расформировано и назначено. Может, внешне тоже ничего не изменится. А люди сами себя переосмыслят. Ведь может же быть такое.

— Зато,— сказал я Владимиру Платонову,— тогда хоть и сто человек было в Белом зале, зато случайных людей не было. А сейчас не меньше тысячи же!

— Между тем, я вас уверяю,— задумавшись над моими словами, ответил вскоре Владимир Платонов,— что случайных людей здесь и сейчас нет.

Это было мудро с его стороны.

В какой-то момент всех, кто был на втором и первом этажах, вдруг словно смыло волной душевного подъема на минус первый этаж. Там был главный вход.

Первый ярус между тем занял хор. Слева расположились женская часть хора, справа — мужская. Из партера при этом убрали все кресла. Как и пять лет назад, всем было предложено постоять. Впрочем, затягивать не планировали.

Рядом со мной в зале стояла телеведущая Арина Шарапова, которая считала, что начнется в 12:00, и ни минутой позже. Она, конечно, проиграла. Но только в этом. А так-то одно из восьми доверенных лиц Сергея Собянина проиграть не могло. Только вместе с ним.

— На прошлой церемонии,— отметила Арина Шарапова,— было, между прочим, не так тесно.

— Но все-таки и не сто человек тоже было,— со знанием дела заметил я.— А то, если вы не в курсе, раньше такие мероприятия проходили в Белом зале мэрии, там перекрытия деревянные, больше ста человек никак нельзя было позвать.

Рассказывал я Арине Шараповой, а услышали очень многие. Человек, может, сто. И все, мне кажется, отдали должное этому сравнению.

— Не сто,— согласилась Арина Шарапова,— но такое впечатление, что в прошлый раз намного меньше. Но, с другой стороны, за эти пять лет и свершений больше.

— А вы как доверенное лицо агитировали за мэра? Была кампания? — поинтересовался я.

— Да,— кивнула она,— встречалась с людьми. По двести, триста человек. Слушали внимательно... Возможно, потому, что я хорошо говорю.

— Разве Сергея Собянина надо было агитировать? Ведь все на наших глазах происходит,— спрашивал я.

— Плохих вопросов не задавали,— пояснила Арина Шарапова.— Но было много уточняющих.

Была примерно четверть первого, когда рядом с нами в обморок упала первая женщина в красивом красном, кажется, платье. Она просто начала медленно оседать на пол. И меня поразило, как просто откуда-то из-под земли взялся молодой человек в форме спасателя. И он даже успел подхватить ее. Честное слово, это было похоже на чудо.

— Воды! Есть у кого-нибудь вода?! — понеслось со всех сторон.

Да, народу, может, и правда было многовато (воды, впрочем, ни у кого не оказалось. Правда, я потом, во время церемонии, был удивлен, когда увидел, как одна девушка, тоже рядом с нами, как ни в чем не бывало достала бутылку с водой и несколько раз подряд в течение минут десяти с удовольствием отпила из пластиковой бутылки, которую, выходит, сберегла). Надышали. И начать лучше было ровно в 12:00. Но тут уж ни от кого не зависело. Кроме Владимира Путина, конечно.

Женщина между тем, надо отдать ей должное, сама пришла в себя, и даже без воды. И решила остаться. Ее уговаривали выйти из зала, но она, видимо, считала, что должна быть здесь и сейчас, пока снова не начала оседать. Тут уж ее никто не стал спрашивать, и ее то ли повели, то ли понесли к выходу. И по дороге, гвозди бы делать из этих людей, она снова пришла в себя и по проходу, где вот-вот навстречу ей, получается, должна была выдвинуться по направлению к микрофонам в центре зала рота почетного караула с флагом Москвы и Уставом города, эта немолодая женщина шла уже снова сама. Оставалось лишь гордиться ею.

И все такие были в этом зале.

Первые слова, которые произнес в микрофон ведущий, были предсказуемы:

— Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин!

— Среди видимых достижений — их много, но среди видимых, значимых, понятных для каждого человека — это по-настоящему прорывная модернизация транспортной системы,— произнес президент.

Следовательно, есть и невидимые достижения. То есть их вообще никто не видит. Но главное, что они есть.

А еще есть непонятные достижения. Никто их не понимает. Но и они есть.

И, в конце концов, есть незначительные. О них вообще не стоит говорить.

— Мы много об этом говорим,— тем не менее продолжил Владимир Путин,— вы много уделяете этому внимания. Имею в виду прежде всего, конечно, общественный транспорт. Его удобство, доступность и скорость уже по достоинству оценили жители всего столичного региона да и все, кто приезжает в Москву!

На самом деле, если говорить по существу, надо просто согласиться с этим. Это ведь невероятно все. И будет продолжаться теперь еще пять лет. И целых пять лет, за которые в мире и в стране может произойти все, что угодно, то есть просто все,— за город можно быть совершенно спокойным. В этом главная правда.

Сергей Собянин дал клятву быть хорошим мэром и был объявлен вступившим в должность мэра Москвы.

— Город,— сказал он,— это постоянное движение... Это борьба! Борьба за людей, за их таланты, за то, чтобы над нами было мирное небо. И это сегодня не пустые слова...

Да, в этот раз город достался Сергею Собянину, как говорится, с большой нагрузкой. Просто с гигантским обременением.

— Мы реально, практически каждодневно вместе с вооруженными силами России защищаем безопасность нашего неба над Москвой.

Каково представить такие слова пять лет назад? Никаково.

Сергей Собянин передал слово патриарху Московскому и всея Руси Кириллу.

— От Русской православной церкви, от православных города Москвы поздравляю вас со вторичным вступлением в должность мэра города Москвы! — отметил патриарх.

Он отчего-то считал это вступление вторичным. Но разве оно не заслуживало внимания, в том числе его и прямо сейчас?

— Вы относитесь к числу людей, облеченных властью, которые защищают свой мандат искренне и вкладывая не только рациональный подход к решению проблем, но также разделяете с москвичами их радости и скорби, и, значит, ваше сердце включено в эту работу. А иначе быть не может! Роботы могут исполнять свои обязанности, которые им поручает человек, но они не могут чувствовать! — неожиданно произнес патриарх.

Последняя фраза была, надо думать, не про Сергея Собянина. Почему вдруг патриарх заговорил про роботов? Бог его знает. Здесь просматривалась, мне кажется, и тема искусственного интеллекта, которая по понятным причинам может не давать покоя главе Русской православной церкви.

Какая-то угроза ее стабильному положению в его крепнущем влиянии на умы и даже души и правда видится, хоть и смутно...

— Видимо, никогда роботы не будут управлять людьми,— совсем, казалось, отвлекся патриарх от главной темы мероприятия.— Особенно массами людей. А если это произойдет, то тогда, значит, мы близки к концу человеческой цивилизации!

Вот именно это и называется, если я ничего не путаю, начал за здравие, а кончил за упокой. Теперь еще и об этой напасти думать. Можно было хотя бы не сегодня? Нет, нельзя.

— Но никогда, я думаю, человек не потеряет способности, опираясь на свой ум, образование, на поддержку других людей, осуществлять высокие государственные обязанности! — все-таки с оптимизмом продолжил патриарх.— Нигде в мире сейчас не строятся сегодня сотни храмов. В Москве строятся!.. И никто не приказывает сверху: ни мэр, ни президент, ни даже патриарх!

Иерархия выглядела рискованной.

— В мегаполисе, в столице сверхдержавы именно такой духовный настрой у нашего народа! Если так, Россия непобедима!.. Когда рассказываешь об этом нашим, как теперь говорят, западным партнерам (очевидно, папе римскому.— А. К.), то они даже иногда не понимают, о чем речь идет. Настолько все это не соответствует тому, что у них происходит! Даже духовные лидеры как бы уже похоронили свое служение. Понимают, что секулярное западное безбожное общество уделило им ма-а-ленький такой сектор бытия! И они согласились с этой ролью! У нас все как бы наоборот! — заверил патриарх.

Смущает только это «как бы».

После выступления патриарх благословил мэра образом Казанской иконы Божией матери, «чтобы она хранила вас на всех путях вашей жизни». Обнимались, целовались.

Ну а что, как-то по-домашнему в конце концов вышло.

У дверей всем гостям выдавали подарки в большом белом пакете. В пакете лежали две книжки. Одна называлась «Москва. Для тебя». А вторая — «Москва. Реставрация. 2011/2023». Мне кажется, Юрий Лужков бы не одобрил.

А еще я, выйдя после церемонии на улицу, где пошел животворящий, видимо, дождь, все думал про ту немолодую женщину, которая падала в обморок в зале.

Она ведь всего этого не слышала и не видела.

И вспомнить-то как бы нечего будет.

Андрей Колесников