В этот день их было у Владимира Путина особенно много

28 сентября у президента России Владимира Путина было сразу четыре публичных мероприятия. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников выбрал два (с главой Чечни Рамзаном Кадыровым и президентом Южного Судана Салвой Кииром): прежде всего потому, что оба были один на один. Да и вообще чем-то похожи.

Президент вошел в свой рабочий кабинет, и навстречу ему, можно сказать, бросился Рамзан Кадыров. И выглядел, надо сказать, бодро. А главное, настроение у него было хорошее. Жизнерадостная улыбка просто не сходила с лица Рамзана Кадырова. Он ведь давно не видел президента, да еще так близко.

Кстати, по данным “Ъ”, глава Чечни перед встречей не был на карантине и обошелся ПЦР-тестами и ОРВИ-скринингом — так в последнее время бывает.

— Мы договаривались увидеться сегодня, поговорить по ситуации в республике: в экономике, в социальной сфере,— сказал Владимир Путин Рамзану Кадырову, имея в виду, что все по плану.

Кроме того, сам факт такой встречи подразумевает, что вопросов к главе Чечни нет и что все он делает правильно. Да и с сыном его, значит, все так, и к нему тоже никаких вопросов. А ведь не все так.

— В целом динамика положительная,— продолжал Владимир Путин.— Это в значительной степени происходит благодаря вам, вашей команде... Уверенно люди работают!.. Ну и хорошему взаимодействию с правительством Российской Федерации. У нас есть ряд серьезных задач, программ, о которых вы и сами все время говорите.

Доброжелательность с обеих сторон была уже просто приторной.

— Знаю, что вы подготовили список вопросов, которые хотели бы обсудить. Пожалуйста! — кивнул Владимир Путин.

Он не мог не заметить на пальце у Рамзана Кадырова странный на первый взгляд прибор. Впрочем, к Владимиру Путину, как и к остальным своим собеседникам, Рамзан Кадыров не в первый раз приходит с этим прибором. Это тасбих, электронный счетчик исламских молитв, по сути четки наших дней. Носят на указательном пальце левой руки. Этот палец, как известно, наиболее тесно связан с душой и сердцем человека.

— Спасибо,— воскликнул Рамзан Кадыров,— что нашли время, чтобы увидеться, встретиться, дон!

Дон благодарно кивнул.

— Я хотел бы до того, как начать про республику, дон, сказать о том, чем мы занимались с начала СВО (специальной военной операции.— “Ъ”) и по сегодняшний день, рассказал Рамзан Кадыров, не переставая улыбаться.— Думаем, похвастаться даже хотели — и гуманитарным направлением, и боевым! Ваш отряд показывает хорошие результаты: каждый день берут в плен, каждый день уничтожают технику.

Под «вашим отрядом» он имел в виду верные президенту чеченские подразделения. Все остальные отряды по сравнению с этим при всем уважении не могут считаться «вашими» или даже «нашими».

— Никакие там «Аурусы» или «Абрамусы»... как их там называют... не страшны нам,— заверил Рамзан Кадыров.— Я считаю, что мы им делали рекламу!

Рекламу, надо думать, все-таки в кавычках.

«Аурус» тоже следовало отнести к пострадавшим в результате произнесения этой фразы.

Хотя Рамзан Кадыров хотел, думаю, как лучше: то есть уничижительно пройтись по этим американским танкам, чтобы растоптать их, давая понять, что не важно даже, как они там называются, потому что ему и его ребятам все равно что колошматить.

— А так сегодня у бойцов дух хороший. Я иногда заглядываю — как, что...— продолжал глава Чечни.

То есть туда, на передовую. Или на базу.

— Абсолютно все их вопросы решаем — никаких проблем у них нет: связь, техника...— рассказывал Рамзан Кадыров.— Мы с начала и по сегодняшний день купили 1100 с чем-то машин, из них 100 с чем-то (звучало как «сдачи не надо».— А. К.) — бронированные машины. От республики мы даже другим тоже помогаем... Это наше общее дело, поэтому мы вместе должны выиграть!

Рамзан Кадыров давно не объяснялся в чувствах Владимиру Путину, поэтому торопился высказаться:

— Весь народ вас поддерживает! Мы единственный регион…— который, он хотел сказать, так отнесся к спецоперации.— Я могу вам сказать, что создали пять полков и три батальона за это время в республике, и они все сегодня на СВО занимаются!

Куда-то пропало слово «дон» из речи Рамзана Кадырова, вы заметили? И про СВО он говорил, выбирая слова: «занимаются», а не «воюют», скажем. Потому что именно «воюют» — слово-паразит, а не какое-то другое.

— Ребятам самые наилучшие пожелания передавайте,— поддержал главу Чечни президент,— их семьям самые наилучшие пожелания! Знаю, что вы лично занимаетесь все время этими вопросами, в том числе поддержкой семей наших ребят, которые на переднем краю воюют. Воюют уверенно, хорошо, мужественно и героически.

Ни за что Владимир Путин даже и не думал порицать Рамзана Кадырова. А просто не за что. Наоборот, одна благодарность ему за все.

— Меня очень радует,— говорил Владимир Путин,— что очень хорошие контакты сложились с другими подразделениями, я знаю отношение командиров, в том числе вышестоящего звена. Я уже, по-моему, говорил: одного спросил, как там ребята из Чечни воюют. Ответ был в ту же секунду: не подведут, я в них полностью уверен. Понимаете, это все-таки о многом говорит! Это оценка командиров, которые реально принимают участие в боевых действиях.

Тут Рамзана Кадырова, конечно, прорвало:

— Владимир Владимирович, мы если ваш приказ не выполним, значит, нам не жить в этой респ...— нет, ему стоило взять выше.— В этом государстве! Мы 100% выполним ваш приказ!

— Спасибо! — кажется, Владимир Путин был растроган.— А ситуацию в республике в целом вы, по-моему, тоже оцениваете именно так же.

Президент даже подсказал главе Чечни, что ему говорить дальше.

Но тот не нуждался в подсказках и сам выразился как надо:

— У нас в республике особых проблем нет. Эти проблемы мы давно решили. Сейчас есть технические вопросы, дон, по которым, как всегда, нужна ваша помощь, дон.

Рамзан Кадыров снова, расслабившись, перешел на «дон».

И дон снова доброжелательно кивнул.

Буквально через несколько минут президент встретился в режиме видео-конференц-связи с выигравшими выборы главами регионов. Эта встреча ничем не запомнилась и, скорее всего, именно такую цель и преследовала.

То есть если бы формат состоял в том, что высказался бы каждый (а такое могло быть и рассматривалось как вариант), то она бы запомнилась прежде всего тем, что продолжалась бы четыре часа. Но всем повезло: слово дали четверым. Два губернатора выступили от новых территорий, два — от старых. Можно было ставить галочку.

Следующая встреча была с Салвой Кииром, президентом Южного Судана, недавно, буквально в 2011 году, международно признанной страны.

Впрочем, у самой молодой страны в мире оказался не самый молодой президент. На встречу к Владимиру Путину он пришел в широкополой шляпе и выглядел африканским Клинтом Иствудом. На его состоянии сказались, очевидно, и гражданские войны, и вооруженные восстания, бушевавшие в стране. Да и сам он, генерал армии, всю жизнь воевал, был контужен, и это, видимо, не прошло для него даром. «Википедия» утверждает, что 15 декабря 2022 года во время открытия новой автодороги с ним, например, случилось нехорошее, а шестерых журналистов задержали по подозрению в попытке распространения снятого видео.

Так что я, например, был рад, что наблюдал за началом переговоров Владимира Путина и Салвы Киира по телевизору. А то, если что, хлопот не оберешься.

Встреча, впрочем, некоторое время не начиналась, так как Салва Киир не понимал, как надеть наушник, чтобы слушать синхронный перевод.

Владимир Путин пытался ему помочь, снял свои и показывал, как действовать, на собственном примере. Но проблема состояла в том, что Салва Киир не обращал на Владимира Путина никакого внимания. Более того, он его просто не замечал. И он просто не понимал, что же делать с этим наушником. Потом он его просто выронил и доставал затем, как будто выуживал большую щуку из реки, перебирая провод обеими руками. А когда случайно скользнул взглядом по российскому президенту, тот обрадовался и стал снова на примере своего наушника показывать, как им пользоваться. Но Салва Киир к этому моменту уже охладел к виду Владимира Путина и пробовал сосредоточиться на чем-то еще. Тогда господин Путин дал сигнал, чтобы человеку помогли. И человеку помогли.

Но президент есть президент. И Владимир Путин рассказывал ему, что тот уже был «в нашей стране в 2019 году, на первом саммите Россия—Африка в Сочи».

Да, Салве Кииру стоило об этом снова узнать.

— Мы были одной из первых стран, которые признали суверенитет и независимость Южного Судана.

Но все-таки надо было отдать должное Салве Кииру: он приехал в Москву, хотя для него это была, конечно, целая история, в которую он рисковал попасть.

Тем более что смысл во встрече-то был. Бурное освоение Африки Россией продолжается:

— Должен сказать,— отметил Владимир Путин,— что мы считаем, что многое предстоит еще сделать, прежде всего в сфере экономического развития... Надеюсь, что те наработки, которые есть, имею в виду и строительство НПЗ (нефтеперерабатывающего завода.— “Ъ”) в вашей стране с участием нашей компании, и планы создания второй очереди этого завода, пойдут на пользу развитию наших торгово-экономических связей.

А НПЗ — это уже шутки в сторону.

Вслух сказал Владимир Путин и о главном, из-за чего, очевидно, приезжал Салва Киир:

— Конечно, мы отдаем себе отчет в том, что дальнейшее поступательное развитие связано с обеспечением безопасности, с урегулированием всех тех проблем и сложностей, которые достались вам еще с прежних времен, поэтому будем делать все, для того чтобы вас поддержать и по этому направлению.

Да, пепел ЧВК «Вагнер» и лично Евгения Пригожина стучит в сердца африканских лидеров. Им, как, похоже, никому больше, не хватает его.

Между тем речь Салвы Киира оказалась совершенно связной, по крайней мере в устах переводчика:

— Мы можем многое обсудить на этой встрече, на последующих наших контактах. Мы будем работать сообща — с вами и с Российской Федерацией, потому что сегодня ситуация в мире показывает, что в одиночку никому не выжить, не добиться успеха и наша страна не исключение. Мы самая молодая нация на планете. Нам необходимо иметь сильных, влиятельных друзей, одним из которых являетесь вы. Мы не видим каких-либо альтернатив дружбе с вами!

А ведь это все-таки плюс еще одна африканская страна.

При этом Салва Киир за все это время, сидя в кресле в своей роскошной шляпе, ни разу не бросил взгляда, даже исподлобья, на президента России.

И вот что я хочу сказать.

Насколько же убедительно выглядел Рамзан Кадыров в кабинете Владимира Путина на фоне Салвы Киира.

Еще можно было попробовать сравнить Рамзана Кадырова с командующим Ливийской национальной армией Халифой Хафтаром, но встреча господина Путина и фельдмаршала Хафтара оказалась и вовсе не для печати.

Андрей Колесников