В Татарстане заключенный потребовал 2,7 млн рублей за плохие условия в камере

Верховный суд Татарстана отказался компенсировать моральные страдания от плохих бытовых условий в изоляторе временного содержания (ИВС) одного из заключенных по обвинению в уголовном преступлении. Он подал иск, в котором пожаловался на антисанитарию в камерах, неудобные металлические скамейки, короткие кровати и низкие перегородки туалета: «справляя нужду, видишь всех лиц, содержащихся в камере, а они тебя». Свои страдания он оценил в 2,7 млн руб. Городской суд Набережных Челнов признал, что санузел в камере не отвечал «условиям приватности», и назначил истцу компенсацию в 10 тыс. руб. Заключенный с суммой не согласился и оспорил ее в Верховном суде Татарстана. Однако тот пришел к выводу о «достаточной приватности при отправлении физиологических потребностей» и вовсе лишил истца выплаты.

Верховный суд Татарстана по иску жителя республики Станислава Грязнова отказался признать ненадлежащими условия содержания в ИВС Набережных Челнов и этапирования из СИЗО в изолятор.

Согласно материалам суда, Грязнов в рамках расследования возбужденного в отношении него в июле 2021 года уголовного дела не менее полутора лет находился в СИЗО №5 в Чистополе. Он обратился в Набережночелнинский городской суд с иском, указав, что «ему был причинен моральный вред при этапировании в автозаках». В частности, он отметил, что внутри они разделены перегородкой на две секции шириной один метр и при перевозке 14-15 человек «в отсеке бывает очень тесно». По словам обвиняемого, дорога из СИЗО Чистополя в ИВС Набережных Челнов занимала около двух часов. «Все это время приходится сидеть в одном положении, упираясь коленями в колени соседа, и не имея возможности выпрямить ноги, которые затекают, тем самым приходится испытывать физические и эмоциональные страдания»,— изложил городской суд позицию истца.

Станислав Грязнов указал, что «в летнее время автозаки при такой загруженности превращаются в парилку», поскольку «вытяжка не справляется со своей функцией, либо зачастую не работает». Кроме того, «служебные собаки кинологов сильно пахнут и портят воздух». Также Грязнов пожаловался, что в автозаках нет туалета, а остановки запрещены: «Всю дорогу приходится испытывать дискомфорт».

Истец добавил, что в автозаках нет ремней безопасности: это противоречит закону и является причиной того, что заключенные «испытывают страх за собственную безопасность». При торможении, поворотах и начале движения автозака подозреваемые и обвиняемые «наваливаются друг на друга». «Подпрыгивая во время наезда автозака на неровности дорожного полотна, ударяешься копчиком о жесткую деревянную поверхность»,— отметил в исковом заявлении Грязнов. Кроме того, по его словам, при движении в городе на него надевали наручники: «шансов удержаться во время маневрирования при движении нет».

Кроме того, Станислав Грязнов выразил недовольство содержанием в ИВС Набережных Челнов (туда его помещали перед заседаниями суда). В том числе он пожаловался на холодные металлические скамейки в изоляторе, а окон «как таковых нет», есть только закрытые бронестеклом отверстия 40 на 40 см со створкой 15 на 40 см.

«Спальные места в изголовье и ногах ограничены бортами. Во время сна нет возможности вытянуться во весь рост… Камеры в ИВС не оборудованы зеркалами… Также нет полотенцесушителя или иного приспособления, чтобы вывесить стираные вещи. Батареи во многих камерах ржавые. Частично отсутствуют крючки для одежды… В летнее время в кране нет горячей воды»,— перечисляются все нарекания Станислава Грязнова в материалах горсуда. Также он выразил недовольство тем, что в камерах нет розеток, а «кипяток, который разносят сотрудники изолятора, менее +80 градусов и не прошел стадию кипячения».

Наконец, истец пожаловался на то, что в камере «туалет огорожен лишь для видимости». По его словам, высота ограждения составляет 70-90 см от пола. «Пользуясь туалетом и справляя нужду, видишь всех лиц, содержащихся в камере, а они тебя. Это неудобно, стыдно и причиняет дискомфорт»,— считает Грязнов.

Были у него нарекания и к тому, что по приезде в ИВС его не водят в душ. Также выдают «лишь одну простыню и наволочку», а «одеяла шерстяные и колючие», «матрацы не меняют, не выбивают и не отпаривают». Он также пожаловался, что «находясь на судебных заседаниях, можно пропустить час прогулки».

В камерах ИВС нет телевизора, нет холодильников для хранения продуктов, отметил истец. «Более того, в камерах имеется большое количество тараканов, которые в темноте ползают по одежде и продуктам питания»,— указал в своем заявлении Грязнов.

Он запросил компенсацию в размере 2,72 млн руб.: по 5 тыс. руб. за каждые сутки пребывания под стражей.

Ответчиками по иску стали управления ФСИН по Татарстану и МВД РФ по Набережным Челнам и их должностные лица. Они попросили отказать Сергею Грязнову в заявленных требованиях.

Городской суд большинство претензий Станислава Грязнова счел надуманными. Так, суд разъяснил, что спецавтомобили, которые использовались при этапировании, соответствовали требованиям ГОСТа и признаны годными для эксплуатации: ремни безопасности в автозаках не предусмотрены. «Доказательств того, что наручники применялись к административному истцу внутри спецавтомобиля, в материалах дела не имеется»,— пришел к выводу суд. Также было указано, что остановки автозаков для того, чтобы обвиняемые сходили в туалет, предусмотрены только каждые 3-4 часа. В итоге доводы Грязнова суд не стал расценивать как «нарушение основных прав и свобод человека и гражданина».

Горсуд также отметил, что в правилах МВД России не указано, из какого материала изготавливаются скамейки в ИВС, нет каких-то специальных требований к кроватям. А окна в камерах ИВС Набережных Членов, по данным суда, соответствуют стандартам. Суд также указал, что зеркала не входят в перечень оборудования камер, но они «могут быть выданы во временное пользование». Суд не нашел никаких подтверждений, что обвиняемого лишали прогулок и посещения душа, давали ему некипяченую воду.

В то же время суд обратил внимание, что фотоснимки туалета, которые предоставили сотрудники МВД, «не датированы, что исключает возможность определить время их создания», и нет подтверждений, что на них изображены именно санузел в камере, где содержался Грязнов. «У суда нет оснований полагать, что туалеты камер, в которых содержался Грязнов С.М. в спорный период, отвечают условиям приватности и полной изоляции от жилой зоны этих камер»,— пришла к выводу судья Гульнара Валиуллина. В связи с этим она назначила Станиславу Грязнову компенсацию в размере 10 тыс. руб.

Грязнов не согласился с размером компенсации и обжаловал решение горсуда в Верховном суде Татарстана, указав, что компенсация в 10 тыс. руб. «не может компенсировать тот уровень нравственных страданий, которые ему пришлось пережить».

Также свои жалобы направили МВД РФ, МВЖД по Татарстану и республиканское УФСИН. В МВД, в частности, сослались на то, что ИВС в Набережных Челнах был построен в 1977 году, а «свод правил, на который сослался суд в своем решении, датирован 1995 годом». «Таким образом, на момент проектирования здания невозможно было предусмотреть те или иные нормативы»,— заявили в министерстве. Там указали, что санитарный узел в ИВС «расположен с соблюдением необходимых требований приватности, отгорожен от камеры перегородкой высотой 120 см». «Санитарные узлы располагаются в углу камер на расстоянии не менее 1,5 метра от обеденного стола и ближайшего спального места»,— подчеркнули в МВД.

Однако Верховный суд Татарстана решил, что вообще не было никаких нарушений прав истца, в том числе и «в части приватности санитарных узлов». Суд указал, что в законе нет четких определений, что такое приватность, и посчитал, что перегородок высотой 1 м вполне для этого достаточно.

«Обеспечена достаточная приватность при отправлении физиологических потребностей»,— резюмировал Верховный суд Татарстана. Он отменил компенсацию в 10 тыс. руб., отказав в удовлетворении всех требований Станислава Грязнова.

Теперь у него есть возможность обжаловать это решение в Шестой кассационный суд общей юрисдикции. Однако в картотеке суда нет информации о том, чтобы такая жалоба поступала.

Кирилл Антонов