В двухпартийной политической системе США независимые кандидаты в президенты порой занимали особое место

За год до президентских выборов почти две трети американцев выразили запрос на появление в США третьей крупной партии. Республиканцы и демократы, от которых 5 ноября 2024 года за Овальный кабинет поборются, скорее всего, Дональд Трамп и Джо Байден, «настолько плохо представляют американский народ», что США, как никогда, требуется отход от двухпартийной системы, считают избиратели. На этом фоне все увереннее себя чувствует Роберт Кеннеди — племянник 35-го главы Белого дома Джона Кеннеди, конспиролог и независимый кандидат в президенты. Последние опросы показывают, что господин Кеннеди пользуется популярностью в 22%. За два столетия третьи кандидаты никогда не побеждали на президентских выборах. Зато порой им удавалось предопределить исход всей гонки и, как следствие, повлиять на американскую историю.

Нужна такая партия

Двухпартийная система всегда была неотъемлемым атрибутом политической жизни США. За всю американскую историю лишь первый президент Джордж Вашингтон был совершенно беспартийным человеком, да и вообще считал партии вредным и опасным для единства общества явлением. Однако, вопреки мнению уважаемого отца-основателя, с самого начала в Штатах стали формироваться политические движения, среди которых традиционно доминировали лишь две силы, борющиеся за исполнительную и законодательную ветви власти. Это могли быть федералисты против демократов-республиканцев, виги против демократов или, наконец, демократы против республиканцев.

Современное противостояние Демократической и Республиканской партий ведет отсчет с 1850-х годов, когда после первых 60–70 лет поисков идентичности американский истеблишмент наконец-то нащупал общие установки и линии разлома, а также определился с названиями политсил, вокруг которых с тех пор и происходит концентрация политической активности в США. Считается, что зацементировали нынешнюю двухпартийную систему президентские выборы 1860 года, когда битву за Белый дом выиграл Авраам Линкольн, застолбив за Республиканской партией место одной из ведущих политических сил в стране.

На федеральном уровне, за редким исключением, все выборные посты и мандаты так или иначе много десятилетий распределяются между представителями двух крупнейших партий США. При этом в стране функционирует около полусотни других политических сил, наиболее популярными из которых сегодня считаются Либертарианская партия и Партия зеленых.

Несмотря на то что подобные силы никогда особо не баловали своих сторонников хоть сколько-нибудь значимыми победами, на протяжении вот уже 20 лет в США растет запрос на «третью» партию, которая могла бы на равных бороться с демократами и республиканцами. Последний раз большинство американцев (56%) были довольны двухпартийной системой и тем, как она работает, в 2003 году, когда организация Gallup и начала делать замеры таких настроений в обществе. С тех пор число уверенных в необходимости появления третьей крупной силы неизменно превалировало. В 2023 году — за год до президентских выборов, параллельно с которыми состоятся и выборы в Конгресс США,— число желающих увидеть конкурентную борьбу со стороны «третьей» партии достигло рекордных значений за всю историю наблюдений — 63% (+7% по сравнению с 2022-м). И лишь 34% избирателей оказались довольны существующей двухпартийной системой.

По мнению значительной части общества, республиканцы и демократы «настолько плохо представляют американский народ», что стране крайне необходима «третья крупная сила».

Эксперты считают, что такая социология во многом связана с фигурами действующего и бывшего президентов — Джо Байдена и Дональда Трампа, которые, как ожидается, снова разыграют между собой ключи от Белого дома в 2024 году. Согласно опросу Harvard/Harris (.pdf), лишь 34% избирателей, включая демократов, республиканцев и независимых, считают господ Трампа и Байдена «достаточно хорошим выбором» в качестве кандидатов в президенты. Мнения, что «стране нужен другой выбор», придерживаются 66%. Кроме того, 53% готовы рассмотреть кандидатуру независимого политика, решившегося бросить вызов двум стареющим джентльменам.

Тем не менее всерьез на появление третьей крупной партии сейчас вряд ли стоит рассчитывать. Демократы и республиканцы за десятилетия доминирования вобрали в себя всевозможные полюсы политических взглядов, а их состав далеко неоднороден и не един во мнениях. У каждой из партий помимо центра есть консервативное и либеральное крыло, а некоторые представители этих флангов идейно порой ближе к коллегам-конкурентам, нежели к своим однопартийцам, расположившимся на другом фланге.

Сейчас и вовсе выдвигается предположение, что республиканцы и демократы — это не две, а четыре партии: условно можно выделить «республиканцев Трампа» и «партийных республиканцев», а также «демократов Байдена» и «демократов Элизабет Уоррен и Берни Сандерса». Последний, к слову, даже не состоит в Демпартии, хотя зачастую и солидаризируется с ней, много лет занимая кресло сенатора от Вермонта и называя себя демократическим социалистом.

Другими словами, почти каждый избиратель так или иначе может найти для себя что-то близкое, покопавшись в предпочтениях представителей двух основных партий.

К тому же выборы в США персонализированы, а голосование происходит не по «партийным спискам», но за каждого конкретного кандидата (в числе прочего это касается и выборов в Конгресс).

Это, кстати, еще одна причина неудач менее крупных политических сил. Так как голосования происходят по принципу «победитель получает все», распространенное во многих странах пропорциональное представительство исключается, как и второй тур президентских выборов.

Другими словами, условной Либертарианской партии недостаточно получить 5% или даже 10% в общенациональном масштабе, чтобы оказаться в Конгрессе. Кроме того, кандидаты от Демократической и Республиканской партий автоматически включаются в бюллетени, в то время как другим приходится тратить немало сил, времени и ресурсов на сбор достаточного количества подписей зарегистрированных избирателей, чтобы попасть в заветный список кандидатов. Получить хоть какую-то часть федерального финансирования «третьи» партии также могут только в том случае, если их кандидат наберет более 5% на президентских выборах, тогда как государство ежегодно финансирует республиканцев и демократов на десятки миллионов долларов.

Кандидат нашелся

Между тем если у американцев есть желание, но нет особых надежд на появление в скором времени «третьей» партии, то третий — независимый кандидат — на президентских выборах — 2024 у них, кажется, появился. Строго говоря, помимо республиканцев и демократов в выборах президента традиционно участвуют и не аффилированные с этими партиями политики. Однако на сей раз у избирателей будет возможность проголосовать за целого наследника политического клана — племянника президента-демократа Джона Кеннеди — Роберта Кеннеди-младшего.

Изначально господин Кеннеди попытался баллотироваться от Демпартии, однако поняв, что на праймериз у него нет шансов против Джо Байдена, племянник 35-го президента США решил выдвинуться в качестве независимого кандидата. Учитывая его подчеркнуто консервативную риторику и принадлежность к одной из самых известных демократических династий, финт с независимым выдвижением в первые месяцы после анонса сработал лучше всяких ожиданий.

Несмотря на то что Роберт Кеннеди известен не только своей фамилией, но и особой любовью к теориям заговора, а также неприятием вакцинации, его популярность среди избирателей оказалась рекордно высокой для независимого кандидата в президенты.

Проведенный в конце октября компанией Quinnipiac опрос (.pdf) показал, что в трехстороннем противостоянии господин Кеннеди набирает невероятные для подобного кандидата 22% поддержки, при 39% у господина Байдена и 36% у господина Трампа. При этом среди независимых избирателей, которые зачастую и решают исход битвы, Роберт Кеннеди пользуется популярность 36% электората, опережая и Джо Байдена (30%), и Дональда Трампа (31%).

Исследование Quinnipiac можно было бы принять за социологическую аномалию, однако еще три опроса, проведенные в ноябре Reuters, Quinnipiac и Harris, также показали в копилке господина Кеннеди 20–21% потенциальных голосов. По данным Reuters, разница между тремя кандидатами и вовсе выходит совсем небольшой: 32% у Дональда Трампа, 30% у Джо Байдена и 20% у Роберта Кеннеди.

Впрочем, даже с такой поддержкой всерьез рассчитывать на победу Роберту Кеннеди не приходится.

Невероятным исходом уже можно будет считать сценарий, при котором политик умудрится заполучить хотя бы минимальное количество голосов в Коллегии выборщиков, поскольку принцип «победитель забирает все» требует от него финишировать первым хотя бы в одном из штатов либо в одном из избирательных округов в Небраске или Мэне, делегирование выборщиков от которых несколько отличается.

Зато повлиять на исход противостояния Джо Байдена и Дональда Трампа, а значит, и на будущее Америки, наследник клана Кеннеди еще как может, оттянув часть голосов на себя. Эксперты отмечают: к тому, что еще недавно воспринималось как матч-реванш двух немолодеющих политиков, стоит присмотреться в контексте трехстороннего противостояния. Особенно это актуально для колеблющихся штатов, которым не свойственна четкая партийная окраска, а наличие в них значительной доли независимых избирателей от выборов к выборам кидает их в объятия то республиканцев, то демократов. Эти же штаты обладают неформальной «голосующей акцией», предопределяющей итог президентских выборов.

Как показало ноябрьское исследование Siena College Research Institute, в шести колеблющихся штатах поддержка Роберта Кеннеди еще выше, чем в общенациональном масштабе,— 24%, тогда как у Дональда Трампа — 35%, а у Джо Байдена — 33%. В трехстороннем противостоянии республиканец опережает демократа на 7% в Джорджии и Неваде, а также на 3% в Мичигане. В Аризоне и Пенсильвании фиксируется паритет. В Висконсине с 2-процентным преимуществом ведет действующий президент.

При таких раскладах, когда в бюллетенях окажутся не два, а три кандидата, обладающих популярностью отнюдь не на уровне статистической погрешности, главной интригой окажется вот какая: чьих сторонников сможет в большей степени привлечь на свою сторону Роберт Кеннеди. С уверенностью предсказать, чей электорат окажется менее устойчив, сейчас сложно. Часть специалистов предполагает, что фамильная привязка к демократам позволит господину Кеннеди «откусить» побольше голосов у Джо Байдена. Но его риторика, тяга к конспирологии и скандальные заявления вызывают в то же время немало симпатий у потенциальных избирателей Дональда Трампа.

Никто не сомневается лишь в одном: Роберт Кеннеди-младший не выиграет выборы-2024, однако может оказаться одним из наиболее влиятельных (с точки зрения воздействия на исход голосования и судьбы мира) третьих кандидатов в американской истории.

Проигравший предопределяет все

Впрочем, и до него независимые претенденты на Белый дом, как и представители «третьих» партий, время от времени предопределяли результаты президентских кампаний. Причем в некоторых случаях они умудрялись повлиять на ситуацию, обладая совсем скромной группой поддержки.

Примечательно, что за последние 100 лет лишь четырем третьим кандидатам удавалось заполучить в свою копилку голоса выборщиков: Роберту Лафоллету в 1924-м, Сторму Термонду в 1948-м, Джорджу Уоллесу в 1968-м и Джону Хосперсу в 1972-м. Последний, правда, заручился поддержкой всего лишь одного выборщика, и то только потому, что делегат от Вирджинии, вопреки воле избирателей, решил не голосовать на коллегии за Ричарда Никсона, тем самым нарушив свои обязательства. Особая ирония состоит в том, что господин Хосперс, представлявший Либертарианскую партию, на тех выборах оказался одним из самых непопулярных третьих кандидатов, которого поддержали чуть больше 3,5 тыс. избирателей.

При этом, несмотря на то что господа Лафоллет, Термонд и Уоллес честно заслужили голоса выборщиков, одержав победы в ряде штатов, большинство экспертов считают, что их удачное выступление особо не повлияло на исход тех кампаний. Чего нельзя сказать про выборы 1912-го, 1992-го, 2000-го и 2016 годов, которые считаются наиболее яркими примерами вмешательства «третьих сил» в итоговые расклады, стоивших дважды победы демократам и дважды — республиканцам.

«Золотая медаль» среди третьих кандидатов по количеству набранных голосов принадлежит Теодору Рузвельту, которого в 1912 году поддержали 27,4% избирателей, что позволило ему положить в копилку 88 выборщиков. Строго говоря, к тому моменту господин Рузвельт уже дважды побывал главой Белого дома, в первый раз пересев в президентское кресло с должности вице-президента в результате убийства анархистом избранного хозяином Овального кабинета республиканца Уильяма Маккинли. Отсидев фактически два полноценных срока, в 1908 году «Тедди» пообещал не баллотироваться в третий раз (и во второй — в качестве президента), поддержав коллегу по партии Уильяма Тафта, который и выиграл выборы.

Однако правление господина Тафта, идущее вразрез с идеями прогрессивного крыла республиканцев и не предполагавшее реформ, разочаровало господина Рузвельта. Поэтому он решил бросить вызов своему преемнику на праймериз Республиканской партии в 1912 году. Несмотря на то что партийный электорат всецело поддержал бывшего президента, Национальный съезд вопреки воле своих же избирателей выдвинул кандидатом Уильяма Тафта. Теодор Рузвельт пришел в бешенство, тут же выписался из республиканцев и основал Прогрессивную партию, выступившую за прямые выборы сенаторов, избирательное право для женщин, снижение тарифов и социальные реформы.

Закончилось все тем, что во время финального голосования республиканский электорат разделился, позволив демократу Вудро Вильсону одержать легкую победу, а Теодору Рузвельту — войти в историю как единственному третьему кандидату, занявшему на выборах второе место. Примечательно, что господин Вильсон набрал всего 41,8% в общенациональном голосовании, однако заполучил подавляющее большинство (435) голосов в Коллегии выборщиков, наглядно продемонстрировав работу принципа «победитель получает все». Уильям Тафт, за которого проголосовали 23,4% американцев, довольствовался лишь восьмью выборщиками.

Специалисты отмечают, что исход выборов-1912 весьма серьезно повлиял на американскую историю. При господине Вильсоне, например, была создана Федеральная резервная система и разработано первое законодательство о подоходном налоге. Кроме того, в 1917 году Вудро Вильсон решил, что США необходимо вступить в Первую мировую войну, хотя во время кампании-1916 обещал не втягивать в нее Америку.

В следующий раз третий кандидат, по мнению многих экспертов, повлиял на исход выборов спустя 80 лет — в 1992-м. Тогда ранее не занимавший государственных должностей миллиардер Росс Перо, с которым спустя годы сравнивали Дональда Трампа, решил бросить вызов политическому мейнстриму и выдвинулся на выборы в качестве независимого претендента.

Критикуя обе партии, используя популистскую риторику и особенно напирая на экономические проблемы, господин Перо с легкостью собрал подписи избирателей во всех штатах и гарантировал появление своей фамилии в бюллетенях по всей стране.

Дошло до того, что миллиардер оказался единственным третьим кандидатом, когда-либо опережавшим конкурентов от демократов и республиканцев в общенациональных опросах. В июне 1992 года социология показывала: за независимого претендента на Белый дом готовы были проголосовать 36% среди зарегистрированных избирателей, в то время как за действующего президента республиканца Джорджа Буша-старшего — 30%, а за демократа Билла Клинтона — 26%. Среди тех, кто собирался идти на выборы, популярность господина Перо и вовсе достигала 38%.

Кто знает, возможно, Россу Перо такими темпами удалось бы сломать систему, но в июле 1992 года он внезапно заявил, что не верит в возможность своей победы, и вышел из гонки. Позднее политик пояснил, что, по его информации, предвыборный штаб господина Буша планировал распространить слухи о его дочери и испортить ей предстоящую свадьбу. За несколько недель до дня выборов миллиардер снова всех удивил, возобновив кампанию. По-прежнему высокие рейтинги даже позволили ему участвовать в дебатах, которые обычно проводятся исключительно между кандидатами от двух главных партий.

В итоге Росс Перо набрал 18,9% голосов, показав лучший со времен Теодора Рузвельта результат для третьего кандидата и в целом лучший — для человека, никогда не аффилированного с какой-либо партией. Победителем гонки в 1992 году стал Билл Клинтон, которого поддержали 43% избирателей, а действующий президент Джордж Буш-старший получил лишь 37,4%.

Многие республиканцы были убеждены, что именно участие господина Перо предопределило их поражение. Однако статистические аналитики отмечают, что с лета 1992 года Билл Клинтон опережал Джорджа Буша по всем опросам — с участием Росса Перо или без него,— разница была лишь в величине отрыва. Впрочем, эксперты указывают: миллиардер вложил много сил и энергии в предвыборную кампанию и вынес на общественный суд ряд экономических проблем, нашедших живой отклик у избирателей. Если учесть, что в таких ситуациях электорат, как правило, склонен винить во всем действующего президента, то на поддержке республиканца активность независимого и очень популярного кандидата так или иначе все равно сказалась.

Через восемь лет — в 2000 году — в США состоялись одни из самых скандальных выборов в современной истории, для определения результатов которых пришлось даже привлекать Верховный суд.

Гонка между вице-президентом при Билле Клинтоне Элом Гором и республиканским губернатором Техаса Джорджем Бушем-младшим получилась весьма плотной. В общенациональном голосовании господин Буш (47,9%) получил на полмиллиона голосов меньше, чем господин Гор (48,4%), а по горячим следам определить президента не вышло, поскольку с избирательных участков во Флориде поступили противоречивые данные. После многократных пересчетов и судебных разбирательств Джордж Буш-младший в итоге обошел в этом штате Эла Гора на 537 голосов, став президентом, проигравшим общенациональное голосование, но победившим по числу выборщиков.

Свою роль в этой истории сыграл и кандидат от Партии зеленых Ральф Нейдер, в масштабах страны выступивший скромно и набравший всего 2,7%. Проблема в том, что во Флориде господина Нейдера поддержали 97,4 тыс. избирателей. Учитывая его прогрессивную риторику и атаки, в первую очередь на Джорджа Буша, эксперты не сомневаются: не будь его в бюллетене, большинство проголосовавших за «зеленого» политика, отдали бы предпочтение демократу.

Кто знает, как развивалась бы американская и мировая история, если бы не скандальные результаты во Флориде. Начали бы США при господине Горе пересмотр сложившейся системы международной безопасности, как отреагировали бы на теракты 11 сентября 2001 года, инициировали бы военные кампании в Афганистане и Ираке — вопросы, на которые, конечно, никто никогда не сможет дать ответов.

Схожая история приключилась и в 2016 году во время противостояния Дональда Трампа и Хиллари Клинтон. Демократка, как и 16 лет назад Эл Гор, обошла новоявленного республиканца в общенациональном голосовании (причем почти на 3 млн голосов), но проиграла по выборщикам, отдав господину Трампу победу в колеблющихся штатах. При этом «третьих кандидатов», вероятно, повлиявших на исход кампании, было сразу два — Гэри Джонсон от Либертарианской партии, заручившийся поддержкой почти 4,5 млн избирателей (3,28%), и Джилл Стайн от Партии зеленых, получившая 1,4 млн голосов (1,06%). Эксперты, правда, признают, что оценить эффект от участия господина Джонсона не представляется возможным, поскольку либертарианец, скорее всего, в равной степени «откусил» электорат у обоих кандидатов.

Зато выступление госпожи Стайн, судя по всему, напрямую повлияло на результаты гонки. В колеблющихся штатах — Пенсильвании, Мичигане и Висконсине — Дональд Трамп обошел Хиллари Клинтон на 47,2 тыс., 10,7 тыс. и 22,7 тыс. голосов соответственно. Проблема в том, что заработанная «зеленой» кандидаткой поддержка в каждом из этих штатов превышала отрыв господина Трампа от госпожи Клинтон. По мнению специалистов, не окажись Джилл Стайн в бюллетенях, республиканцу наверняка не удалось бы одолеть именитую соперницу.

Последствия той победы Дональда Трампа переживают до сих пор не только США и мир, но даже Республиканская партия, который год с 2016-го пытающаяся нащупать новую идентичность и погрязшая в разногласиях.

Между тем влияние «третьей силы» на исход выборов-2024 может и не ограничиться Робертом Кеннеди-младшим. Выставить свою кандидатуру на суд избирателей 5 ноября следующего года планирует также философ, писатель и активист Корнел Уэст, набирающий, по опросам, до 3% и целящийся в электорат Джо Байдена. Кроме того, снова от Партии зеленых будет баллотироваться Джилл Стайн. И наконец, над выдвижением своего кандидата раздумывает межпартийная центристская группа No Labels («Без ярлыков»), основанная более десяти лет назад выходцами из Демократической партии. Одним из ее номинантов может стать сенатор-демократ Джо Манчин, который также допускает и свое независимое участие в выборах. В любом случае матч-реванш Джо Байдена и Дональда Трампа в 2024 году уже, очевидно, не обойдется без вмешательства третьего, а, вероятно, и сразу нескольких сторонних кандидатов.

Алексей Забродин