Леспром

Лесопромышленники Северо-Запада, ранее зависимые от европейского экспорта, понемногу отходят от санкционного шока 2022 года. Если в прошлом году падение в лесозаготовке и производстве лесоматериалов у предприятий СЗФО оценивали в 15–17%, то с января по сентябрь 2023 года — только в 2–3%, что эксперты связали с медленным восстановлением отрасли. Для полного восстановления необходимы технологическое перевооружение и новые рынки сбыта, что могут себе позволить только крупные игроки.

Лесоперерабатывающий сектор Северо-Запада — один из лидирующих в стране. По данным Рослесинфорга, с января по сентябрь 2023 года на его долю в обороте пришлось около 30% от всей продукции российского леспрома — 708,3 млрд рублей (оборот всего ЛПК России — 2,5 трлн рублей), и этот показатель практически не менялся.

Тем не менее с 2022 года именно предприятия леспрома СЗФО оказались в более суровых экономических условиях, нежели комбинаты и лесосеки восточных регионов страны, а среди самых пострадавших собеседники издания называют предприятия Вологодской области. По словам президента национальной ассоциации лесопромышленников «Русский лес» Ольги Калюжной, Северо-Запад принял на себя самый ощутимый удар с начала введения санкций ЕС относительно российского ЛПК. «Это связано с географической и исторической близостью к рынкам европейских стран. Стали недоступны поставки морским транспортом через порты СЗФО, многие предприятия не могли быстро переориентировать свою продукцию на альтернативные рынки»,— комментирует ситуацию эксперт.

По сводным данным ассоциации и Росстата, в 2022 году у производителей Северо-Запада объемы лесозаготовки упали на 17% (до 51,5 млн куб. м), а производство пиломатериалов просело на 15% (относительно 2021 года). «Такие объемы были зафиксированы в 2013–2014 годах»,— вспоминает госпожа Калюжная.

Плавное падение

Эксперты констатируют, что после санкционного шока 2022 года уже в 2023-м предприятия ЛПК постепенно начали выходить из простоя. Собеседники издания с оптимизмом отмечают, что снижение, хотя и продолжилось, но гораздо медленнее, чем в прошлом году. Объемы лесозаготовки в СЗФО снизились на 3,4%, а производство пиломатериалов — только на 2,2%. «Мы видим улучшение ситуации, вызванное снижением затрат на транспортировку продукции на экспорт и развитием логистических маршрутов»,— говорят в «Русском лесе».

«Сами компании заинтересованы в том, чтобы у них была работа в дальнейшем и вряд ли станут заготавливать лес в чрезмерных объемах»,— объясняет скромные «лесные» показатели ведущий эксперт УК «Финам Менеджмент» Дмитрий Баранов. По его словам, потребление лесоматериалов в стране сохраняется как на действующих заводах, так и на новых, включая предприятия иностранных компаний, ушедших из России, а многие виды оборудования и техники для лесного комплекса производят в России. «Это снижает риски для компаний. В случае необходимости оборудование можно закупить в дружественных странах»,— считает эксперт.

Впрочем, оптимизм разделяют не все. «До геополитических изменений весь лесопромышленный комплекс СЗФО был "заточен" на экспорт в западные страны благодаря обширной сети поставок. Единственным преимуществом отечественных предприятий в сравнении с основными конкурентами — Финляндией и Швецией — была дешевизна продукции. Стоимость входа в бизнес достаточно небольшая, уровень контроля со стороны компетентных органов — низкий»,— комментирует член Экспертного совета по развитию конкуренции в сфере государственных и муниципальных закупок и закупок госкорпораций комитета по защите конкуренции Госдумы РФ Дмитрий Тортев.— Но в 2022 году вскрылась основная проблема отрасли в СЗФО: ее неповоротливость и неспособность к быстрому изменению экономической ситуации». Он обращает внимание, что многие малые предприятия (на которые приходится половина рынка) в основном работают на устаревшем оборудовании. Господин Тортев подчеркивает, что объемы выпуска продукции леспрома в СЗФО в 2023 году сильно отстают от прошлогодних показателей.

Ленинградские реалии

Влияние санкций серьезно ощутили на себе лесопромышленники Ленинградской области. «Проблемой остаются закрытие Евросоюзом экспортного рынка пиломатериалов, трудности в заказе букингов, а также поиск новых покупателей. Все это нарушило логистику, в результате чего возросли транспортные расходы на поставку пиломатериалов»,— сообщил изданию заместитель председателя комитета по природным ресурсам Ленинградской области Олег Батищев. Как сказано в ответе, с закрытием европейского рынка в регионе снизилось производство топливных гранул, экспорт необработанной древесины из региона полностью прекращен.

По данным региональной статистики, в первом полугодии 2023 года наиболее значимое падение показали лесозаготовительная отрасль (объемы лесозаготовки упали на 32%, реализации — на 54%, совокупный убыток составил 20 млн рублей) и лесопереработка (падение объемов и реализации на 41 и 33% в денежном выражении, убыток отрасли — 194 млн). Впрочем, в совокупности все игроки ленинградского леспрома сократили объемы продаж на 7% (до 49 млрд рублей с января по июнь 2023 года). По информации комитета в 2022-м и в первом полугодии 2023-го более или менее устойчиво себя чувствовали предприятия целлюлозно-бумажной промышленности.

Что касается площадок, покинутых иностранными инвесторами, то, по информации комитета, лесопильное предприятие «Мется Свирь» (структура финского лесопильного концерна Metsa Group) находится в законсервированном состоянии. Зато предприятие «Лузалес Тихвин» (бывшее «ИКЕА Индастри Тихвин», ранее принадлежавшее шведскому холдингу IKEA) с июня возобновило работу мебельной фабрики. По-видимому, это связано с появлением у компании новых инвесторов: петербургское АО «Слотекс» и сыктывкарское ООО «Лузалес». Кроме тихвинской, инвесторы приобрели также площадки IKEA в Новгородской и Кировской областях, которые перезапустили этим летом.

Кто покупает «санкционный» лес

По словам Ольги Калюжной, крупнейшие игроки отрасли смогли сохранить производство, но работают на гораздо более низкой рентабельности, чем в пиковый 2021 год, а в 2023-м ослабленный рубль помогает экспортоориентированным компаниям. Госпожа Калюжная замечает, что мировые цены на продукцию ЛПК «сильно упали» с 2021 года.

В ассоциации «Русский лес» оценивают текущее распределение продукции на внутренние и внешние рынки в пропорции 50 на 50. «Российские пиломатериалы преимущественно реализуются в Китай, Египет и страны ближнего зарубежья (ЕАЭС+)»,— говорит госпожа Калюжная.

Как подтвердили в Рослесинфорге, в целом российские лесопромышленники действительно переориентировались на поставки новым партнерам в «дружественных» странах. «Больше всего увеличился экспорт пилопродукции в направлении Китая (на 231 тыс. куб. м) и ОАЭ (на 176 тыс. куб. м). Турция нарастила объемы закупок на 132 тыс. куб. м (в 2,8 раза) и поднялась с тридцатого на двенадцатое место в списке экспортных партнеров России с объемом 204,4 тыс. куб. м, ежемесячно увеличивая поставки»,— сообщили в организации. Растут экспортные поставки в Гонконг, Иран, Грузию и Южную Корею, Ливан, перспективным рынком называют Сирию.

Среди лидеров по отправке пилопродукции за рубеж, отмечают в Рослесинфорге, компании из СЗФО оказались в большинстве. Среди них ГК «Сегежа», ГК «УЛК», ГК «Титан», ГК «Лузалес», ГК «Вологодские лесопромышленники» и ЛХК «Череповецлес».

«Крупные игроки Северо-Запада с конца прошлого года пытаются нащупать новые рынки сбыта: в Турции, Иране, странах Африки. Везти продукцию на Восток из СЗФО для них нерентабельно, а если повышать цены, то продукция теряет свое главное (и единственное) конкурентное преимущество — дешевизну»,— комментирует Дмитрий Тортев. Пока что единственный круглогодичный маршрут для северо-западного леса — транспортный коридор Север — Юг, который пока не готов к масштабным перевозкам. «Не готовы терминалы Каспийского региона к приему большого объема грузов, нет необходимого количества флота. В Иране нет единой железнодорожной сети для того, чтобы безостановочно гнать продукцию дальше»,— поясняет господин Тортев.

Эксперт уверен, что для переориентации на отечественный рынок и выпуска рентабельной продукции для отдаленных стран предприятиям потребуется технологическое перевооружение и инвестиции, что, вероятнее всего, не смогут обеспечить мелкие и средние игроки. «Я не вижу предпосылок для скорого восстановления ЛПК СЗФО, как минимум — до конца 2024 года. Или, по крайней мере, пока не будут расширены возможности коридора Север — Юг»,— заключает господин Тортев.

Ольга Головина