30 ноября в Государственном Русском музее при поддержке банка ВТБ откроется выставка Василия Сурикова, завершающая год празднования 175-летия живописца истории России.

Названия основных шедевров Сурикова часто связаны с историческими местами и событиями, но восприятие нарратива часто замыкается в рамках объяснения сюжета: мы понимаем, что изображённое на картине происходило в определённом временном отдалении, в далёком прошлом. Но то, что всё это происходило на нашей земле, а гуляя по Москве, в походах по Сибири или покоряя горы Швейцарии, мы идём по следам героев картин Сурикова, осознаётся нами крайне редко. Хронотоп истории так и останется для нас пространством мифа, если мы не разберемся, где разворачивались события жизни и творчества Василия Сурикова. А живописца именно это и захватывало — память места: «Я на памятники, как на живых людей, смотрел, — расспрашивал их: „Вы видели, вы слышали, — вы свидетели“». И собственное мироощущение художника строилось на осознании себя потомком казаков, которые осваивали новые земли Российской империи.

Василий Суриков родился в 1848 году в Красноярске, был крещён во Всехсвятской церкви, которая находилась недалеко от усадьбы Суриковых. Родители — Иван Васильевич Суриков и Прасковья Фёдоровна Торгошина. Обе фамилии происходили из казачьих родов: предки со стороны отца осваивали Сибирь и со временем перешли из десятников и сотников в чиновники, а прадеды по материнской линии торговыми казаками были. Дом Суриковых на Благовещенской улице располагался на левом берегу Енисея, а Торгошины жили на правом, «по ту сторону Енисея, перед тайгой».

Читая вслух историю красноярского бунта своему первому биографу Максимилиану Волошину, Василий Иванович восклицал: «Это же всё сродственники мои!» (прим.: далее — все цитаты В. И. Сурикова). В подполе усадьбы Суриковых на Благовещенской хранились старинные синие казацкие мундиры екатерининской формы; дед — Александр Степанович, полковой атаман, иногда брал маленького Васю на парады, а дяде своему Марку Васильевичу будущий живописец носил обед на гауптвахту. Таким образом, два полюса жизни — славу и наказания служилого люда, а также колоритные типажи казаков, которые мы сегодня видим на его картинах, — Суриков наблюдал с детских лет.

Торгашинская родня произвела не меньшее впечатление на Васю: «Первое, что у меня в памяти осталось, — рассказывал он, — это наши поездки зимой в Торгашинскую станицу. Мать моя из Торгошиных была. А Торгошины были торговыми казаками — извоз держали, чай с китайской границы возили от Иркутска до Томска, но торговлей не занимались. Жили по ту сторону Енисея — перед тайгой. Семья была богатая. Старый дом помню. Двор мощеный был. Там самый воздух казался старинным. И иконы старые, и костюмы». Запомнил Суриков и сестёр своих двоюродных особой древней русской красоты. Маша, Таня и Фаля рукодельницами были. Их отец — казак Степан Фёдорович — стал прототипом чернобородого стрельца, поникшего перед казнью «как агнец, жребию покорный». А в основу замысла картины «Взятие снежного городка» легли детские впечатления из этих мест: «Вот на том берегу я в первый раз видел, как „Городок“ брали. Мы от Торгошиных ехали. Толпа была. Городок снежный. И конь чёрный прямо мимо меня проскочил, помню. Это, верно, он-то у меня в картине и остался».

В 1854 году семье Суриковых пришлось переехать в Сухобузимо, расположенное на левом берегу Енисея в 60 километрах на север от Красноярска. «Место степное. Село. Из Красноярска целый день лошадьми ехали. Окошки там еще слюдяные, песни, что в городе не услышишь. И масленичные гулянья и христославцы. У меня с тех пор прямо культ предков остался». Именно здесь Суриков освоил секреты анималистики: работник Семён помог Васе научиться рисовать коней — по суставам объяснил анатомию. Сегодня в Сухобузимо в память о Сурикове на Масленицу устраивают праздник, кульминацией которого является Взятие снежного городка.

В 1856 году Вася поступает в приходское, а в 1858-м — в уездное училище в Красноярске, живёт у родственников. В училище внимательный учитель рисования Николай Васильевич Гребнев много занимается с Василием, учит его работе на пленэре, знакомит с искусством старых мастеров по прекрасным гравюрам. А в повседневной жизни Красноярска XIX века встречаются ещё традиции и нравы века XVII-го: публичные казни и кулачные бои здесь не являются экзотикой — будущий художник неоднократно наблюдает подобные зрелища. «И мы мальчишками дрались. Уездное и духовное училища были в городе, так между ними антагонизм был постоянный. Мы всегда себе Фермопильское ущелье представляли: спартанцев и персов. Я Леонидом Спартанским всегда был».

Возвращение всей семьи Суриковых в Красноярск было связано с безвременной утратой отца в 1859 году. На руках Прасковьи Фёдоровны остались Василий, Александр и Екатерина — дочь Ивана Васильевича от первого брака. В 13 лет Вася оканчивает курс уездного училища с похвальным листом. Как старший сын он помогает содержать семью разными подработками, в том числе и росписью пасхальных яиц. С 17 лет Суриков служит в Енисейском губернском управлении. Николай Васильевич Гребнев обращается к золотопромышленнику, городскому голове Петру Ивановичу Кузнецову: показывает рисунки талантливого ученика и просит его поддержать обучение Сурикова в Академии художеств. Получив горячее благословение Прасковьи Фёдоровны, 11 декабря 1867 года Василий с обозом Кузнецова «верхом на осетре» отправляется в Санкт-Петербург.

Наталья Кочнева, старший вице-президент ВТБ:
«Василий Суриков — одно из самых громких имён в русском изобразительном искусстве. Выставка позволяет не просто познакомить новое поколение с художником, это шанс заглянуть в его произведения: рассказать зрителям об особенностях творчества в разные периоды, причинах возникновения этих особенностей и суждениях, которые в результате художник воплотил в своих работах. Последняя монографическая экспозиция Сурикова, сравнимая по объёму, состоялась почти 90 лет назад. Переоценить значение новой выставки для любителей искусства и российской культурной жизни в целом просто невозможно».

Императорская академия художеств на Университетской набережной, Санкт-Петербург. Сегодня Румянцевский сад возле Академии художеств украшает скульптурный бюст нашего земляка — точно такой же, как и в Сквере Сурикова в Красноярске. А в 1869-м не с первого раза, но Суриков всё же стал студентом. Учился старательно. И успешно: «В 73 году я получил четыре серебряные медали, в 74-м научные курсы кончил. Конкурировал я на малую золотую медаль „Милосердным самаритянином“ и получил. Потом я её Кузнецову в благодарность подарил». Вторым «университетом» Василия Ивановича был Эрмитаж, куда он постоянно приходил, чтобы изучить приёмы живописи старых мастеров. Таким образом, Северная Пальмира дала самое необходимое для становления художника — мастерство, насмотренность и интеллектуальную среду.

Окончив Академию в 1875 году, Суриков переезжает в Москву, где выполняет свой единственный в жизни живописный заказ: для Храма Христа Спасителя он пишет четыре монументальных полотна на тему Вселенских соборов. «Работать для храма Спасителя трудно было. Я хотел туда живых лиц ввести. Греков искал. Но мне сказали: если так будете писать — нам не нужно. Ну, я уж писал так, как требовали. Мне нужно было денег, чтоб стать свободным и начать своё». В Москве Василий Иванович знакомится с Елизаветой Августовной Шарэ, с которой они обвенчались в 1878 году.

Первое историческое полотно «Утро стрелецкой казни» написано в период с 1878 по 1881 год. «Я в Петербурге ещё решил „Стрельцов“ писать. Задумал я их, ещё когда в Петербург из Сибири ехал. Тогда ещё красоту Москвы увидал». Драма последствий стрелецкого бунта 1698 года разворачивается на Красной площади. Группу стрельцов от храма Василя Блаженного отделяет Лобное место — о нём известно с XV века. До появления памятника Минину и Пожарскому 120 лет. Белокаменные стены Кремля подчёркивают силуэт Петра I , который противопоставлен каскаду куполов Василия Блаженного и «народной массе». Прототипами персонажей «Утра стрелецкой казни» стали родственники и знакомые Сурикова; сумрачная атмосфера также была почерпнута из впечатлений о Сибири.

Следующий шедевр исторической живописи «Меншиков в Берёзове» создан Суриковым в 1883 году. Дождливое лето на даче в Перерве под Москвой навело на размышления о том, кто ещё мог вот так же томиться в глухой избе… «И поехал я в Москву за холстами. Иду по Красной площади. И вдруг… Меншиков! Сразу всю картину увидел». Историческая драма передана в немой семейной сцене: за столом — сосланный за организацию государственного переворота светлейший граф Александр Меншиков, справа от него в анфас — Мария, теперь уже бывшая невеста Петра II, слева — сын Александр и дочь Александра. Внук Петра I лишил Александра Даниловича всех титулов и в 1728 году сослал его в Сибирь. Сегодня в Берёзово, расположенное в Ханты-Мансийском округе на расстоянии более 3000 км от Санкт-Петербурга, можно долететь чуть более чем за пять часов, не считая пересадку в Тюмени. Эта картина — редкий случай, когда Василий Суриков без выезда на натуру воспроизвёл атмосферу сибирской глуши, обратившись к собственным переживаниям. По словам Сурикова, он «отдохнул», работая над «Меншиковым», перед созданием величайшего полотна «Боярыня Морозова», которое задумал намного раньше.

Прежде чем приступить к этой картине в 1884 году и посвятить ей три года напряжённой творческой работы, Василий Иванович совершил длительное путешествие… по Европе. Прекрасно зная шедевры итальянских художников, Суриков видел лакуну в русской исторической живописи: многофигурные композиции в условиях естественного освещения ещё не были освоены соотечественниками. «Явление Христа народу» Александр Иванов писал в Тоскане в течение долгих 20 лет. Поэтому пленэры Сурикова в Италии и изучение им исторической живописи в музеях и галереях Парижа, Вены, Рима, Флоренции и Венеции были необходимы для создания одного из самых «русских» полотен. Протестный жест боярыни Феодосии Прокопьевны Морозовой на фоне пёстрой московской толпы написан на холсте, который Суриков заказал из Парижа. Для работы над этим огромным полотном (около 6 метров в длину) художник снимает жильё на Долгоруковской улице в Москве. Натурный материал собирает здесь же: «И переулки все искал, смотрел; и крыши где высокие; а церковь-то в глубине картины — это Николы, что на Долгоруковской». Из исторических источников известно, что действие картины происходит у Чудова монастыря. Сибирь «пробивается» в прототипах героев и персонажей картины: образ Морозовой был найден в лице убеждённой поборницы старой веры Авдотьи Торгошиной, а смеющийся купец ещё в студенчестве был написан с дьяка Сухобузимской Троицкой церкви.

«Взятие снежного городка» закончено в 1891 году в родном доме в Красноярске, куда на полтора года вернулся овдовевший Василий Иванович с дочками.

«Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем» (1891–1895) передано в напряжённой композиции, где «столкнулись две стихии». Именно этот генеральный образ лёг в основу концепции картины, а бой казачьей дружины Ермака с несметным войском Кучума у Чувашского мыса стал её визуализацией. Натурный материал собирался по всей Сибири; Туруханский край, Хакасия, Минусинские степи — места поиска и обретения типажей татарских воинов. Для Сурикова события 1592 года важны и как часть истории рода — его предки-казаки могли быть из дружины Ермака. Завершающий этап работы над этой картиной проходил в одном из залов Государственного исторического музея.

Для создания картины «Переход Суворова через Альпы» Суриков предпринял новое путешествие в Европу. Швейцарский пленэр был необходим для передачи этого леденящего душу горного спуска. «Я ездил в Альпы и зарисовал место перехода с натуры. Какой там ужас! Не верится как-то, чтобы даже Суворов мог перейти в этих местах Альпы». Жили сначала в модном курортном Интерлакен, а затем переехали в маленькую швейцарскую деревушку, неоднократно ходили в горы. Саму картину (почти 5 метров в высоту) Суриков, как и предыдущую, писал в одном из залов Государственного исторического музея в Москве.

Работа над картиной «Степан Разин» длилась с 1900-х по 1907-й и также предполагала многочисленные пленэры. Ока, Волга, Дон — нужны были речные панорамы. «Наконец достиг Астрахани. 6 дней езды. Это какая-то Венеция или Неаполь. Шумная жизнь на пристанях. Сегодня нарисовал лодку и наметил на другом рисунке гребцов (шесть весел)». Василий Иванович совершил поездки на родину Степана Разина в станицу Зимовейскую, в Елатьму Тамбовской губернии, жил в Симбирске — Самаре на Волге. «Относительно „Разина“ скажу, что я над той же картиной работаю, усиливаю тип Разина. Я ездил в Сибирь, на родину, и там нашел осуществление мечты о нём».

Этой картиной завершается значительный период творческой жизни Василия Ивановича Сурикова: если предыдущие полотна приобретались сразу, на выставках, то этот холст не сразу находит своего покупателя. О меценатах и коллекционерах, которые высоко ценили произведения Василия Сурикова, обеспечивая ему свободу творчества, мы расскажем в следующем материале.

материал подготовила искусствовед Юлия Петунина