Росписи и принты Пьеро Форназетти

В московском ЦУМе открылся корнер миланского бренда Fornasetti, известного своей богатой фантазийной коллекцией посуды, мебели и аксессуаров для дома. Украшающие их сюрреалистические узоры выполнены вручную легендарным итальянским художником-графиком Пьеро Форназетти. Сегодня его дело продолжает сын, Барнаба, который открывает миру архивы отца, а также создает собственные коллекции.

А вот Форназетти-старший следовать по стопам отца никогда не хотел. Родившийся в 1913 году в семье преуспевающего промышленника, Пьеро рано увлекся рисованием, в возрасте десяти лет он расписал стены своей детской комнаты. В 1930-м поступил в Художественную академию Брера, но не был старательным студентом, и через два года его отчислили. Форназетти вращался в среде богемной молодежи, где не очень-то ценили академическую науку, зато увлекались сюрреализмом и метафизическим искусством. В 1930-е годы Пьеро много работал в технике гравюры и печатал литографии — собственные и для живописцев того времени, с которыми дружил, в том числе для Карло Карры, Джорджо де Кирико, Марино Марини, Лучо Фонтаны.

В 1933 году Форназетти представил на миланской Триеннале серию платков со своими принтами, которые не приняли на выставку, но зато их высоко оценил Джо Понти, сегодня считающийся одним из самых известных архитекторов и дизайнеров Италии XX века. Тогда началась дружба Форназетти и Понти, переросшая позднее в тесное творческое сотрудничество. В 1940 году Понти и Форназетти выпустили коллекцию ламп. После войны Пьеро расписывал мебель, созданную Понти. В 1951 году дуэт представил на IX Триеннале шкаф-секретер Trumeau Architettura, ставший культовой моделью для обоих авторов. Вместе они рисовали обложки журнала Domus, оформляли интерьеры, например, создавали настенные росписи в Палаццо Бо в Падуе, работали над оформлением трансатлантического лайнера Andrea Doria и казино Сан-Ремо.

Форназетти всегда считал, что декор предметов первичен, поэтому позже, когда Понти увлекся функциональностью, их пути разошлись. Пьеро же продолжал декорировать все подряд: мебель, посуду, платки и галстуки, шляпы, подушки, автомобили. Он считал, что только так можно приблизить повседневную жизнь к искусству. «Стул не перестает быть стулом, если он похож на арапа. Зато у вас за ужином появляется необычный гость»,— говорил он о декорированном им стуле «Мавр». Форназетти виртуозно наносил двухмерную графику на любые трехмерные объекты и на любые поверхности. За свою творческую жизнь он декорировал более 14 тыс. всевозможных предметов. Сначала он всегда создавал эскизы будущих декоров — в его архиве их насчитывается около 11 тыс., и далеко не все еще были использованы.

После войны (эти годы он провел в Швейцарии) Форназетти разместил заказ на тарелки со своими принтами на одной из итальянских керамических фабрик. Но в серийном производстве ему отказали: фабрика не рискнула массово выпускать посуду с изображениями старых газет, программок театра Ла Скала, рыб, человеческих лиц. И тогда Пьеро купил печь для обжига керамики и открыл ателье по соседству со своим миланским домом. Так началась история бренда. Компания Fornasetti и сейчас называет себя ателье, чтобы подчеркнуть свою ремесленную природу: все изделия и декор на них выполняются вручную с помощью росписи или печатных техник, разработанных Пьеро в 1940-е.

В 1952 году среди персонажей Форназетти появляется еще один, ставший, пожалуй, главным и самым узнаваемым. Пьеро листал старый журнал и увидел женское лицо, поразившее его пропорциональностью черт и глубиной загадочных глаз. Это была оперная дива конца XIX века Лина Кавальери. Ее тогда уже не было в живых, в 1944 году в ее дом попала бомба, но когда-то Кавальери действительно считалась эталоном красоты. Пьеро начал помещать это лицо повсюду: начиная с тарелок и подносов и заканчивая комодами и секретерами. Лина стала его музой на всю жизнь. Коллекцию с лицом Лины Кавальери он назвал Tema e Variazioni («Тема и вариации»), и она продолжает пополняться и в наши дни. Существует около 500 вариантов изображений певицы, созданных Пьеро: Лина подмигивающая, показывающая язык, прижимающая палец к губам, с усами а-ля Сальвадор Дали или Чарли Чаплин, в очках, с присевшей на щеку мухой, в скафандре и в вязаной балаклаве… Забытая некогда певица благодаря фантазии Форназетти стала современной Джокондой, это лицо теперь известно всему миру, и конечно, это визитная карточка бренда.

Ателье Пьеро Форназетти переживало взлеты и падения, его ругали и превозносили, но мастер не изменял себе, не шел на компромиссы и не следовал трендам и моде. «Художник, который хочет добиться успеха, больше не художник. Это человек, который хочет добиться успеха»,— говорил он. Независимо от того, хорошо или плохо продавались созданные им предметы, он продолжал строить свою фантастическую вселенную, следуя только своему воображению. Среди его излюбленных мотивов античная и ренессансная архитектура, бабочки, рыбы, как будто сошедшие со страниц старинных бестиариев, игральные карты, солнце, визуальные обманки в стиле trompe l’oeil и конечно, Лина.

В конце 1970-х — 1980-е Пьеро все же достиг успеха и признания. В 1977 году он вместе с друзьями открыл галерею Bibliofili в Милане, где выставлялись его работы и произведения других современных художников. Символом всеобщего интереса к его бренду стало открытие в 1984 году в Лондоне галереи современного дизайна Themes & Variations, название которой обыгрывает название самой известной коллекции Fornasetti. В 1987 году готовилась к изданию книга о творчестве Пьеро и истории его бренда, с большим количеством красочных иллюстраций, написанная им в соавторстве с известным издателем и автором Патриком Морьесом и с предисловием знаменитого архитектора и дизайнера Этторе Соттсасса. Но присутствовать на презентации книги ему было не суждено: в 1988 году Пьеро Форназетти неожиданно скончался во время небольшого хирургического вмешательства.

Руководство компании перешло к сыну Пьеро, 38-летнему Барнабе. По семейной легенде, Барнаба внес вклад в дело отца, когда ему было всего три года. Он принес Пьеро ромашку, красиво уложенную на листке гортензии. Пьеро сразу оценил этот мотив и сделал эскизы, которые потом использовал для декора подносов. Барнаба получил художественное образование в Академии изящных искусств, но поначалу демонстративно дистанцировался от деятельности отца и лишь в 1980-х стал работать вместе с ним. Сейчас 73-летний Барнаба — арт-директор ателье Fornasetti. При нем компания вышла за рамки дизайнерского творчества. Барнаба участвует в организации выставок в самых престижных культурных институциях мира, издает книги, в 2016–2017 годах он даже поставил оперу Моцарта «Дон Жуан», и она шла в Милане и Флоренции. Fornasetti теперь выпускает не только предметы интерьера: бренд сотрудничал с модными домами Louis Vuitton и Comme des Garcons, оформлял яхты совместно с компанией Ferretti, работал над интерьерами миланского отеля Mandarin Oriental. Знаменитая британская фабрика Cole & Son изготовляет фантастические обои по эскизам ателье. Недавно Fornasetti выпустил ароматические свечи из натурального воска. И разумеется, бренд не перестает удивлять мир новыми коллекциями предметов интерьера и посуды, созданных по архивным эскизам Пьеро и рисункам Барнабы. В апреле этого года на Миланской неделе дизайна были представлены три новые коллекции: Giardino Settecentesco — неоклассические архитектурные фрагменты в окружении фантастического парка, Musciarabia con Rose — нарисованные вручную розы на фоне черно-белых геометрических лабиринтов и Giro di Conchiglie с изящными орнаментами из морских раковин. Эти мотивы украшают фасады комодов, тумбочек, столешницы консолей, основания ламп, подносы, зеркальные рамы, корзины для бумаг, пепельницы, подносы, посуду. К Новому году и рождественским праздникам ателье традиционно выпустило подарочную серию: тарелку-календарь с рисунком из архива Пьеро Форназетти, в том числе в золотом исполнении, отдельный мотив на посуде — губы Лины, окрашенные в винно-красный цвет, ароматические свечи в декорированных керамических баночках, кашемировые подушки и пледы с пейзажами из коллекции Giardino Settecentesco. Все новинки представлены в магазинах ателье по всему миру, в том числе в московском.

Антонина Плахина