Учителя рассказали “Ъ”, как будет выполняться запрет использовать мобильники на уроках

В среду Госдума запретила школьникам использовать мобильные телефоны на уроках, даже в образовательных целях. При этом закон не конкретизирует, как именно должен исполняться запрет и какое наказание предусмотрено для несовершеннолетних за отказ убрать смартфон. “Ъ” узнал у педагогов, как они планируют бороться с телефонами на уроках и есть ли смысл в новом законе.

В среду Госдума во втором и третьем чтениях приняла нашумевшие «телефонные» поправки к закону «Об образовании». В ст. 41 «Обязанности и ответственность обучающихся» в разделе «Обучающиеся обязаны» появилась следующая формулировка: «…не использовать средства подвижной радиотелефонной связи во время проведения учебных занятий при освоении образовательных программ начального общего, основного общего и среднего общего образования». Однако предусмотрены исключения — «случаи возникновения угрозы жизни или здоровью обучающихся, работников» и «иные экстренные случаи». Отметим, поначалу законопроект позволял использовать мобильники еще и «с разрешения» преподавателя. Именно такая версия была принята в первом чтении, однако затем депутаты сочли необходимым ужесточить законопроект.

Тогда же, во время первого чтения, многие депутаты интересовались, кто и как должен будет контролировать соблюдение запрета. «Какие санкции последуют за нарушение?» — задавался вопросом Алексей Куринный (КПРФ). А Бийсултан Хамзаев (ЕР) спрашивал, придумают ли «специальные коробочки», куда ученики должны будут складывать мобильники перед началом урока. Татьяна Буцка (ЕР) напоминала, что телефон бывает нужен детям для интерактивных заданий. «Учебные гаджеты в качестве исключения из запрета тут вообще упоминаться не должны, для них существуют свои законы»,— заявил тогда спикер Госдумы Вячеслав Володин.

Все эти детали так и не были прописаны в законе.

Глава комитета по просвещению Ольга Казакова пояснила, что «реализацию законопроекта в каждой школе будут контролировать самостоятельно».

А глава «семейного» комитета Нина Останина (КПРФ) заявила, что реализация запрета — дело Минпросвещения. “Ъ” переадресовал вопросы депутатов министерству и получил такой ответ: «Ограничения использования электронных устройств поддержат качество образовательного процесса. Те ученики, кто часто отвлекается на развлечения, смогут проявить интерес к другим более рациональным и полезным вещам. И в этом нет никакой революции, у нас продолжают действовать СанПиНы, которые ограждают от избыточного использования гаджетов во время учебы. При этом реализацию всех нововведений в школах мы традиционно и в обязательном порядке обсуждаем с экспертами, педагогами, региональными властями, управленцами в сфере образования, родителями, чтобы все изменения были на пользу участникам образовательного процесса. Это же будет касаться и реализации положений принятого сегодня Государственной думой федерального закона».

Директор нижегородской АНОО «Школа 800» Марк Сартан отмечает, что Госдума приняла обязательное для всех решение, но каждая образовательная организация и так могла самостоятельно установить аналогичные запреты. «К счастью, формулировка закона оставляет школе возможность для собственной политики. И при этом совершенно не обязательно физически изымать телефоны у детей,— говорит директор.— Наша школа, как и многие другие, урегулировала вопрос своими силами, без помощи депутатов». В «Школе 800» телефоны не изымаются — за исключением неоднократных нарушений, но во время уроков и школьных мероприятий мобильные устройства должны находиться в сумках и портфелях. Также запрещено пользоваться телефонами на лестницах и в столовой во время еды. «Мы считаем, что надо не запрещать и ограничивать в приказном порядке, а всем участникам образовательных отношений договариваться между собой. Школа же должна помочь достичь такой договоренности и зафиксировать ее»,— говорит господин Сартан.

«У нас в каждом классе есть ящички для телефонов, куда дети сдают их перед началом урока. Но не в приказном формате — мы стараемся объяснить, какая в этом польза,— рассказывает классный руководитель из Ростова-на-Дону Ольга Перченко.— Дети все адекватные и воспринимают просьбу без проблем, поэтому и с санкциями за нарушение запрета сталкиваться не приходится».

В подмосковной гимназии имени Е. М. Примакова уже действует запрет на уровне внутришкольных актов, рассказала “Ъ” директор Майя Майсурадзе. Более того, ученикам нельзя использовать телефоны не только на уроках, но и вообще все время пребывания в гимназии. По ее словам, это требование поддержали преподаватели, родители и совет старшеклассников: «Мы видим в этом только плюсы — дети общаются с учителями и друг с другом на переменах».

Запрет реализован следующим образом: каждый ученик при входе в школу сдает гаджет в индивидуальный ящичек и закрывает его на ключ. Забрать технику можно только после уроков, когда школьник уходит домой. «Если нужно срочно позвонить родителям, у нас есть городской телефон. А в экстренной ситуации это может сделать классный руководитель»,— рассказывает госпожа Майсурадзе. Директор уточняет, что в их школе «нет проблем с техническим обеспечением» и есть возможность при необходимости предоставить детям школьные ноутбуки или планшеты, если этого требует образовательный процесс. «На встречах с директорами школ Московской области я слышала опасения о том, что могут возникнуть проблемы при технической реализации законопроекта, так как схема не налажена,— говорит она.— Тем более что на переменах пользоваться телефонами не запретили».

Именно такое мнение у педагога из Великих Лук, участницы Форума классных руководителей Татьяны Рассоловой. Она считает, что большинство школ технически не готовы к хранению сотен телефонов. «Может, предложат повесить это на классруков, чтобы мы с коробкой телефонов по школе бегали за учениками. Но нам и так приходится носить учебники и тетради из класса в класс,— рассказывает учитель.— А если телефон разобьется или пропадет — сразу же нам родители предъявят претензии. Так что будем, как и сейчас, просить учеников убрать гаджет в портфель. Разве что теперь сможем апеллировать к федеральному закону». Также госпожа Рассолова замечает, что дети на уроках порой используют личные телефоны в образовательных целях: «Мы смотрим, например, словари на "Грамота.Ру", потому что часто в классе нет нужного бумажного издания. Не говоря уже о школьном ноутбуке для каждого ученика».

«Если у ребенка пропадет телефон после того, как он сдал его в коробку перед началом урока,— ну и хорошо. Хоть до ближайшего дня рождения без него походит, отдохнет»,— иронично отмечает первый зампред комиссии по демографии, защите семьи, детей и традиционных семейных ценностей ОП РФ, отец восьмерых детей Павел Пожигайло.

Он предполагает, что проблем с «изъятием телефона» в школах возникнуть не должно, и полностью поддерживает запрет, так как уверен, что гаджеты мешают правильному усвоению информации. Тем не менее господин Пожигайло признает, что телефоны встроены в учебный процесс: дети смотрят в них домашнее задание и пользуются электронными дневниками. «Я считаю, что нужно создавать методологию оценки эффективности таких законов: как сейчас дети знания усваивают и как будут усваивать через год-два после запрета,— предлагает Павел Пожигайло.— Думаю, тогда всем станет заметна польза от такой меры. А если по итогам таких оценочных мероприятий телефоны все же окажутся нужны в образовательном процессе — в чем я сомневаюсь,— то закон можно будет и скорректировать».

Полина Ячменникова