Максим Юсин — о специфике отношений в рамках Глобального Юга

Председательство в БРИКС перейдет к России с 1 января 2024 года. Запланировано 200 различных заседаний, конференций и форумов, главный из которых должен пройти в октябре в Казани. Также с нового года число участников организации увеличится вдвое, в объединение войдут еще пять стран. Обозреватель “Ъ” Максим Юсин задумался о том, какими будут последствия расширения БРИКС.

В первый день нового года количество участников главного объединения Глобального Юга — БРИКС — увеличится ровно в два раза. К России, Китаю, Индии, Бразилии и Южной Африке добавятся Египет, ОАЭ, Саудовская Аравия, Иран и Эфиопия. В этом списке должна была оказаться и Аргентина, но ее новый президент Хавьер Милей резко поменял внешнеполитический курс, заявив, что будет ориентироваться на США и Израиль и не станет сближаться с китайскими коммунистами и бразильскими левыми.

Но и без Буэнос-Айреса пополнение БРИКС выглядит впечатляющим. Три из пяти новобранцев представляют арабский мир, четыре из пяти — исламский. Эфиопия же — это одна из крупнейших африканских держав, спящий гигант с населением 120 млн человек, у которого огромный, пусть пока и нереализованный потенциал.

Впрочем, рассуждая о перспективах БРИКС и в целом Глобального Юга, важно не отрываться от действительности, не питать неоправданных иллюзий и избавиться от завышенных ожиданий. Чтобы в будущем не было разочарований, не надо воспринимать это объединение как некий формальный альянс, организацию с жесткой дисциплиной, клуб единомышленников, где один за всех и все за одного. Это не НАТО, где существует знаменитая пятая статья о коллективной обороне, не Евросоюз, где многие решения принимаются консенсусом.

Страны БРИКС едва ли когда-нибудь будут связаны взаимными гарантиями безопасности, да и полноценный союз между некоторыми из его членов очень сложно себе представить.

Так, крупнейшие по населению участники объединения — Китай и Индия — жесточайшие оппоненты. Между ними существуют нерешенные территориальные проблемы, а военнослужащие двух стран еще три года назад силой выясняли отношения в спорных районах в Гималаях, в результате чего погибли десятки человек. Чтобы ограничить влияние Пекина в регионе, Дели готов участвовать в антикитайских альянсах с США и их союзниками. А Пекин, в свою очередь, поддерживает теснейшие связи со злейшим врагом Индии — Пакистаном.

Не менее напряженные отношения между двумя новичками БРИКС — Саудовской Аравией и Ираном, ключевыми державами, соответственно, суннитского и шиитского мира. Да и с еще одним новым членом объединения — ОАЭ — у Тегерана немало противоречий. Кроме того, существует спор вокруг принадлежности трех островов в Персидском заливе.

Насколько это болезненная тема, на днях на своем опыте убедилась Москва. Российский поверенный в делах был вызван в МИД Ирана, где ему выразили недовольство по поводу того, что Россия подписала совместный документ с арабскими странами, согласно которому вопрос о принадлежности островов должен решаться путем переговоров.

В Тегеране же убеждены, что переговоры вести не о чем, что острова принадлежат ему, а Москва должна уважать суверенитет и целостность своего партнера, который к тому же оказывает ей столь важную поддержку в рамках СВО.

Говоря о конфликтах и противоречиях в рядах расширившегося БРИКС, стоит упомянуть и о напряженности в отношениях между Эфиопией и Египтом. В Каире считают, что строительство Аддис-Абебой плотины в верховьях Нила (самой большой в Африке) вызовет экологическую катастрофу, и для решения проблемы даже угрожают использовать военную силу.

В общем максимум, чего можно ожидать от членов БРИКС, — это ситуативного альянса по тем или иным вопросам, а также готовности встречаться, обсуждать имеющиеся противоречия на той новой площадке, которую им предоставляет Глобальный Юг.

Для Москвы принципиально важно, что эта площадка не западная, что американская и европейская санкционная логика здесь не действует, что привычного на Западе черно-белого деления мира (где одни — агрессоры и автократы, а другие — демократы и невинные жертвы) в БРИКС не существует.

Здесь все прагматично, может быть, цинично, но зато без морализаторства. А учитывая, насколько утомило многих на планете западное морализаторство, часто основанное на двойных стандартах, становится понятно, почему все новые и новые государства подают заявки на вступление в неформальный клуб Глобального Юга. И в этом смысле отнюдь не аргентинский президент Милей задает сегодня политическую моду.

С нами все ясно — Telegram-канал "Ъ FM".