Боевик с Лиамом Нисоном

В прокате — «Последний наемник» (In the Land Of Saints and Sinners) Роберта Лоренца с Лиамом «Шиндлером» Нисоном в главной роли. Дивился суровым нравам и суровой красоте глубинной Ирландии Михаил Трофименков.

Нет, с Ирландией что-то определенно не в порядке. За что ни схватишься, все у них последнее. Только что, в конце декабря, на российские экраны вышел «Последний стрелок». Терри Лоан снял в меру стоическую и в меру слезоточивую балладу о девяностолетнем ветеране высадки в Нормандии, сбежавшем из дома престарелых, чтобы присутствовать при праздновании 75-летия «дня Д». Теперь вот тот же Терри Лоан сочинил сценарий «Последнего наемника».

Не так уж и важно, что оригинальное название фильма — «В стране святых и грешников» — звучит гораздо поэтичнее. В обоих фильмах идет речь о последних ирландских ветеранах Второй мировой. Точнее говоря, о вариантах их послевоенных судеб.

Арти из «Последнего стрелка» вел после войны вполне благопристойную жизнь. А вот Финбар (Лиам Нисон) после смерти жены выбрал трудную, но нужную людям профессию наемного убийцы. Притворяясь в своей мирной ипостаси книготорговцем, ценителем Свифта и Достоевского. Его же однополчанин стал полицейским, что никак не мешало друзьям вспоминать минувшие дни и битвы, где вместе рубились они.

Может быть, на закате жизни они тоже окажутся, как и Арти, в доме престарелых, но пока что на дворе стоит развеселый 1974 год, едва ли не пик кровавых «беспорядков», как их официально именуют в Великобритании. А проще говоря, многолетней гражданской войны Ирландской республиканской армии (ИРА) за отсоединение Северной Ирландии от Соединенного Королевства и, соответственно, ее присоединение к Ирландии. Террористы ИРА представляли католическую общину, их оппоненты, не менее брутальные в средствах,— протестантскую.

В определенном ракурсе «Последний наемник» кажется туристическим рекламным роликом, посвященным Ирландии. Красный кирпич Белфаста, изумрудная зелень лугов, суровая синева волн и желтые трусы футболистов. Кипарисы, которые Финбар ласково высаживает над каждым захоронением на своем персональном кладбище: что поделать, в Ирландии дефицит лесов.

Голосистые матроны, головастые кошки, афроирландец, наяривающий на скрипочке в единственном пабе местечка Доннекол. Ирландское рагу, «Гиннес», добрый односолодовый виски. Полицейские в жилетках, бомбы в портфелях. Рыжие чужаки, у каждого из которых на лице написано: «Мы — бомбисты. Мы — бомбисты, мы готовим покушение».

Короче говоря, все это благолепие так бы и длилось вечно — пристреливал бы из верной винтовочки Финбар завалявшихся в багажнике его автомобиля «клиентов», раздавал бы «заказы» тучный диспетчер убийств,— не заявись в Доннекол чужаки.

Ну не то чтобы чужаки, конечно. Брат жены покойного брата местной барменши — может быть, генеалогия и сложнее, по фильму не распознать — притащил за собой в тихую обитель профессионального убийцы целую толпу убийц-фанатиков. Иначе говоря, боевиков ИРА. Что-то у них там в Белфасте пошло не так: старались как лучше, а получилось как всегда. Взрывали, судя по всему, какого-то полицейского агента или протестантского активиста, а угробили троих детей.

Командует боевиками в бегах, что делает тщетной надежду на более или менее полюбовное разрешение конфликта между местными и пришлыми убийцами, истеричка Дори (Керри Кондон). По сравнению с ней любая эсеровская террористка 1910-х годов, вплоть до Марии Спиридоновой или Ирины Каховской, покажется ангелом добра и милосердия. Ассистирующих ей бойцов мужеского пола она третирует так, что впору вести речь о «сексуализированном насилии». В их компанию затесался еще и парень, смутно подозреваемый в педофильских наклонностях, но экранного времени жизни ему достанется не слишком много.

Ассистент Финбара, впрочем, тоже не вызывает особого доверия. Хлыщ с усиками и в кожаной куртке, любитель старого рок-н-ролла и элегантных убийств. Когда-то ему предложили утопить человека, он и утопил. Жалеет только о том, что продешевил. То ли дело кровавые идейные борцы за свободу Ирландии, которые никакой выгоды из своей борьбы не извлекают.

И тут-то и встает главный вопрос к «Последнему наемнику». Грешников здесь навалом, а вот святых дефицит. Какого черта мы должны сочувствовать главному герою? Потому что он ветеран Второй мировой? Потому что читал «Преступление и наказание»? Потому что любит котиков и деток? Потому что скромно скрывает свои чувства к соседке? Потому что, наконец, кипарисы высаживает?

Ах да, я забыл. Мы должны полюбить этого упыря за то, что его играет Лиам Нисон, и этим все сказано.