государства в благотворительности?

29 февраля в Москве прошел ежегодный всероссийский Форум благотворителей и меценатов, организованный компанией FCongress. Традиционно обсуждены текущие задачи и проблемы корпоративных, фандрайзинговых фондов и НКО в 2024 году, реализация правительственной Концепции содействия развитию благотворительной деятельности в РФ на период до 2025 года, тенденции столичной и региональной филантропии. Появилась и новая тема: государственно-частного партнерства, где контрагентом государства выступает НКО. Сессия так и называлась: «Много ли государства в благотворительности?» На сессии выступил президент Русфонда Лев Амбиндер:

— Уважаемые коллеги, дорогие друзья! Для тех, кто не в курсе, Русфонд — один из старейших в стране фандрайзинговый благотворительный фонд, рожденный в Издательском доме «Коммерсантъ». В этом году нам исполнится 28 лет, теперь мы работаем со 143 печатными, телевизионными и интернет-СМИ. Всего собрано и отправлено в клиники на лечение тяжелобольных детей свыше 20,45 млрд руб. Как и в прежние годы, основными сборочными площадками для нас остаются газета “Ъ”, ее сайт и наш rusfond.ru. Именно здесь в 90-е годы прошлого века закладывались основы практик журналистского фандрайзинга.

Одним из ведущих принципов сборов стали вложения в создание и развитие высоких медицинских технологий в детском здравоохранении России. Всего на эти цели мы направили более 14 млрд руб. пожертвований. Начав с поиска тем филантропии, увлекательных для читателей “Ъ”, мы решили, что это должна быть помощь тяжелобольным детям и тут же помощь клиникам в овладении новыми технологиями спасения детских жизней.

Привлеченные публикациями “Ъ”, к нам стали обращаться врачи с новаторскими идеями. У них было все — азарт, знания, опыт, поддержка главврача. У них не было только денег.

За эти годы наработаны десятки успешных практик, есть и поражения, все как в нормальной жизни. Главное же оставалось неизменным: сначала инициатива врачей, потом реакция наших читателей. Неизменной остается и реакция исполнительной власти разных уровней. В лучшем случае нам не мешают. Никто не против пожертвований, но чиновника пугают фандрайзинговые публикации. Их рассматривают как критику.

Точно так же начинался наш проект Национального регистра доноров костного мозга (Национального РДКМ). В 2013 году врачи НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии имени Р. М. Горбачевой и еще семи клиник попросили системно финансировать создание их локальных регистров. К тому времени мы уже вложили $500 тыс. в этот проект Горбачевки. А через пять лет, когда восемь регистров насчитывали 28 тыс. доноров, а наши вложения составили 557 млн руб., оказалось, что вкладывались мы в отсталую технологию. Ни высокой, ни новой она не была. Мы изучили опыт ФРГ с ее крупнейшим в мире регистром (10,3 млн доноров), опыт Великобритании, где появился первый в мире регистр (2,4 млн доноров), других стран. Итог: платим больше, строим дольше и менее качественно.

Но главное даже не в этом. Большую часть мировой базы доноров костного мозга создали НКО, поддержанные своими властями. Оказалось, некоммерческое законодательство в этом случае самое гибкое и позволяет строить регистры наиболее эффективно. Как и во всем социальном предпринимательстве в мире, для создания регистров силами НКО существуют два способа финансирования: рыночный, как в ФРГ, и госбюджетный, как в США.

Так вот, НИИ имени Горбачевой, ряд других госклиник отказались от идеи создать совместный Национальный РДКМ в форме НКО с новаторскими лабораториями и полным замкнутым производственным циклом — от рекрутинга доноров до поставок трансплантатов костного мозга. «Нас и сейчас все устраивает»,— заявили руководители госклиник.

И тогда мы вышли за флажки. Мы сами учредили Национальный РДКМ и впервые стартовали с нуля как создатели производства. Нас поддержали: Совет при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, Совет при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере, Фонд президентских грантов, мэрия Москвы. Национальный РДКМ обрел государственных, коммерческих и НКО-партнеров по всей России. В 2020 году он вошел во Всемирную ассоциацию доноров костного мозга, а в 2023-м — в только что созданный Федеральный регистр РФ. В Национальном РДКМ сейчас 92 тыс. доноров. В 2023 году он поставил в клиники страны 148 неродственных трансплантатов. По оценкам экспертов, это больше половины всех поставок по заявкам Федерального регистра. И это при том, что доноры Национального РДКМ составляют лишь треть Федерального регистра.

Нам многое удалось в этом уникальном проекте, почти все. Однако Национальный РДКМ в обеих ипостасях — строительство базы и ее эксплуатация — по-прежнему существует на пожертвования. Правительство финансирует Федеральный регистр через Федеральное медико-биологическое агентство. А то заявляет, будто «не обладает компетенцией» (?!) финансировать НКО. Что ж, есть и версия государственно-частного партнерства в рамках концессионного соглашения. НКО строит на свои, передает созданную базу государству — оно возмещает затраты. Закон разрешает. Но обсуждать этот формат сегодня попросту не с кем.

А вы спрашиваете, много ли государства в благотворительности.

Лев Амбиндер, президент Русфонда, член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека