Как жители Орска переживают наводнение между Европой и Азией

Вчера в Оренбургской области ввели режим чрезвычайной ситуации федерального уровня. Из-за прорыва дамбы затоплены несколько районов Орска — и вода продолжает прибывать. Местные жители дежурят у затопленных районов города и достают рыбацкие лодки, чтобы эвакуировать соседей. Корреспондент “Ъ” Полина Ячменникова прилетела в город и увидела, как наводнение разделило Орск, но объединило его жителей.

Река Урал делит Орск на две части — а заодно на Европу (на правом берегу) и Азию (на левом). После прорыва дамбы 5 апреля вода стала резко прибывать в Старый город в «азиатской» части. Этот район состоит из частных домов с «шестью сотками», которые моментально затопило. Жителям пришлось экстренно уезжать «в Европу» — и большинство не успели взять с собой даже вещи первой необходимости. С этого момента в Орске началась активная социальная жизнь — появились чаты взаимопомощи, где горожане организовывают добровольческие группы, эвакуируют знакомых и незнакомых, спасают животных, собирают одежду и вещи для тех, кто оказался в пунктах временного размещения (ПВР). В одном из таких чатов корреспондент “Ъ” увидела объявление жителя «азиатской» части города Андрея — он сообщал соседям, что готов на своей машине бесплатно возить и вещи, и людей. Журналистов Андрей тоже согласился подвезти.

Аэропорт Орска расположен вдали от зоны затопления. При посадке из иллюминатора видны лишь степь и отдельные нерастаявшие сугробы — ничто не наводит на мысль о ЧС регионального масштаба.

Правда, чуть позже к аэропорту подъехали машины МЧС в сопровождении полицейских машин. Высокие чины чрезвычайной службы прошли на посадку, а полицейские подъехали к недавно прилетевшим. Из окна служебного автомобиля раздалось: «Кому надо — садитесь, подвезем в центр. Бесплатно».

Андрей приехал в аэропорт из ПВР — отвозил туда очередную партию гуманитарной помощи, собранной горожанами. Теперь он направляется обратно — «к воде, в Азию». Ему нужно в 6-й микрорайон — квадратный квартал, застроенный типовыми домами 5–9 этажей. Его затопило в субботу вечером. Подъехать туда можно сразу с трех сторон, говорит Андрей,— дороги туда, в отличие от пути к Старому городу, не перекрыты.

В том же направлении едет машина с прицепом, где на дорожных ямах подпрыгивает моторная лодка. «Самый нужный транспорт в нашей отечественной Венеции,— кивает житель Орска.— Хотя так сильно нас никогда не топило. Старожилы вспоминают, что река разливалась так только в 1940-е и 50-е годы».

По словам Андрея, жители города привыкли к паводкам — но такого масштаба не ожидали. При этом у него «много вопросов» к местным властям: «Жители несколько недель жаловались, что там дамбу вот-вот прорвет. Она уже начинала течь. Но приехал мэр меньше недели назад, посмотрел, успокоил, что все надежно. Ну, люди не то чтобы поверили, но решили, что подтопит как обычно — участки, подвалы, может. А вышло вот так вот».

Действительно, 2 апреля глава Орска Василий Козупица отчитался в соцсетях, что «еще раз осмотрел дамбу». Он заявил, что «вода, местами присутствующая у тела гидротехнического сооружения,— нормальное явление». Но добавил: «Паводок этого года — первая и серьезная проверка дамбы на прочность». Как известно, дамба проверку не прошла — и теперь в комментариях к этой записи недовольные орочане припоминают мэру чрезмерный оптимизм. Андрей тоже недоволен градоначальником и надеется, что «теперь его наконец-то снимут». Причем дело не только в дамбе — он уверяет, что «в соседних городах все, конечно, гораздо ухоженнее». И показывает на глубокую яму-лужу посреди дороги: «Вы думаете, это нас сейчас подтопило? Так нет, это просто снег вместе с асфальтом растаял. И так у нас везде».

Внезапно дорога заканчивается. Кажется, что впереди место крупного ДТП — на трассе стоят полицейские, на обочине много автомобилей, рядом что-то высматривают люди. Но за машинами не авария, а водяная гладь.

Совсем рядом — затопленный по первый этаж дом. Чуть дальше спецтехника буксирует утонувшую легковушку. «Ну так люди смелые же у нас, думали, проедут,— ворчит женщина.— Но туда только на лодке, вот как мои добираются».

Ее муж и сын отправились на лодке в затопленный поселок Форштадт забирать не успевших эвакуироваться людей. «Они сейчас, понимаете, сидят на втором этаже своего дома и просто ждут, что хоть кто-то за ними приплывет. Потому что приехать уже невозможно,— объясняет женщина.— Ну а у мужа лодка есть — как тут не помочь». За свой дом она спокойна — «он в районе мясокомбината, на возвышенности». Однако ее соседям все-таки тревожно — у самой кромки стоит семья из того же района мясокомбината, люди напряженно смотрят на дорогу. «Мы тут мониторим с утра ситуацию, чтобы понимать, когда будет пора уезжать. Чемоданы уже все собрали,— говорит глава семейства.— Еще два часа назад вода у плаката-рекламы АЗС кончалась, а с тех пор все приближается». Теперь от сухого места до плаката 15 метров мутной воды.

Другой угол 6-го микрорайона выглядит очень похоже: дорога обрывается и начинается вода, у кромки люди снимают происходящее на видео. «Я в паре домов отсюда живу, мне так страшно. Я не знаю, что буду делать, мне ж и ехать не к кому,— переживает девушка в синей косынке.— Я дома сидеть не могу, воду караулю. Снимаю в чаты видео — там часто спрашивают, докуда уже вода дошла». Здесь дежурит скорая, стоят машины МЧС; сотрудники службы куда-то отплывают на надувной лодке. Андрей предлагает двум женщинам с огромными пакетами вещей подбросить их «куда бы ни было нужно». Но дамы уверенно идут к рейсовой «Газели»: они уже выстроили маршрут с учетом расписания общественного транспорта.

Третий угол микрорайона больше всего похож на «отечественную Венецию». Здесь между домами скопилось великое множество лодок; люди уверенно плавают от подъезда к подъезду над затопленными детскими площадками. Здесь же дежурят группы МЧС и полицейские — на фоне мельтешения гражданских плавсредств их «стоянка» многих раздражает. У кромки воды кто-то возмущается: «Они здесь только стоят! Может, в Старом городе они и помогали, а тут все силами волонтеров из местных делается».

Парень в высоких рыбацких брюках пытается пройти затопленный район на своих двоих. Сначала он бредет по колено в воде, но дальше она поднимается до пояса и выше. «Сын наш, Женя. Продукты из дома забирать пошел»,— говорит корреспонденту “Ъ” пожилой мужчина. Он рассказывает, что сам эвакуировался ночью на лодке волонтеров: «Сирены ж завыли, я в окно выглядываю — вместо детской площадки вода. Ну, я куртку накинул и сразу к лодкам». Его жена не застала потоп — ночью она была на рабочем дежурстве: «Я с неспокойной душой из дома уходила, но собирать вещи все-таки не стала. Да, было много сообщений, что нас затопит, но администрация призывала не вестись на фейки. Я по дурости и не повелась». Их сын тем временем добрался до квартиры и отзвонился родителям. «Из морозилки все сначала достань — мясо, рыбу,— инструктирует его мать.— Пельмени в углу не забудь! Пакеты под раковиной, в них все складывай». Отец тоже кричит в трубку: «На столе раскиданы таблетки, это от давления мои. Собери их все, тоже возьми!» «И цветы, Женя, ты слышишь, обязательно полей все цветы»,— под конец говорит женщина.

Из разговоров с жителями становится понятно: все, кто плавают здесь в лодках, вернулись «разобрать холодильники и забрать нужные вещи».

Подтопило только первые этажи, но электричество в домах отключили сразу. «Ночью-то мы не понимали, куда и как быстро дойдет вода. А сейчас подумали, что важнее всего, вот и забираем»,— говорит женщина, осторожно вылезая из лодки. В руках у нее большой пакет.

На обратном пути Андрей объясняет, откуда столько лодок: «Во-первых, в городе много рыбаков. Во-вторых, тут же река и водохранилище, летом можно плавать с семьей, отдыхать». Его прерывает очередная радиосводка: раз в несколько минут женский голос настоятельно призывает эвакуироваться — называет улицы в зоне риска и перечисляет адреса, откуда автобусы вывозят людей в пункты временного размещения. Впрочем, Андрей уверяет, что ПВР не будут битком забиты: «У нас люди в городе все простые, поэтому и хорошие. Все помогают друг другу и готовы приютить». Действительно, в чатах периодически предлагают бесплатно заселить в квартиры людей «с детьми, животными и любой национальности».

Андрей везет корреспондентов “Ъ” в Новый город — в «европейскую» часть Орска. По карте кажется, что это соседние районы. Но дорога получается очень долгая, да и водитель разворачивается на ходу — не туда повернул. Когда из окна вновь виднеется аэропорт, Андрей улыбается: «Не бойтесь, я правильно вас везу. Просто путаюсь — необычным маршрутом едем, на полчаса дольше получается». Все три моста через Урал размыло, и теперь из Азии в Европу можно попасть только через объездную трассу на Челябинск. «Мост на этой трассе затопить не должно уж точно»,— надеется Андрей. На «объездном» мосту довольно многолюдно — люди рассматривают, как сильно разлилась река.

На улицах Нового города солнечно, люди выгуливают собак, машины стоят в пробках у светофоров. Сложно поверить, что всего в паре километров — приближающееся наводнение.

Андрею звонят незнакомые люди — нашли его номер в чате, просят заехать в супермаркет и купить матрасы, одеяла, подушки для ПВР. Собеседник обещает перевести деньги за покупки на карточку и уточняет, «сколько скинуть за доставку». «Нисколько,— отвечает Андрей.— Мы же с вами тут теперь точно не чужие люди».

Полина Ячменникова, Орск