«Рипли»: новая экранизация Патриции Хайсмит

На Netflix вышла новая экранизация «Талантливого мистера Рипли». Это восемь тягучих черно-белых часов, снятых выдающимся оператором Робертом Элсвитом и сыгранных изумительным актером Эндрю Скоттом. Автор сериала Стивен Заиллян, в отличие от своих предшественников, отваживается довериться первоисточнику и оставляет неприятного героя Патриции Хайсмит безнаказанным.

Текст: Татьяна Алешичева

В классических экранизациях первого романа Патриции Хайсмит про Тома Рипли «На ярком солнце» (1960) и «Талантливый мистер Рипли» (1999) сочные яркие цвета помогали ощутить красоту Италии, сделавшей из Рипли гедониста. Новая экранизация выглядит восхитительно старомодной и тоже классической (в соответствии с понятием instant classic): она черно-белая, под стать итальянским фильмам 1960-х. Нынешний Рипли будто обитает в старом черно-белом кино, где-то между «Сладкой жизнью» и тягучими псевдодетективами Антониони о побегах и исчезновениях людей. Автор нынешнего «Рипли» Стивен Заиллян — сценарист «Списка Шиндлера», «Банд Нью-Йорка», «Человека, который изменил все» и режиссер сериала «Однажды ночью» — сделал историю грехопадения Рипли такой же тягучей будто в пику нынешним невротичным сценариям, где действие мечется между временами, потому что сценаристы разучились рассказывать истории последовательно.

Лишь в самом начале Заиллян забегает вперед — для затравки. В первых кадрах мужчина с натугой тащит вниз по лестнице тело, которое бьется головой о ступеньки,— за этим тошнотворным занятием невозмутимо наблюдает кот с кисточками на ушах. Вот так у нас обстоят дела: кажется, не тех существ называют зверями. Патриция Хайсмит людей не любила, а вот животных — да. Своего Рипли она сделала человеком без свойств — у него нет биографии (родители утонули, воспитан нелюбимой теткой — это не биография), нет «характера», нет всего того, что позволило бы предположить, как дошел он до жизни такой, что теперь таскает трупы по лестницам. В этой части сериал тоже старомоден: в нынешней телевизионной драматургии принято сладострастно изучать предысторию маньяка, чтобы понять, какие детские травмы сделали его чудовищем. Но Рипли — из другой оперы, он загадочный персонаж, про которого ничего не понятно.

В 1961 году мы застаем Тома Рипли (Эндрю Скотт) в Нью-Йорке подделывающим долговые письма, чтобы разжиться небольшими суммами. Но его мелкому жульничеству грозит разоблачение — банк уже забил тревогу из-за поддельных подписей. Спасением для Тома становится щедрое предложение судового магната Герберта Гринлифа (Кеннет Лонерган). Тот принимает Рипли за близкого друга своего непутевого сына и предлагает ему работу: поехать в Италию, в курортное местечко Атрани, где Дики Гринлиф прожигает жизнь, тратя деньги из семейного трастового фонда, и уговорить его вернуться в Америку.

В старых экранизациях Дики в исполнении Мориса Роне и Джуда Лоу был неотразим: богатый и притягательный счастливчик, родившийся с серебряной ложкой во рту. Было понятно, почему Тому захотелось завладеть этой ложкой. У Заилляна Дики (Джонни Флинн) — никчемный, бесталанный тюфяк, вообразивший себя художником, богатое ничтожество. Мотивация завладеть его сладкой жизнью у Рипли проста: этот червяк просто ее недостоин. Это классовое чувство, неприязнь люмпена к хозяину жизни. Мы видим просыпающийся гедонизм Тома, тягу к вещам, которых у него никогда не было, а у Дики есть.

Вся постановка Заилляна держится на исполнителе главной роли — а Эндрю Скотту уже сорок семь, это не юный честолюбивый Рипли, которым его изображали раньше, а человек, прозябавший половину жизни, и от этого история выглядит душераздирающе. Скотт — уникальный актер, сделавший Мориарти таким же любимым, как Шерлок, и сыгравший «горячего священника» в «Дряни». Он может включать и выключать обаяние, как его герой включает свет в нише церкви, бросив монетку в автомат, чтобы рассмотреть картину Караваджо — гения и убийцы. Здесь Скотт играет рептилию, поэтому Заиллян очень подробно и тщательно описывает его действия: только втянувшись в передряги Рипли, как в собственные, мы можем болеть за него. Рипли не любит людей, он любит вещи (как и сама Патриция Хайсмит) — может, он и не хотел бы никого убивать. Ни бить по голове пепельницей (красивая вещь!) раздражающе богатого и вздорного дружка Дики Фредди Майлза (Элиот Самнер), ни толкать в венецианский канал подружку Дики, такую же бесталанную Мардж (Дакота Фэннинг). Впрочем, поняв, что Мардж безопасна, он и не толкает. Он спокойная, хладнокровная рептилия. Вот откуда, по-видимому, в сюжете Заилляна взялся Караваджо, которого не было в книге: тому явно не хватает страсти, той самой, которой у Караваджо было хоть отбавляй, отчего он и стал убийцей — и фетишем Рипли. Необходимо также сказать, что оператор Роберт Элсвит является полноценным соавтором Заилляна: черно-белая гамма сериала ничуть не мешает ему любоваться каждой вещью в кадре и показывать Италию неотразимой — Патриция Хайсмит осталась бы довольна.

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram