Удостоверение президента теперь при нем

16 апреля президент России Владимир Путин принял в Кремле главу Центризбиркома Эллу Памфилову для вручения удостоверения президента России. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников в связи с этим обеспокоился сразу несколькими принципиальными соображениями.

Владимир Путин и Элла Памфилова встретились в рабочем кабинете президента России. Здесь глава ЦИКа и вручила президенту России удостоверение президента России.

Кто-то когда-то решил, что это удостоверение должно выглядеть именно так: как любое служебное советского образца; не бросаться в глаза, но чтобы солидно и удобно; ну и чтобы одним движением руки, когда тебя останавливают за превышение скорости, выбросить его в окно — нате! Да что там: мечта, а не удостоверение.

Удостоверение было в раскрытой коробочке вишневого дерева. Впрочем, Владимир Путин поначалу даже не притронулся ни к коробочке, ни к самому удостоверению, что, согласитесь, странно. (Прикасался ли он к другим, каких у него должна быть целая коллекция? Носит ли он их вообще с собой?) Более того, он закрыл коробочку, словно вид ее доставлял Владимиру Путину какие-то эмоции, которые он не хотел демонстрировать миру.

Однако справедливости ради нужно сказать, что позже президент все-таки взял в руки удостоверение президента и посмотрел, что там написано.

Между тем возникал вопрос. Если Владимир Путин теперь был с удостоверением, можно ли считать, что начался отсчет его нового президентского срока?

Ведь удостоверение должно быть датировано, раз только что вручено, сегодняшним числом. И тогда церемония инаугурации 7 мая — формальность в этом смысле? И не должны ли тогда сдвинуться, как говорится, влево все процедуры (такие как отставка кабинета министров, а это даже неудобно писать в скобках) автоматически на сегодняшнюю вторую половину дня? Ведь у нас — новый президент России. Так всегда было, да: новые корочки — новая жизнь.

— Владимир Владимирович, позвольте вручить вам удостоверение! — воскликнула Элла Памфилова.

— Спасибо,— стоя поблагодарил президент.— Элла Александровна, спасибо вам большое и всем вашим коллегам и в ЦИКе, и на местах! Работа была сложная, я это понимаю, но очень важная для страны, для внутренней стабильности государства, особенно сегодня.

Главное — страна устояла.

Тут, впрочем, президент предложил сесть. Он словно представлял себе, что дальше скажет глава ЦИКа.

— Конечно,— призналась Элла Памфилова,— удивительны итоги этих выборов!

То есть они удивили даже ее, привыкшую, кажется, ко всему.

— Они беспрецедентные! — добавила Элла Памфилова.— Ну, я думала об этом, как раз здесь все цифры есть, Владимир Владимирович, вся статистика…

Она дала понять, что это же далеко не основное.

— Но самое главное — то, насколько мудрым оказался наш народ! — призналась Элла Памфилова.— Беспрецедентная консолидация общества и понимание, что это не просто выбор президента, а это фактически какой-то важный этап битвы за Россию!

И правда, хорошо, что присели.

Хотелось пояснений. И они поступили:

— Это было и у людей, и у нас внутри системы,— рассказала Элла Памфилова.— Она же такая сложная, вроде бы состоящая из представителей многих партий (а на самом деле из одной? — А. К.)… Но эта консолидация, солидарность, что мы сейчас все за страну бьемся!..

— Так и есть,— подтвердил президент.

Ему, кажется, очень понравились эти слова.

— Такими выборы и получились,— еще больше воодушевилась Элла Памфилова,— несмотря на невероятные, я бы даже сказала, истеричные происки наших недоброжелателей! В этот раз было настолько неприличное вмешательство в процесс!

Ее, как часто бывает, переполняли чувства. Но в этот раз — особенно. Впрочем, и повод был не рядовой, а удивительный.

— Но мы уже привыкли всегда, на протяжении долгого времени…— продолжала она, и мысли не совсем уже поспевали за словами, но это ничего, ничего!..— Мы уже привыкли к стандартным видам вмешательства, я даже об этом говорить не хочу!.. Но наряду с этим вдруг настолько уродливые формы стали применяться!.. То есть они пустились во все тяжкие…

Она не говорила пока, кто именно, но было и так ясно: те, кто пытался противостоять выбору народа России.

— Но фактически они тоже сыграли большую роль, чтобы объединить наш народ… Тем, что они творят…— утверждала Элла Памфилова.

Глава ЦИКа имела в виду, наверное, такие действия, как, например, несанкционированный поджог избирательных участков.

— И явка может быть высокая, и результат может быть высокий! И что в таких ситуациях делать?.. И самое циничное, мерзкое — они сделали ставку на террор,— призналась глава ЦИКа.— Вот это то, чего раньше никогда не было!

Но кто? Кто за этим стоял? Не хотелось уже просто догадываться. Хотелось услышать простые, ясные слова. И они, между прочим, прозвучали.

— Почему? А как можно явку понизить?.. Запугать людей, вызвать страх, панику. То есть руками своих украинских подельников, сидящих в Киеве, они практически организовали террор!

Речь шла, судя по всему, о западных кураторах, раз Элла Памфилова даже на украинских подельниках не остановилась. У них были и другие подельники.

— Мы все это видели,— рассказала она.— Это не только в отношении наших приграничных территорий… Эти взрывы, убийства людей и все вместе…

Было, очевидно, что-то, о чем нам даже не сообщали.

— С этим же столкнулись и наши члены комиссии: телефонные угрозы, попытки, скажем, шантажировать и многое другое… Запугивание… Вот это, наверное, самое большое отличие в том, что они творили.

Можно было только догадываться, что ей довелось пережить. Но сегодняшний день все-таки наступил. Нет, вот так: чтобы сегодняшний день все-таки наступил.

— Знаете,— продолжала глава ЦИКа,— удивительно, появились еще какие-то новые формы… По-моему, два аспекта: ударить по явке, и второй, понимая, какие могут быть результаты… А мы же создали беспрецедентно прозрачную, открытую систему!..

Уже было не очень понятно. Но я все-таки отдавал себе отчет: Элла Памфилова говорит о чем-то важном для себя.

— Система очень устойчивая, и она как раз для всех и показывает: а что на самом деле происходит?! Сейчас все сложнее и сложнее врать, делать фейки! То есть противопоставлять этому!

Выбору народа.

Такому удивительному.

Андрей Колесников