Руководитель направления инвестиционных исследований УК «Эра инвестиций» Александр Головцов о том, зачем нужно pre-IPO

Попытки культивировать на российской почве такой заморский продукт, как pre-IPO, напоминает детский вопрос, растут ли апельсины на соснах. В каком-то смысле да, только маленькие, невкусные и очень похожие на шишки.

В мировой практике pre-IPO, по сути, просто одна из стадий бизнеса private equity — финальный раунд финансирования, к которому подключают более широкий круг инвесторов. У нас же индустрия private equity находится в полузачаточном состоянии. Поэтому за сделки pre-IPO пытаются выдавать продажу долей в компаниях, которым до реального биржевого размещения еще очень далеко по размеру выручки и прибыли. Да они и сами называют себя стартапами, как Hyper или РБТ, привлекшие около 300 млн руб. в прошлом году.

Целевая доходность инвестиций на такой стадии в мировой практике обычно в разы выше, чем по раунду pre-IPO,— 50–60% годовых против около 20% годовых. Но и риски многократно выше, вплоть до полной потери капитала. Фактически это венчурные вложения, отдачи от которых надо ждать минимум три-пять лет. Вряд ли в нашей стране много инвесторов с такими «длинными» деньгами. Потому и подобных сделок — единицы, и объем их суммарно не потянет и на несколько миллиардов рублей.

Зачем же нужно pre-IPO компаниям, действительно созревающим для публичного размещения? Во-первых — как источник финансирования бизнеса. Это было с Airbnb и DoorDash, поднявших миллиарды долларов в финальном раунде частного финансирования за пару лет до IPO. Во-вторых, для формирования базы якорных инвесторов. Так поступил китайский гигант Alibaba, проведя в 2014 году частное размещение среди крупных инвесторов за три месяца до IPO.

Оба фактора пока с трудом работают в наших реалиях. Подавляющее большинство компаний, реализовавших IPO на Московской бирже с 2023 года, не особенно нуждалось во внешнем финансировании. У нас исторически более 80% инвестиций в основной капитал финансируется за счет собственных средств и бюджетных субсидий, даже на долю кредитов приходится лишь десятая доля.

Якорных институциональных инвесторов сегодня привлекать невыгодно, поскольку розничные игроки готовы брать бумаги по любым ценам без всякой привязки к фундаментальным показателям. В ходе ряда последних IPO крупнейшие УК называли цену вполовину от той, по которой эмитент изначально хотел разместиться. Понятно, что на такую скидку пойдет только компания, отчаянно нуждающаяся в деньгах, либо мажоритарные акционеры, которым срочно нужно окешиться.

Сосновые шишки тоже по-своему полезны: из них получается отличное удобрение, неплохие варенье и приправы. Но попытки выжать из них сок или употребить в сыром виде чреваты горьким разочарованием. Венчурное инвестиции также важны и полезны для экономики. Однако заниматься ими должны профессиональные, опытные специалисты именно в данной области. Попытки выдать венчурные раунды финансирования за стадию pre-IPO создают ложные ожидания у инвесторов, участвующих в подобных сделках. Чрезмерно оптимистичные по срокам и по рискам.

Вместо упражнений в экстремальном садоводстве лучше было бы сосредоточиться на создании полноценной индустрии private equity, способной финансировать развитие бизнеса на всех стадиях — от посевной до предпубличного раунда. Ну и, конечно, нельзя обойти дальнейшее повышение финансовой грамотности розничных инвесторов, помогая им принимать инвестиционные решения более осмысленно.

Александр Головцов, руководитель направления инвестиционных исследований УК «Эра инвестиций»