В этом убеждал и убеждался Владимир Путин в Харбине

17 мая президент России Владимир Путин в китайском Харбине встретился со студентами и преподавателями Политехнического университета, а потом — с журналистами, которым рассказал, при каком главном условии он будет вести переговоры с Украиной. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников — с бескрайними подробностями из Поднебесной.

Харбин производит сильное впечатление. Едешь из аэропорта и видишь один, второй, пятый, сотый высотный дом и думаешь: вот они сейчас закончатся, и начнется, видимо, центр города, такой, какой и должен быть на освоенных русскими в конце позапрошлого века землях.

А потом въезжаешь на многокилометровый мост и через пару минут видишь, что эти высотные дома, идущие вдоль русла реки, уходят за горизонт, без преувеличения за горизонт, и где-то сходятся в точку. Нет им конца и края, даже не надейтесь. Величественное, короче говоря, зрелище.

Тем более впечатляют и фотографии на стенах университета в Харбине. Всем тут еще в 1928 году занимались русские люди, истово, прилежно. И университет — их рук дело.

Актовый зал наполнился студентами примерно за три часа до начала мероприятия. Были здесь и российские студенты, хоть китайцы и теснили их морально бесконечными видеорядами своих сосредоточенных лиц.

Начались технические объявления, в том числе на русском, но тоже от китайцев:

— Не хватайтесь за микрофон, когда будете задавать вопрос!

— Запрещено перемещаться за 30 минут до начала мероприятия.

— Поднимайте руки цивилизованно!

— Перестаньте аплодировать после выхода гостей из актового зала!

— Сохраняйте тишину!

— Будьте осторожны!

— Заранее сходите в туалет!

Последнее замечание оказалось подобно взрыву бомбы: оно просто разметало половину балкона, где были и журналисты.

Хорошо, что оно прозвучало: очевидно, что китайские студенты твердо намерены были терпеть, а ведь Владимир Путин еще даже не приехал на российско-китайскую выставку ЭКСПО в Харбине, где были запланированы еще несколько мероприятий.

Наконец он начал свое выступление на выставке и уже говорил про русский след, который он вовремя засек в центре Харбина, по которому проехал.

В фойе третьего этажа была развернута выставка студенческих работ. Среди них я обратил внимание на новое поколение иллюминаторов, меняющих цвет (оригинал), на робота для проверки рассады, а также на формоменяющийся авиалайнер на основе интеллектуальных материалов (макет), а также на космическую роботизированную руку (оригинал) и, конечно, на чипы для сельскохозяйственных (это подчеркивалось особо) БПЛА.

Не обратил я внимания на лидар и постоянные магниты.

Владимир Путин осмотрел выставку чрезвычайно внимательно. То есть до этого он был в харбинском православном храме, и это не заняло много времени. Но храм науки отличался от просто храма. Президент нес службу здесь истово. Вглядывался в фотографии, жал руку роботу, расспрашивал ректора про что-то, с чего, видимо, хотел начать выступление перед студентами. По крайней мере искал этот заход.

...А вот про чипы для сельхозбеспилотников ему ничего не сказали. Трагическая ошибка со стороны изготовителей.

Студенты на встрече с президентом России должны были задать 12 вопросов. Шесть — российские студенты, шесть — китайские. Все было предрешено. Господин Путин попытался разнообразить это действие, решив, что он сам будет определять, кто задаст вопрос. Но студенты оказались не так просты. Они знали, кто за кем должен спрашивать, и не оступились. В зале поднималась в нужный момент одна рука, выбирать было особо не из чего. Преподаватели могли бы гордиться своими студентами.

Оттого встреча получалась, как бы сказать, неяркой. Преобладали вопросы вот какие: «Как студенты могут стать мостом уникального культурного обмена?» А также: «Как укрепить взаимопонимание, солидарность и справиться с вызовами?»

Владимир Путин рассказывал, что надо любить то, что делаешь, и что не важно, где ты получаешь образование, важно лишь, чтобы оно было качественное.

И про музыку:

— Музыка — это не литературное творчество, там ничего не написано... это и не устное творчество, которое раньше передавалось из поколения в поколение... Музыка... В ней нет слов... Там только душа.

Души на этой встрече и не хватало. Но, может, и не требовалось.

Между тем все оживились, когда господин Путин сказал, что «недавно США ввели санкции на китайские электромобили. Почему? За что? А потому, что китайские машины лучше стали — вот за это!..»

Впрочем, аплодисменты были бурными при ответе на всякий вопрос.

В какой-то момент Владимир Путин между тем признался, что ему не хватает некоторых качеств и что он чувствует их отсутствие.

— Я должен еще работать над собой,— признался он.

Но разве он не был бы собой, если бы не добавил, что, ведь когда человек так думает, он и добивается настоящих успехов.

Похоже, приготовленные вопросы у студентов заканчивались. А у Владимира Путина только начинались ответы. И он уже рассказывал, что «все мы, в том числе и все сидящие в этом зале,— ленивые люди».

Надо вставать по утрам и заниматься спортом!.. Каждый божий день! И когда это войдет в привычку, вы без этого не сможете жить.

В общем, эта встреча не стала лучшей в истории встреч президента Росcии со студентами. И даже в каком-то смысле была обречена.

Пресс-конференция заняла всего минут 35. То есть, в свою очередь, бывало и побольше.

Я спросил, при каких условиях Владимир Путин все-таки принял бы участие в «мирной конференции» по Украине в Швейцарии, если бы такое приглашение вдруг поступило бы.

— Ну что же…— с некоторым, кажется, раздражением начал отвечать Владимир Путин.— Политика… Она же не терпит сослагательного наклонения. Если бы… Кабы… Продолжать дальше не будем, вы знаете, что было бы в других случаях (да, про ложку и дедушку…— А. К.)... Но этого же нет! Они нас не приглашают! Более того! Говорят, они нас там не видят!

Формулировка его, видимо, особенно задевала.

А сама тема, без сомнения, интересовала.

— Ну а о чем же мы тогда? — продолжил президент.— Ну а если мы сделаем… Мы как бы напрашиваемся… А так… Ну, не видят — не надо! Это первое. Второе, что очень важно. Что очень важно. Мы не собираемся обсуждать с центра поля то, чего мы не знаем!

И Владимир Путин, кажется, решил объяснить, откуда он согласен начинать.

И выяснилось, что согласен только продолжать:

— В Минске, а потом в Стамбуле мы достигли определенных компромиссов, украинская сторона поставила подпись под выжимкой из этих документов…— говорил президент.— Он (документ.— “Ъ”) сам по себе толстый такой, здоровый… А выжимка…

Он показал какая. Да, это точно выжимка.

— Осталось парафировать… Но мы над этим работали! Теперь какие-то формулы?! Основанные на чем? На хотелках, а не на реальной ситуации? Ну это невозможно обсуждать!

Впрочем, Владимир Путин тут же оговорился:

— Но мы готовы к обсуждениям… И никогда не отказывались!.. Я же сейчас говорил… И это не шутка. Как только мы войска от Киева отвели, западники сказали Украине: «Не подписывать! Воюйте!» И взяли под козырек, исполняют, а нам тут же было сказано: «Ну теперь будем воевать до последнего!» Вот чего нам сказано-то! Больше переговоров никаких не будет!.. А теперь они видят, что не получается! — Владимир Путин сочувственно развел руками.— «До последнего» (солдата, как известно.— А. К.), может быть, получится. Но не получается нанести стратегическое поражение России. Это видят. Теперь запищали (новое слово.— А. К.): «Давайте конференцию…» Пожалуйста! Россия будет участвовать? «Ну, мы вас не приглашаем». Вот те кино, здрасьте, приехали! И Россию обвиняют, что она не хочет участвовать в переговорах! Так нас не приглашают!

Владимир Путин готов был, кажется, принять такое приглашение и до сих пор. Или, скорее, понимал, что все равно не пригласят.

— А вы спрашиваете, на каких условиях! — повторил он.— Ну что же, я буду сейчас условия выдвигать? И проситься туда! Если они нас не видят!

Нет, не готов.

— А что хотят сделать? — продолжил он.— Как можно больше стран собрать, всех убедить, что лучшие предложения — это те, которые придуманы украинской стороной, а потом убедить… И предъявить это нам в качестве ультиматума. «Ну вот видите, весь мир так считает, соглашайтесь!» Это что, способ ведения серьезных таких субстантивных переговоров? Ну нет, конечно! Это попытка навязать. Ну вот была попытка нанести стратегическое поражение… Не получилось. И попытка навязать тоже не удастся.

— Но все-таки, как я понял…— робко попытался продолжить я.

— У нас с вами не диалог!..— покачал головой Владимир Путин.

— Одно условие я, кажется, расслышал,— все-таки продолжил я.— Достигнутые договоренности должны быть в силе.

— Ну конечно! — кивнул Владимир Путин.— Это база! Понимаете, сам-то документ до конца не подписан… Там очень много пунктов. Серьезные вопросы. Там вопросы, связанные с обеспечением безопасности Украины… Они так прописаны, что мы еще подумать должны (начались оговорки.— А. К.). Но в целом это база. Ведь они прописаны украинской стороной! И не в последнюю очередь, думаю, если не под диктовку, то с согласия западных спонсоров. Но там все жестко прописано с точки зрения их интересов. Там есть нечто, что учтено как интересы России… С точки зрения нашей безопасности… Выбросили это! Хотели добиться преимущества на поле боя! Не получилось. «Ну нате вам теперь наши условия!» С дуба рухнули, что ли! С какой стати?! — добавил Владимир Путин в сердцах.

И последовало важнейшее, я считаю, дополнение:

— И мы будем исходить из реалий, которые складываются на сегодняшний день. Это само собой разумеется.

То есть новые территории должны остаться новыми. И самые новые — тоже.

На вопрос, перестанет ли Россия после 20 мая считать Владимира Зеленского легитимным президентом, Владимир Путин ответил более миролюбиво:

— По этому поводу должна высказаться политическая и правовая система Украины. Там в конституции есть всякие варианты,— считай что подсказал он.— Это вопрос оценки, ее должен дать прежде всего конституционный суд… Но если речь дойдет до подписания каких-то документов, то мы должны подписывать их в такой судьбоносной области с легитимной властью.

Похоже, Владимир Путин дал понять, что он готов подписать их и с Владимиром Зеленским.

Владимир Путин уже отошел от микрофона, когда корреспондент RT выкрикнул из-за спин других журналистов:

— По поводу французской армии на Украине!..

— Я же не Макрон,— тем не менее остановился господин Путин.— Не я принимаю решение.

— Но если на Украину зайдут регулярные французские войска, будет ли это означать боевой конфликт, войну с НАТО?

— Вы сначала у него (президента Франции.— А. К.) получите ответ на ваш вопрос: будут там войска или нет. А потом мы будем рассматривать варианты последствий этого шага,— пожал плечами господин Путин.

— А почему именно Белоусова (Андрея Белоусова бывшего первого вице-премьера.— А. К.) выбрали в качестве нового министра обороны? — Последний вопрос застал Владимира Путина уже у самого выхода.

— Ну, я же сказал, или нет… Вот Дмитрий Сергеевич (пресс-секретарь президента господин Песков.— А. К.) сказал… Потому что я просил его это сделать. Уровень военных расходов у нас — 6,7% ВВП в текущем году. Если взять со всей силовой составляющей, расходы будут где-то за 8%. А в этой системе расходов Министерство обороны играет ключевую роль… Это не критично пока,— объяснял Владимир Путин.— Потому что в Советском Союзе в 1985–1986 годах расходы составляли 13%!

Впрочем, это ведь не аргумент. Затем Советский Союз в его железобетонном виде начал, как известно, разваливаться.

— Для нас сегодня с учетом показателей экономики не критично,— настаивал президент.— Более того, некоторые экономисты полагают, что можно было бы и еще добавить (военных расходов.— А. К.)… Андрей Рэмович (господин Белоусов.— А. К.) был, насколько известно, министром экономики (экономического развития.— “Ъ”), он вообще один из лучших экономистов в стране… Он был моим помощником, был первым заместителем председателя правительства… Способен координировать деятельность со всеми регионами страны. Второе. Он должен раскрыть бюджет Минобороны для конструктивной работы со всеми участниками экономической деятельности, для инноваций… А Сергей Кожугетович (господин Шойгу, бывший министр обороны, секретарь Совета безопасности России.— А. К.) на предприятиях часто бывал, он видел, смотрел, понимает, что происходит. У него огромное место работы будет! Это все вместе будет совмещено… Все, отвечать закончил.

И про возможность олимпийского перемирия Владимир Путин высказался (международные спортивные чиновники сами нарушают принципы Олимпийской хартии, а от России требуют их исполнения, объяснил президент), и про наступление на Харьков («речи о взятии Харькова в настоящий момент не идет», а в наступлении по этому направлению виновата именно Украина, так как оттуда обстреливает Белгород). Да ведь в целом обо всем вроде и спросили.

Андрей Колесников