Что требует ЕС для разблокировки российских активов

К разморозке российских средств на Западе добавилось еще одно условие. Москва не только должна прекратить боевые действия на Украине, но и компенсировать весь ущерб. По последним подсчетам, Киев оценивает восстановление инфраструктуры в $1 трлн — это больше, чем все российские резервы. Тем не менее выплаты принудительно начнутся уже в июле. Брюссель одобрил изъятие прибыли от активов, которые размещены на территории Евросоюза. Как это будет работать? И сможет ли Москва повлиять на процесс? Расскажет Иван Якунин.

Как говорят собеседники “Ъ FM”, термин «конфискация» к решению Евросоюза применять некорректно. Сами активы остаются российскими, замороженными. Прибыль от них в нормальной ситуации отправилась бы в Москву, но в силу обстоятельств ее, как ветром, принесло в Euroclear. Поэтому здесь работает аналог windfall tax — это понятие действительно часто стало встречаться в европейских СМИ.

Совет ЕС постановил, что раз Euroclear реинвестирует средства, то считать их суверенными российскими не следует, а значит и нормы защиты на них не распространяются. Более того, появилось условие разморозки — нужно компенсировать ущерб Украины. И это даже оспорить нельзя, говорит партнер BGP Litigation Сергей Гландин: «Преамбула нормативно-правовых актов — это инструмент общей внешней политики безопасности, и решения эти политические. Они не подлежат судебному контролю, их нельзя признать незаконными, с ними уже ничего нельзя сделать. Можно было только лишь оспорить, если бы Совет Европейского союза превысил свои полномочия. Но такие попытки были, например, дело Роснефти», но оспорить их не удалось как несоответствующие первичному праву ЕС».

Компенсировать придется долго. По оценкам Евросоюза, замороженные активы российского ЦБ приносят примерно €3млрд в год. Но Киев получит меньше, так как деньги, полученные до 15 февраля 2024 года, останутся в распоряжении депозитариев для покрытия расходов, рисков и убытков. Средства, зачисленные после этой даты, станут базой для расчета. Но для начала с них возьмут налог, и только потом перечислят в бюджет ЕС. Упомянутый Киевом $1 трлн набежит нескоро, подсчитал партнер адвокатского бюро NSP Илья Рачков:

«Образовался некий доход, который был реинвестирован по усмотрению либо этих депозитариев, либо по указаниям властей Евросоюза. Скорее всего, это микс из облигаций частных компаний и госблигаций различных европейских государств. Просто берется список этих бумаг, по ним были понятные начисления. В Бельгии корпоративный налог за 2024 год составляет 25%, то есть это долгоиграющая история. Но, собственно, так было и с Германией, которая после Первой мировой войны выплачивала компенсации аж до 1990-х».

Первые средства будут переведены Украине уже в июле. Москва называет решение экспроприацией и воровством и грозит Евросоюзу последствиями. Судебный иск действительно возможен, но опрошенные “Ъ FM” юристы не видят в нем перспектив. Кремль упомянул и инвестиционную привлекательность Европы, которая будет подорвана в результате конфискации.

Но, опять же, конфискацией это считать нельзя. Чтобы реально отобрать сами активы, нужно преодолеть немало преград, говорит гендиректор РСМД Иван Тимофеев: «Потребуется менять основополагающие документы Европейского союза. В ряде случаев потребуется менять конституции отдельных стран, потому что они гарантируют права собственности. И это очень трудоемкая большая задача с правовой точки зрения.Направления эскалации могут быть следующими. Первое — это переход к телу суверенных наших активов. А второе — эскалация на активы частных лиц.

Есть политическая воля, но есть право, которое им обойти сложно. Хотя исследования про то, как это юридически можно сделать, ведутся. Я лично читал. Это значит, что рано или поздно результаты этих исследований могут обрести очертания в виде политических решений».

В конце апреля законопроект о конфискации российских замороженных активов принял Конгресс США. Формально он дает такое право президенту, но Джо Байден им пока не воспользовался. Суммы, впрочем, невелики. В американских банках, по разным оценкам, ЦБ хранил от $5 до $6 млрд. В Европе в десятки раз больше. И, например, немецкое правительство считает, что на доходах от этих средств следует остановиться.

С нами все ясно — Telegram-канал "Ъ FM".