Олег Сапожков о новых госактивах и старых караульных псах

Бывает, что в рутинных документах исполнительной власти ситуация отражается лучше и яснее, чем в официальных заявлениях профильных чиновников. В конце минувшей недели пример такого случая опубликовал на regulation.gov.ru Минфин — он упакован в проект постановления правительства, меняющий порядок списания находящегося в госсобственности движимого имущества, которым распоряжаются подведомственные федеральным властям госучреждения. Минфин предлагает этот порядок радикально упростить, разрешив учреждениям не согласовывать такое списание с министерствами и ведомствами до определенной самими регуляторами суммы.

На вид — логичное и резонное решение, которое можно принять хоть завтра, а можно было принять и десять лет назад: как жалуется в пояснительной записке Минфин, из-за необходимости согласовывать списание вышедшего из строя имущества с отраслевым регулятором и постоянной переписки по этому поводу между министерствами и их «подведами» у властей постоянно не сходится отчетность, а последующие проверки выявляют эти нарушения, притом что речь, в сущности, идет о предметах копеечных. Например — о служебных собаках системы исполнения наказаний: клятые животные болеют и мрут когда хотят, не соблюдая никакого плана-графика, тем же страдает ломающаяся офисная мебель, и возня с ними — это читается даже сквозь сухой тон пояснительной записки к проекту постановления — изрядно регуляторов утомила: «За период с 2021 по 2023 год в ФСИН России поступило на согласование решения о списании федерального движимого имущества более 7000 обращений. При этом в каждом обращении, как правило, предлагается рассмотреть материалы по более 10 объектам учета основных средств»,— говорится в документе.

Понять это утомление несложно: одной из наиболее чувствительных тем, по которым высказывался на многих сессиях завершившегося на минувшей неделе ПМЭФ глава Минфина Антон Силуанов, была судьба изъятых государством долей в реальных активах — от «Макфы» до Соликамского магниевого завода. Надо продавать, будем продавать, обещал министр. «Стратегия Минфина в отношении переданных государству судебными решениями активов — после юридической "очистки" максимально быстро оценивать и продавать, либо с инвестиционными условиями, либо без в зависимости от профиля деятельности»,— вторил его заместитель, глава имущественного блока ведомства Алексей Моисеев. И очевидно было, что здесь работы — непочатый край: даже на продажу совершенно прозрачных и не требующих «очистки» активов у государства зачастую уходят годы, а как «очистку» проводить, чтобы и доверие инвесторов обеспечить, и прежних владельцев с изъятым гарантированно разлучить, и вовсе непонятно.

И тут еще собаки эти со стульями, друзья четвероногие. Списать и забыть, конечно.