ЛФЗ — 280 лет

5 июня в 1744 году в Петербурге основана Порцелиновая мануфактура. Это одно из старейших в Европе и первое в России производство фарфора.

Что привез из Китая Марко Поло?

А его и привез — фарфор, белое золото! Точнее, порцелин, или порцелан, как тогда называли чудесный новый материал. Великий путешественник побывал в Китае в XIII веке и привез партию тончайшей посуды, поразившей его до глубины души. Ничего подобного в Европе не было. Ваза из белого фарфора, привезенная им, и по сей день хранится в сокровищнице Сан-Марко в Венеции. Конечно, венецианскому купцу удалось только привезти диковинные изделия, но не узнать секрет их изготовления. Пройдет еще несколько веков, прежде чем станет возможным наладить регулярную поставку фарфора в Европу. Европейцы смогли разгадать этот секрет спустя тысячу лет. Это произошло в немецком городке Мейсене, ныне известном на весь мир как родина европейского фарфора.

В 1709 году немецкий алхимик, ученик аптекаря Иоганн Бёттгер сумел добиться нужного состава фарфоровой массы и после обжига получил первые настоящие фарфоровые предметы. После этого в городе Мейсен было основано производство фарфора, который стали называть саксонским или мейсенским.

Фарфор — фаянс — апшит

Пройдет еще три десятка лет, и собственный фарфоровый завод появится в России. Для начала секретом изготовления фарфора заинтересовался Петр Первый. Сперва он пытался ввезти секрет с помощью иностранных ремесленников, но не вышло. Тогда российским монархом овладела идея создания собственного производства. Как и многое, эта идея пережила неугомонного Петра и была реализована только после его смерти. Императрица Елизавета Петровна любила роскошь и тоже стремилась иметь собственное производство фарфора. Был приглашен немец Гунгер, якобы владевший секретом приготовления фарфоровой массы. Ему было приказано «для ее императорского величества учредить в Санкт-Петербурге мануфактуру для делания голландской посуды, також и чистого фарфора так, как оный в Саксонии делается». Новую мануфактуру решено было разместить в одном из кирпичных заводов под Петербургом.

Никакого секрета Гунгер не знал. Рассчитывал он, видимо, на авось, а еще на щедрое вознаграждение во время подготовительного этапа. Его изделия получались совсем не похожими на фарфоровые, были «черны и искривлены». Полдюжина чашек осталась после увольнения немца, который попробовал бороться за свое место под солнцем и под российским финансированием. Выведенный на чистую воду, он предложил царице строить уже не фарфоровую, а фаянсовую фабрику. В ответ — «апшит», то есть приказ об увольнении и паспорт для того, чтобы покинуть Россию. Он уехал и присоединился к множеству других странствующих мошенников, предлагающих тщеславным правителям несуществующий «секрет».

Русский бергмейстер Виноградов

Секрет предстояло открыть заново и по-настоящему. Этим стал заниматься русский ученый Дмитрий Виноградов. Он родился в Суздале в семье священника Богородице-Рождественского собора, учился в Славяно-греко-латинской академии, где был отмечен как один из лучших учеников. В академии Дмитрий встретился с Михаилом Ломоносовым. Несмотря на большую разницу в возрасте (Михаил был на девять лет старше), они стали друзьями. Виноградову было 16 лет, а Ломоносову соответственно 25, их в числе двенадцати лучших учащихся отправляют для продолжения учебы в университет при Академии наук в Петербурге. Там студенты были обучены риторике, латинскому и немецкому языкам, математике, истории и географии, а также танцам. Они могли изучать коллекции Кунсткамеры и пользоваться академической библиотекой. Меньше чем через год Виноградова, Ломоносова и будущего золотодобытчика Густава Ульриха Райзера послали в Германию. Вопрос об отправке студентов рассматривался на государственном уровне. Продолжать учебу предстояло в университете немецкого города Марбурга «для изучения между прочими науками и художествами особливо… химии и металлургии». В Россию Виноградов вернулся в 1744 году, имея свидетельство о присвоении ему звания «бергмейстера», то есть горного мастера.

Тайна ценою в жизнь

Собственные опыты Дмитрий Виноградов проводил еще при Гунгере. Теперь он продолжил изучать все связанное с фарфором, с созданием нового производства. Он экспериментировал с составом материалов, применял глину из Гжели и олонецкий кварц с алебастром, менял режим обжига. Нужно было не только найти рецепт, но и разработать глазурь для росписи изделий из фарфора. Весь ход своей работы ученый тщательно записывал, причем делал это чуть ли не шифром. Ему было приказано хранить ото всех результаты своих опытов. Даже помощников нельзя было посвятить в эту тайну. Первые успешные образцы Виноградов получил в январе 1746 года. Над совершенствованием рецептуры он будет работать до самого конца своей недолгой жизни, в течение которой он успеет создать и мастерские для обучения новых керамистов. Первые российские труды о керамике также были созданы Виноградовым. Это «Записки о фарфоре, как оный производится в бытность мою на кирпичных заводах в С.-Петербурге» и «Обстоятельное описание чистого порцелина…».

Самая ранняя из дошедших до нас вещей, произведенных Виноградовым, датирована 1748 годом. Елизавете Петровне ко дню рождения в 1750 году преподнесли фарфоровую табакерку с ее собственной «порцелиновой» мануфактуры. Судьба самого ученого сложилась трагически. Фарфор становился все более совершенным, а секрет его производства — все более дорогим. В итоге ученый, который к тому времени стал сильно пить, оказался на фабрике в роли арестанта, которого никуда не отпускали с завода, запрещали обсуждать с кем-либо дела и видеться с родными. К тому же он испытывал нужду в деньгах: платили обладателю золотого секрета по-прежнему весьма скромно. В возрасте 38 лет Дмитрий Виноградов скончался. Он похоронен на Спасо-Преображенском кладбище Петербурга, которое позже назовут Фарфоровским.

Царский ребрендинг

Императорским фарфоровым заводом мануфактура стала называться с 1765 года. Спустя еще 160 лет ее назовут именем Михаила Ломоносова.

Завод с самого начала принадлежал династии Романовых, и фарфор производился только для нужд царской семьи. По указу Екатерины II была проведена реконструкция. Вторая половина XVIII века стала для завода временем расцвета. Продукция завода была по-прежнему предназначена только для двора Его Величества. В продажу она попадала крайне редко. В середине XIX века на Фарфоровом заводе императора была проведена очередная реконструкция и начато производство сложных и крупногабаритных изделий из фарфора. В 1915 году в связи с Первой Мировой войной завод стал производить жаропрочные фарфоровые трубки, свечи зажигания, лабораторные сосуды. После прихода к власти большевиков завод был национализирован и переименован в Государственный фарфоровый завод.

В 1920-е годы усилия направляются на развитие технологий и промышленного производства сложных изделий, предназначенных для технических целей. В художественном оформлении тоже все по-новому. Выпускается фарфор с агитационной советской символикой, который завоевывает в 1925 году золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. К 200-летию Российской академии наук завод в 1925 году был переименовал и стал называться Ленинградский фарфоровый завод им. М.В. Ломоносова (аббревиатура ЛФЗ происходит от названия фабрики на русском — Ленинградский фарфоровый завод, или неофициально — Ломоносовский фарфоровый завод).

Блокадно-кобальтовая сеточка

Многие знают фарфоровые сервизы ЛФЗ, расписанные знаменитой «кобальтовой сеточкой». Эта роспись давно стала фирменным узором. В этом году ей исполняется 80 лет, а ее создательнице — Анне Яцкевич — 120. Нежно-холодная сеточка была впервые изображена на фарфоровых изделиях завода в 1944 году, в год полного освобождения Ленинграда от блокады. К концу 1950-х эта роспись стала фирменным узором предприятия. Именно в то время сервиз из этой серии в Брюсселе на Всемирной выставке получил главный приз — золотую медаль за художественное оформление и форму. Этот узор — память о блокадных днях Ленинграда. На идею простого геометрического орнамента художницу по росписи фарфора Анну Яцкевич (1904–1952) натолкнуло воспоминание о заклеенных крест-накрест окнах домов блокадного города и перекрестных лучах прожекторов, рассекающих небо. В те годы ей пришлось пережить смерть всех своих близких, умерших от болезней и голода. В блокаду ей, как многим другим мастерам, приходилось расписывать огромные корабли, чтобы те были менее заметны для врага.

Изначально придуманный Анной узор был не кобальтовым, а золотым. Была выпущена первая партия сервизов с золотой сеточкой. Но золото решили заменить на синеву. С 1950-х годов мастерицы уже наносили ее тончайшей кисточкой по специальным желобкам, которыми были расчерчены фарфоровые изделия, чтобы линии получались ровными.

В 1958 году в Брюсселе Ломоносовский завод предоставил лучшие экспонаты, среди которых и был тот самый сервиз с «кобальтовой сеткой», взявший первый приз. Узору был присвоен «Знак качества СССР».

Анна Кашурина