Что положило конец ударам НАТО по Югославии

25 лет назад Совет безопасности ООН принял резолюцию 1244, остановив бомбардировки Союзной Республики Югославия (СРЮ) силами НАТО. Как СМИ описывали косовскую войну и роль России в ее завершении — в материале «Ъ».

Мятежный край

Вооруженный конфликт между этническими албанцами, проживавшими в Косово, и контролировавшими автономный край силами СРЮ начался в 1998 году. В марте 1999-го страны Запада, занимавшие сторону сепаратистов, поставили перед сербским руководством ультиматум и пригрозили бомбардировками.

«Югославы словно уверовали в свою безнаказанность… Непримиримой позиция сербов стала в тот момент, когда в Кремле прозвучало: "Косово мы не отдадим!"» («Московские новости», 22 марта 1999 года).

«Министр обороны Югославии Павле Булатович успокоил сограждан: НАТО будет бомбить только военные объекты и войска, а они рассредоточены. Но люди бросились скупать продукты длительного хранения — соль, муку, макароны, минеральную воду» («Коммерсантъ», 24 марта 1999 года).

«В рядах атлантистов нет согласия: большинство западных европейцев не хотят превращения Косово ни в "европейский Вьетнам", ни в "европейский Ирак"» («Российская газета», 23 марта 1999 года).

«Дело в наших ценностях,— сказал президент США Билл Клинтон.— Что, если бы кто-то раньше послушал Уинстона Черчилля и выступил против Гитлера? Сколько человеческих жизней было бы спасено?» (CNN, 23 марта 1999 года).

«Югославские власти делали все, кроме одного: они почти не пытались предотвратить бомбардировки. Вместо них этим занималась Россия» («Коммерсантъ», 24 марта 1999 года).

«Удары почти наверняка будут наноситься ночью… Это оставит паузы в светлое время суток, во время которых президент Югославии Слободан Милошевич может согласиться на мирное соглашение. В любой момент он может сказать: "Хватит"» (Chicago Tribune, 24 марта 1999 года).

«США не предпримут военной акции по ситуации в Косово во время визита в Вашингтон (премьер-министра.— “Ъ”) Евгения Примакова,— такое мнение высказал председатель комитета Госдумы по международным делам Владимир Лукин.— Это было бы слишком круто даже для США» («Российская газета», 24 марта 1999 года).

Удары ниже пояса

Вечером 24 марта авиация НАТО нанесла по городам Югославии первые удары. Евгений Примаков совершил знаменитый «разворот над Атлантикой».

«Премьер-министр Евгений Примаков резко отменил давно запланированный визит в Вашингтон, изменив направление полета правительственного самолета над Атлантикой, когда вице-президент США Эл Гор сообщил ему о решении НАТО» (Chicago Tribune, 24 марта 1999 года).

«Два оранжевых взрыва озарили ночное небо под Белградом… Вскоре столица Косово Приштина погрузилась во тьму, по всему городу началась беспорядочная стрельба из автоматического оружия» (CNN, 24 марта 1999 года).

«У России есть в запасе ряд крайних мер, но мы решили пока их не применять,— сказал Ельцин после встречи с высшими министрами в Кремле.— Морально мы выше Америки» (The Guardian, 25 марта 1999 года).

«Другими словами, воевать с НАТО из-за Милошевича Россия не собирается» («Коммерсантъ», 26 марта 1999 года).

«Когда на Белград упали первые бомбы, в столовой брюссельской штаб-квартиры НАТО звенели бокалы и сияли улыбки» («Новая газета», 28 марта 1999 года).

«Десятки людей в Москве протестовали у посольств США и других западных стран, выкрикивая оскорбления и требуя немедленно прекратить удары. Некоторые бросали яйца и мочились на ступеньки» (The Guardian, 25 марта 1999 года).

«Основной контингент тех, кто обращается в посольство РФ за помощью в эвакуации,— это российские гражданки, состоящие в браке с югославами, и... проститутки из бывших союзных республик (главным образом из Молдовы). Правда, они, похоже, не столько напуганы войной и бомбежками, сколько бедствуют из-за потери заработков» («Аргументы и факты», 30 марта 1999 года).

«Ельцин вновь осудил удары НАТО, которые вызвали воинственную реакцию лидеров оппозиции… Но президент призвал к ответственным действиям, а не к "эмоциональным оценкам". Он добавил: "В таких ситуациях грубой силой ничего не добиться"» (The New York Times, 31 марта 1999 года).

Дипломатическая оборона

Несмотря на жесткую критику в адрес НАТО, российские власти пытались остановить удары дипломатическим путем.

«"Результат есть",— удовлетворенно заявил Евгений Примаков после шестичасовых переговоров в Белграде… Через час после его отлета самолеты НАТО вновь полетели бомбить Югославию» («Коммерсантъ», 30 марта 1999 года).

«Для сербских военных (не берем, конечно, Косово, где кровь льется всерьез и помногу) война — это, конечно, трагедия, но и... немного игра, правилам которой они с увлечением следуют. Простые же граждане Белграда ее практически не замечают» («Аргументы и факты», 30 марта 1999 года).

«Кампания НАТО вызвала мощный всплеск антизападных настроений в России… Споры ведутся о том, как лучше ей противостоять — военными или дипломатическими средствами» (The New York Times, 2 апреля 1999 года).

«Авиаудары НАТО должны были защитить мирных жителей Косово, но становится все более очевидным, что они совершенно не спасают албанцев. За последнюю неделю сербы изгнали более полумиллиона человек» (Chicago Tribune, 2 апреля 1999 года).

Миротворческие усилия предпринимали и другие политики — например, в Югославию ездили Борис Немцов, Борис Федоров и Егор Гайдар.

«Переговоры не принесли положительных результатов. Отчасти потому, что сами посредники косвенно причастны ко всему происходящему в Югославии. Благодаря их "усилиям" Россия растеряла большую часть своей оборонной мощи» («Профиль», 4 апреля 1999 года).

«Добиваясь прекращения бомбардировок, мы должны добиваться и защиты албанского населения, которое подвергается сейчас еще большим репрессиям» («Новая газета», 4 апреля 1999 года).

«Обстрелы Белграда, при которых никто не погибает, ежедневные рок-концерты на главной площади, пляски на крыле подбитого самолета и вымещение праведного патриотического гнева на несчастных ресторанах "Макдоналдс"... В Белграде все вроде бы всерьез, но в то же время как-то понарошку» («Аргументы и факты», 6 апреля 1999 года).

«События последних недель развеяли последние иллюзии по поводу многополярности мира» («Коммерсантъ», 6 апреля 1999 года).

К началу апреля бомбардировки приобретают тотальный характер, жертвами становятся все больше мирных жителей.

«Гуманитарная катастрофа, возможно, была намеренно спровоцирована США, чтобы подготовить общественное мнение к наземной интервенции» (Le Monde, 8 апреля 1999 года).

«Президент Борис Ельцин предупредил альянс, что конфликт может привести к третьей мировой войне: "Я сказал НАТО, американцам, немцам: не подталкивайте нас к военным действиям. Иначе точно будет европейская война, а может быть и мировая"» (The Guardian, 9 апреля 1999 года).

«Ельцин также заявил, что полон решимости "не отдавать Югославию американцам", и даже отдал приказ о нацеливании российских ракет "в сторону тех стран, которые сегодня воюют против СРЮ"» («Коммерсантъ», 10 апреля 1999 года).

«Его комментарии, похоже, были направлены скорее на внутренние политические проблемы, включая запланированное на следующую неделю голосование по импичменту, чем на военные шаги» (The Washington Post, 10 апреля 1999 года).

«Бомбардировки НАТО усугубили чувство собственной слабости и унижения, которое испытывают многие россияне с тех пор, как их страна утратила статус сверхдержавы» (The New York Times, 10 апреля 1999 года).

«Если НАТО потерпит неудачу в Косово, 50 лет американской и западноевропейской политики безопасности разобьются в пух и прах» (The Guardian, 10 апреля 1999 года).

«Вчерашнее величие России и ее сегодняшние пять с лишним тысяч ядерных боеголовок объясняют реверансы, которые западные дипломаты продолжают оказывать Москве» (Le Monde, 11 апреля 1999 года).

«Близкий к Кремлю источник посетовал: "Американцы стараются пристегнуть нас к своей модели косовского урегулирования… И мы даже готовы со многим согласиться. Но ведь мы не можем объявить, что просто принимаем план НАТО"» («Коммерсантъ», 13 апреля 1999 года).

Получилось как всегда

12 апреля Скупщина СРЮ приняла постановление о присоединении Югославии к Союзу России и Белоруссии, которое поддержал российский парламент, однако президент Борис Ельцин его заблокировал. 14 апреля он назначил своим спецпредставителем по Югославии бывшего премьер-министра Виктора Черномырдина.

«Президент дал понять, что намерен покончить с курсом на конфронтацию с Западом» («Коммерсантъ», 14 апреля 1999 года).

«Черномырдин повторял, что "переговоры и только переговоры" приведут к окончанию войны» (Le Monde, 16 апреля 1999 года).

«Настало время задуматься, была ли тактика НАТО мудрой и эффективной» (Chicago Tribune, 15 апреля 1999 года).

К концу месяца дипломатические усилия наконец принесли плоды: Слободан Милошевич согласился на международное военное присутствие в Косово.

«Теперь Черномырдин готов работать с другой стороной. Лидеры стран НАТО заметили, что российско-югославские договоренности — "это шаг вперед", но уступки Милошевича явно недостаточны» («Коммерсантъ», 23 апреля 1999 года).

«Китайское общество изучения прав человека охарактеризовало возглавляемую США натовскую агрессию против Югославии как "неприкрытый гегемонизм"» («Российская газета», 1 мая 1999 года).

«Разногласия между Россией и Западом касаются в основном состава контингента: НАТО настаивает на праве играть в нем главную роль» («Коммерсантъ», 30 апреля 1999 года).

4 мая Виктор Черномырдин провел переговоры с Биллом Клинтоном, в ходе которых президент США впервые официально заявил, что удары могут быть приостановлены.

«Милошевич, однако, уже осознал, что война с НАТО "до победного конца" может плохо кончиться лично для него, и начал заигрывать с американцами» («Коммерсантъ», 4 мая 1999 года).

«После встречи с Черномырдиным Билл Клинтон сказал, что он "весьма воодушевлен". Он снова предложил, чтобы русские, украинцы и другие православные страны были частью миротворческих сил» (Le Monde, 5 мая 1999 года).

«В правящих кругах Великобритании обратили внимание на заявление секретаря Совета безопасности Владимира Путина о том, что военные действия НАТО в Югославии представляют собой одностороннюю попытку сломать послевоенный порядок в Европе, и Россия не может играть в этом случае роль стороннего наблюдателя» (Gazeta.ru, 13 мая 1999 года).

«По принципиальным вопросам Россия и Запад договорились: бомбардировки Югославии надо прекращать, сербские войска из Косово — выводить, беженцев — возвращать, а международные войска — размещать. Остались детали: когда и что осуществлять. Вот здесь-то и обнаружились расхождения» («Коммерсантъ», 13 мая 1999 года).

«Милошевичу удалось донести до людей мысль о том, что он защищает свою родину и что он — аутсайдер, противостоящий мощи янки… И это находит отклик во всем мире» (The Washington Post, 18 мая 1999 года).

3 июня Слободан Милошевич принял план мирного урегулирования конфликта.

«После 72 дней бомбардировок Белград согласился на более тяжелые условия, чем те, которые он отверг накануне войны… НАТО не торопится принимать капитуляцию… Нужны более твердые гарантии того, что "в Белграде возобладал здравый смысл"» («Коммерсантъ», 4 июня 1999 года).

«В отличие от прежних российских миротворцев, в изобилии наезжавших в Белград, Черномырдин не спрашивал Милошевича, на какие уступки он готов пойти. Имея мандат от Ельцина, он доходчиво, но жестко объяснял сербскому лидеру, какие уступки от него требуются» («Профиль», 13 июня 1999 года).

«Хотя многие россияне видят в косовском конфликте беспардонный акт американского экспансионизма, они также хотят, чтобы война закончилась без глубокого вовлечения России» (The New York Times, 5 июня 1999 года).

«НАТО опасается, что сербы пытаются их обмануть, и как только прекратятся воздушные налеты, прекратится и вывод войск» (BBC, 6 июня 1999 года).

«Вперемешку с картинами взрывов и пожаров мелькают на экранах ТВ лица высокопоставленных особ, руководителей НАТО и США. И что поразительно — на их лицах неизменно играет беззаботная, излучающая оптимизм и довольство улыбка… А то, не дай бог, кто заподозрит, что дела пошатнулись» («Правда», 4–7 июня 1999 года).

«Все знают, что придут миротворцы. Но ни один серб не ждет, что они принесут мир» (The Guardian, 9 июня 1999 года).

«(Лидер КПРФ.— “Ъ”) Геннадий Зюганов назвал соглашение "балканским Хасавюртом"… Николай Харитонов, лидер Аграрной партии, превзошел Зюганова: "Это 1938 год, Мюнхенский сговор"» (The New York Times, 5 июня 1999 года).

«Для России важна именно такая последовательность шагов: сперва пауза в бомбардировках, а потом голосование (в Совбезе ООН.— “Ъ”)... В этом случае Москва сможет сохранить лицо» («Коммерсантъ», 9 июня 1999 года).

Худой мир лучше ударов НАТО

10 июня Совбез ООН принял резолюцию 1244, санкционировав международное военное присутствие в Косово. На следующий день российские десантники совершили «бросок на Приштину», заняв единственный косовский аэропорт.

«На военном аэродроме Слатина старшие британские офицеры начали переговоры с российскими войсками, которые, к ужасу британских и американских лидеров, неожиданно вошли в Косово. Это стало самым заметным признаком растущего международного противостояния между Москвой и НАТО по вопросу состава международных миротворческих сил» (The Guardian, 13 июня 1999 года).

«"Сегодня мы видим начало конца темной главы в истории Балкан",— заявил генсек ООН Кофи Аннан, который тем не менее предостерег от "триумфализма" и сказал о "трудностях и опасностях впереди"» (The New York Times, 11 июня 1999 года).

«Косовские беженцы на албанской границе приветствовали новость о мире, но их энтузиазм оказался сдержанным... "Я просто не верю, что сербы уйдут",— сказал один мужчина. Другой с горечью добавил: "Я не хочу видеть в живых ни одного серба"» (CNN, 11 июня 1999 года).

«Альянс утверждает, что это была самая "чистая" война за всю историю, в которой погибло минимальное число невинных гражданских лиц… Государственные СМИ Сербии сообщают, что число погибших среди мирного населения достигает 2 тыс. человек» (BBC, 11 июня 1999 года).

«Исход сербов будет зеркальным отражением изгнания почти миллиона албанцев из Косово, что придает этому ожесточенному и мстительному конфликту за землю странное библейское звучание» (The New York Times, 14 июня 1999 года).

«Клинтон предупредил сербов, что США не будут помогать им восстанавливаться "до тех пор, пока страной правит осужденный военный преступник"» (CNN, 11 июня 1999 года).

«В какой-то мере это политический выигрыш: добиться прекращения бомбардировок мирных городов всегда почетно. Но и почти в той же мере — проигрыш, потому что Россия показала, что на большее она сейчас просто не способна» («Коммерсантъ Власть», 14 июня 1999 года).

«Героический бросок российских солдат в Приштину не в счет, потому что он опоздал стратегически. Помощь славянским братьям была нужна никак не в момент капитуляции, вывода своей армии, а в самом начале агрессии, чтобы поставить на место зарвавшихся агрессоров сразу и предельно решительно» («Правда», 24 июня 1999 года).

«Бессмысленные разрушения шокируют, но еще больше шокирует то, что дома все еще тлеют и каждую ночь небо озаряют новые пожары. Поджоги начались после прихода в Косово войск НАТО, и сейчас их устраивают албанцы, жаждущие мести» (The New York Times, 11 июля 1999 года).

20 июня Приштинский корпус югославской армии полностью вышел из Косово. Автономный край остался под контролем миротворческого контингента KFOR.

Анастасия Винницкая