Премьера в Парижской опере

В Парижской опере прошла премьера оперы Жюля Массне «Дон Кихот» в постановке Дамиано Микьелетто. Рассказывает Алексей Мокроусов.

К «Дон Кихоту» Жюля Массне порой относятся снисходительно. Иные даже считают эту оперу откровенной неудачей, опусом явно ниже возможностей французского классика. Случается, энциклопедии ограничиваются тут парой абзацев, в то время как другим сочинениям Массне уделены страницы.

Меж тем после премьеры в Монте-Карло в 1910 году «Дон Кихота» сразу поставили в Нюрнберге, Брюсселе, Москве и Париже, его играли на протяжении всего ХХ века, играют и сегодня. Среди последних постановок — спектакль на фестивале в Брегенце в 2019 году, после чего премьеры прокатились по всей Европе. За долгую историю заглавную партию пели Курт Молль, Николай Гяуров и Хосе ван Дам, но легендарным исполнителем остался первый — Федор Шаляпин, чуть ли не по его просьбе опера создавалась, на клавирном исполнении певец плакал не меньше, чем на чтении либретто, а в одном из писем к Горькому обещал петь с мыслью о писателе, ведь герой «такой честный, такой святой, что даже смешной и потешный для всей этой сволочи, этой ржавчины, недостойной быть даже на его латах. Либретто сделано чудесно, музыка (кажется) отличная, и если Бог умудрит меня и на этот раз, то я думаю хорошо сыграть "тебя" и немножко "себя", мой дорогой Максимыч».

Но вряд ли Горький захотел бы, чтобы образ буревестника революции ассоциировался с нынешней премьерой в Париже.

В постановке Дамиано Микьелетто Дон Кихот (американский баритон Кристиан Ван Хорн делает акцент на субтильности героя) — книжный червь с повадками писателя-неудачника, то он в бешенстве рвет рукописи, то глотает таблетки, полируя их алкоголем. Этим, вероятно, объясняются его повышенные сентиментальность и влюбчивость. У Санчо Пансы (канадский баритон Этьен Дюпюи), который обычно не видит подвигов Дон Кихота, и все думают, потому что слуга во время этих самых подвигов спит, есть право приписать их больному воображению рыцаря, в нынешней постановке у него сильный аргумент: Дон Кихоту все видится из-за таблеток. Их галлюциногенное воздействие очевидно — из шкафов, углов, ящиков и даже дивана начинают лезть какие-то фигуры в черном, причем с такой скоростью и в таком количестве, что зритель не успевает понять, откуда появляются призраки.

Если не читать прежде романа Сервантеса, а только посмотреть оперу Массне, сразу и не скажешь, что такого великого в «Дон Кихоте». Возможно, Массне тоже не читал Сервантеса; либретто Анри Каэн сочинял не по оригиналу, а по популярной в начале ХХ века пьесе Жака Ле Лоррена «Рыцарь печального образа». Для кого-то «Дон Кихот» выглядит едва ли не пародией на пятичастную французскую оперу XIX века, но это скорее не до конца состоявшаяся символистская драма в духе Дебюсси — в процессе сочинительства Массне страдал жесточайшим ревматизмом и был прикован к постели, для пародии у него просто не было сил. К антракту нынешней премьеры подустал и режиссер — кажется, таблетки Дон Кихота кончились досрочно, фантазия уступила место пересказу сюжета, но ненадолго.

Есть спектакли задорные, не теряющие энергии с годами, живущие вопреки неписаному театральному правилу, что все хорошее надо прекращать вовремя.

В драматическом театре к их числу относится бессмертный «Арлекин — слуга двух господ» Джорджо Стрелера, в музыкальном — «Медея» Марк-Антуана Шарпантье, ее играли в Парижской опере в те же дни, что и «Дон Кихота», это постановка 2013 года, перенесенная на берега Сены из Английской национальной оперы. Здесь завораживала не только энергетика великого дирижера Уильяма Кристи и его ансамбля Les Arts Florissants, но и саркастичная, если не сказать ерническая, антимилитаристская режиссура Дэвида Маквикара. Он перенес действие в эпоху Первой мировой войны; переносом, но уже в 1960-е годы, озаботился и Микьелетто, и речь не только о костюмах или интерьере кабинета Дон Кихота, но и о расслабленно-счастливом настроении толпы, напоминающем об эпохе беби-бума, где победила мечта о наслаждении. В какой-то момент у художника Паоло Фантина начинают летать над сценой лошадки — конь Росинант воплотился здесь в дереве как часть карусели.

Как и многочисленные статисты, мощный хор, танцовщицы и кастаньеты (в целом испанским колоритом постановщики не злоупотребляли), деревянные лошадки пытаются вывести рыцаря из замкнутого мира депрессии. На какое-то время это удается сделать Прекрасной Дульсинее — феноменальная работа зажигательной французской меццо-сопрано Гаэль Аркез. Весь пятый акт Дон Кихот красиво умирает.

Музыка достигает здесь драматической кульминации, а в обозначении жанра оперы — героическая комедия — главным оказывается прилагательное.

Премьерой собирался дирижировать Михаил Татарников. Афиши с его именем развесили по всему городу, но в последний момент Татарников отказался по личным причинам, его заменил не раз выступавший в России Патрик Фурнийе, специалист по французской музыке вообще и Массне в частности. Замена оказалась удачной: детали были проработаны, меланхолия не давила, в финале было жалко всех. С этим Максим Горький наверняка бы согласился.