Стоит ли высшее образование затраченных на него средств и для кого окупятся инвестиции

Накануне старта приемной кампании в вузы многие задают себе один и тот же вопрос: надо ли идти в университет или лучше получить рабочую специальность, которая, как считается, всегда будет давать стабильный доход. Многие десятилетия высшее образование по сравнению со средним обеспечивало существенную прибавку к зарплате (премию, на языке экономистов), но в последние годы цена образования растет, а доходы выпускников с университетским дипломом — не очень. Так, молодежь на Западе теряет веру в ценность высшего образования: проведенный год назад опрос свидетельствует, что 56% американцев считают, что «корочки» больше не стоят потраченных на них времени и средств. Как влияет sheepskin effect — эффект овечьей шкуры (в Средние века дипломы выписывали на пергаменте из овечьей шкуры) — на российскую действительность? Как выбрать специальность и вуз, чтобы не прогадать? Разбиралась Елена Туева.

Премия за образованность

У экономистов есть показатель, отражающий выгоду людей от их инвестиций в образование. Это отдача на год образования — на сколько процентов в среднем прирастает заработная плата с увеличением продолжительности учебы на один год. Цифры варьируются от страны к стране, но среднее значение составляет 10%. Если сравнивать его с инвестициями в недвижимость или процентом банковских вкладов, то выгоды от образования очевидны.

Другой показатель представляет соотношение доходов выпускников вузов и выпускников средних школ. Это премия к заработной плате за высшее образование. Он рассчитывается как соотношение средней почасовой оплаты труда у людей со степенью бакалавра и обладателей лишь школьного аттестата. Когда работодателям требуется больше специалистов с университетским дипломом, размер премии растет, когда такие специалисты в избытке — снижается. Например, после Второй мировой войны ветеранам в США были предоставлены столь значительные льготы на получение образования, что на рынок вышли 2,2 млн человек с дипломами. Естественно, премия за высшее образование в те годы была небольшой — всего 30%. Но в начале 1980-х она резко выросла, достигнув 60%.

Скачок 1980-х был связан с серьезными изменениями в структуре рабочей силы.

Технологическая, в том числе компьютерная, революция вызвала потребность в более квалифицированных работниках. При этом в указанный период число выпускников вузов США сократилось по сравнению с 1970-ми.

Это вызвало дефицит на рынке, а значит, и повышение зарплаты. Кроме того, в 1980-х годах в США наблюдался большой приток нелегальных мигрантов, существенно повысивших предложение неквалифицированной рабочей силы, что привело к снижению зарплат в этом сегменте. А еще в тот период многие производственные операции были переведены за рубеж, что сопровождалось массовыми увольнениями рабочих, а профсоюзы уже не могли эффективно бороться за сохранение или повышение их зарплат.

В 1990-е годы размер премии за образование вырос до более чем 70%, в начале 2000-х снизился до 60%. В 2012 году в США премия составляла 84%, в 2021-м — 66%. По оценкам (.pdf) американской некоммерческой организации The College Board (Совет колледжей), люди со степенью бакалавра зарабатывают в среднем на $24 900 в год больше, чем выпускники средних школ.

В 2018 году средний заработок женщин от 25 до 34 лет, работающих на условиях полной занятости и имеющих как минимум степень бакалавра, составлял $52 500 в год по сравнению с $29 800 у женщин со средним образованием. Мужчины со степенью как минимум бакалавра зарабатывали в среднем $63 300 по сравнению с $39 800 у выпускников средней школы. По данным того же исследования, средний студент, поступивший в вуз в 18 лет и к 22 годам его окончивший, к 33 годам заработает достаточно по сравнению с выпускником средней школы, чтобы без какой-либо грантовой помощи компенсировать отсутствие заработка в годы учебы и плату за обучение, а также учебники и расходные материалы.

В России получение вузовского диплома способствует увеличению заработков примерно вдвое (премия за высшее образование близка к 100%), пишет в своей работе «Отдача от образования в России: ниже некуда?» (2021) член-корреспондент РАН, заместитель директора Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Ростислав Капелюшников.

Он опровергает выводы (.pdf) экспертов Всемирного банка, оценивших отдачу на год образования в России за последние пять-семь лет в 6–8%. Ученый убедительно доказывает, что отдача от образования в России не ниже мировых показателей, составляя 12–13% в год. «Мы вправе констатировать, что в России экономическая привлекательность высшего и даже среднего профессионального образования остается достаточно высокой»,— подчеркивает он.

«Ценность диплома о высшем образовании в России сохраняется. Мы видим корреляцию диплома, уровня образования и заработной платы. И магистратура, и аспирантура тоже дают прибавку»,— отмечает директор института образования НИУ ВШЭ Евгений Терентьев.

Крутой против плоского

«Чем выше образование, тем круче рост зарплаты с возрастом,— говорит экономист Владимир Гимпельсон.— У людей без образования график роста зарплаты практически плоский. У обладателей вузовского диплома она может начинаться с относительно невысокого уровня, но потом резко идет вверх».

И это понятно. Если человек занят примитивной работой, он может стать профессионалом за полгода. Рытье канавы не бином Ньютона. Дальше производительность не растет, и зарплата остается на прежнем уровне. Возможен и обратный процесс, когда с возрастом у «землекопа» ухудшается здоровье и падает производительность. А вот человек с высшим образованием, выполняющий сложную работу, продолжает постоянно развиваться, приобретая в ходе трудовой деятельности все новые навыки. Соответственно, увеличивается и оплата труда. Уже это простое сравнение работяги с выпускником вуза наглядно показывает, почему высшее образование дает премию к зарплате. Но есть и теоретические объяснения.

«На этот счет существуют два разных взгляда,— объясняет Владимир Гимпельсон.— Один связан с теорией человеческого капитала, другой — с сигнальной теорией. Теория человеческого капитала говорит, что в ходе обучения человек приобретает знания и навыки, которые делают его труд более производительным. За это он получает премию. Почему человек с 12-летним образованием получает больше, чем с 10-летним? Потому что за два лишних года он приобрел больше навыков и знаний, которые повышают производительность, и это оплачивается».

В пользу этой теории говорит, например, опрос, проведенный Ассоциацией американских колледжей и университетов в 2021 году, показавший, что работодатели ищут специалистов, которым высшее образование дало широкую базу навыков.

Иначе объясняет природу премии за образование сигнальная теория. «Когда работодатель нанимает человека, он не знает, какая у него производительность, и не может ее оценить,— рассказывает Владимир Гимпельсон.— Он ориентируется на сигнал. Например, у него есть статистическое представление о том, что люди, проучившиеся 15 лет, более производительны, чем те, кто проучился лишь 12 лет, но не потому, что им дали определенный набор знаний, а потому, что они обладают таким набором характеристик, который им позволил учиться, а университету — их отобрать».

Выпускники университетов чаще всего люди более дисциплинированные, трудолюбивые, целеустремленные, а именно эти качества и нужны работодателю.

«Я как работодатель могу ценить не то, что ты выучил в университете, а то, что ты обладаешь этим набором качеств,— подчеркивает ученый.— Если сравнить, например, выпускников философского и медицинского факультетов, мы увидим, что это очень разные люди с разными способностями и возможностями. На медицинском факультете учиться гораздо дольше, тяжелее и сложнее, чем на философском. Чем сложнее учеба, тем сильнее сигнал».

Ученые, поддерживающие теорию сигнала, говорят о так называемом sheepskin effect — эффекте овечьей шкуры (в Средние века дипломы выписывали на пергаменте из овечьей шкуры). И в качестве иллюстрации приводят такой пример: лучший студент Гарварда едет на велосипеде на заключительный экзамен, но попадает в аварию. В результате экзамен он не сдает и диплом не получает. И когда он нанимается на работу, его премия за образование оказывается меньше той, которую он, при прочих равных, получил бы, имея диплом. То есть знания и навыки никакой роли не играют, есть лишь эффект «бумажки».

Эмпирически развести эти две теории очень сложно, отмечает Владимир Гимпельсон.

Если исходить из сигнальной теории, скачки в росте зарплаты должны приходиться на те моменты, когда человек получает «овечью шкуру»: после окончания школы, бакалавриата, магистратуры и так далее. Именно так часто и происходит.

Но противники сигнальной теории возражают: «Если работодатель не знает производительности работника и ориентируется только на сигнал, то можно предположить, что через полгода-год он уже сможет его производительность оценить и на нее ориентироваться»,— говорят они. По логике в этот момент зарплата может быть скорректирована, но этого не происходит. Это против теории сигнала.

Зарплата или богатство

Итак, премия за высшее образование в целом остается высокой. Тем не менее молодежь на Западе теряет веру в ценность высшего образования. Как показал опрос, проведенный в 2023 году The Wall Street Journal и NORC (Национальный центр исследования общественного мнения) при Чикагском университете, 56% американцев считают, что «корочки» больше не стоят потраченных на них времени и средств.

Число американцев, поступающих в высшие учебные заведения, сократилось почти на 1 млн с начала пандемии и почти на 3 млн за последнее десятилетие. Такой скептицизм связан, в частности, с тем, что по окончании вуза люди имеют большой долг.

В 2007 году общий студенческий долг в США составлял $500 млрд — сегодня достиг $1,6 трлн. Среди тех, кто получил кредит с 2010 по 2019 год, свыше 50% сейчас должны больше, чем брали взаймы.

Плата за обучение в Великобритании, которое еще в конце 1990-х было бесплатным, сейчас составляет £9250 в год ($11 тыс.), в США цена годового обучения в вузе начинается от $25 тыс., а в престижных университетах Лиги плюща доходит до $62 329 в год (более $240 тыс. за весь период учебы). The Wall Street Journal приводит историю Даниэль Тобиас, получившей специальность «коневодство» и теперь не знающей, что делать с долгом $85 тыс.

Возможно, сомнения по поводу ценности высшего образования в чем-то оправданны. Группа исследователей из Федерального резервного банка Сент-Луиса предложила посмотреть на финансовые итоги университета через призму не премии к зарплате, а премии к богатству, или дополнительного капитала. Предложенный ими показатель учитывает все активы и долги: баланс банковского счета, недвижимость, машину, а также кредиты и другие долги. Этот показатель позволяет узнать, сколько чистого богатства накапливает за всю жизнь средний выпускник колледжа или университета по сравнению с выпускником школы.

По данным исследователей, в последние годы премия к богатству существенно снизилась для всех групп населения, родившихся после 1940 года. Обладатели дипломов, принадлежащие к белой расе и родившиеся до 1980 года, накопили в два-три раза больше богатства, чем их белые сверстники со средним образованием. А вот богатство тех белых, кто родился в 1980-х годах, лишь немногим превышает богатство людей с аттестатом, и эта относительно небольшая разница, вероятнее всего, сохранится на протяжении всей их жизни. Для представителей других рас, родившихся в 1980-х, размер премии к богатству статистически неотличим от нуля; то же касается людей с докторской степенью всех рас и национальностей. «Высшее и последипломное образование может оказаться неудачным финансовым вложением для некоторых недавних выпускников»,— пишут исследователи. При таком подходе преимущества высшего образования уже не кажутся бесспорными.

Но как это может быть, ведь миллениалы с высшим образованием зарабатывают больше «необразованных» сверстников? Все дело в высокой плате за обучение и кредитах, ведь долг не просто уменьшает собственный капитал, но и мешает в молодые годы предпринять важные шаги по созданию богатства, например купить дом или открыть малый бизнес. А если студенту удается оплатить обучение без кредитов, значит, он расходует сбережения, которые можно было использовать на покупку дома и тому подобное.

В России тоже есть проблема снижения спроса на высшее образование из-за роста издержек.

«Если такое ослабление и возможно, то… не вследствие негативных сдвигов в структуре относительных заработков, а вследствие нарастания денежного и неденежного бремени для учащихся и их семей»,— пишет Ростислав Капелюшников.

Университет как бренд

Но есть и хорошие новости. Дело в том, что все эти расчеты относительных премий и богатства применяются к обществу и популяции в целом, но не к отдельным людям, напоминает Владимир Гимпельсон. Образование окупается, но не для всех. Для кого-то отдача будет выше, для кого-то — ниже. По данным британского Института финансовых исследований, в Англии 25% окончивших университет мужчин и 15% женщин за свою карьеру заработают меньше, чем их сверстники со школьным аттестатом. По мнению Престона Купера из аналитического центра FREOPP (Фонд исследований равных возможностей, США), 23% программ бакалавриата и 50% магистратуры в Америке приведут к отрицательной отдаче. При этом 6% могут дать прибыль в $1 млн и больше.

Важнейший фактор успеха — выбор учебного заведения. Фредерик Хесс, аналитик образовательной политики Американского института предпринимательства, в интервью The New York Times Magazine заявил, что диплом элитарного университета — это пропуск в мир денежных должностей, будь то престижный аналитический центр, крупная консалтинговая фирма или модное СМИ. Для многих студентов образование в элитарном вузе — «очень дорогая плата за проезд, которая позволяет миновать очередь и получить хорошую работу», утверждает эксперт.

«У выпускников этих учебных заведений в три раза больше шансов, чем у окончивших вузы, не входящие в Лигу плюща, быть принятыми на работу в солидную фирму и на 60% больше шансов заработать достаточно высокую зарплату, чтобы попасть в 1% самых богатых людей»,— пишут авторы исследования «Диверсификация лидеров общества? Определяющие факторы и последствия приема в частные колледжи с высоким конкурсом» — сами преподаватели учебных заведений из Лиги плюща.

«Работодатели смотрят в первую очередь не на набор компетенций, а на наличие диплома и статус университета, в котором он получен,— говорит Евгений Терентьев.— Бренд университета выполняет сигнальную функцию. В России 10–15 ведущих университетов, выпускникам которых работодатели готовы предлагать более высокую зарплату. Это МГУ, СПбГУ, "Вышка", ведущие инженерные университеты типа МФТИ, Бауманки, ИТМО (Институт точной механики и оптики) и Политехнического университета в Питере, качественные региональные вузы, такие как Уральский федеральный или Новосибирский государственный университет, Томский государственный университет».

«Есть университеты, которые приносят колоссальную отдачу,— отмечает Владимир Гимпельсон.— Например, Гарвард, Стэнфорд, MIT. Получить диплом в Гарварде совсем не то же самое, что получить диплом с той же специальностью в малоизвестном колледже. Премия зависит от того, где ты учился и чему ты учился. Процветают лучшие студенты и обладатели востребованных профессий».

Специальность имеет значение

Действительно, некоторые специальности дают гораздо более высокую премию по сравнению с остальными. Дуглас Уэббер, в прошлом доцент кафедры экономики в Университете Темпл (Филадельфия, Пенсильвания, США), а ныне старший экономист совета управляющих Федеральной резервной системы, показывает, что выбор образования в сфере бизнеса или STEM (естественные науки, технология, инженерия и математика) повышает шансы на хорошую отдачу до 75% даже при плате $50 тыс. в год, а вот диплом в области искусства, гуманитарных или социальных наук, скорее всего, даст отрицательную доходность, даже если ежегодные расходы на обучение в вузе составят всего $25 тыс.

Похожие цифры приводит журнал The Economist: в Великобритании творческие специальности, в том числе музыка и изобразительное искусство (отдачу получают лишь 10% мужчин с такими дипломами), социальное обеспечение и сельское хозяйство приносят одни убытки. Самые высокооплачиваемые специальности в Соединенном Королевстве — экономика, медицина, информационные технологии и математические науки.

Абитуриенты понимают это и выбирают специальности с прицелом на высокую зарплату. В США, например, число дипломов, ежегодно выдаваемых по английскому языку и истории, с 2011 по 2021 год сократилось примерно на треть, а по информатике выросло больше чем вдвое.

В России аналогичная ситуация. «Мы видим всплеск востребованности в отношении всего, что связано с IТ,— говорит Евгений Терентьев.— Информационная безопасность, прикладная информатика и тому подобное пользуются повышенным спросом, потому что на этом рынке компании предлагают выпускникам более конкурентные условия. Факультет компьютерных наук сейчас самый большой в ВШЭ, недавно в университете открылся Центр искусственного интеллекта в сотрудничестве со "Сбером", "Яндексом", МТС. В топе с точки зрения отдачи на рынке труда целый ряд технологических направлений: ядерная энергетика, навигация и эксплуатация техники. У экономистов и юристов, особенно выпускников ведущих вузов, таких как Высшая школа экономики, тоже очень хорошие показатели по зарплате».

На востребованные специальности повышается не только бюджетный, но и платный прием: семьи готовы вкладывать в образование, способное в будущем принести доход.

«Мы видим сумасшедший рост поступающих на платные отделения по IТ; растут медицина, юриспруденция, сфера обслуживания,— рассказывает господин Терентьев.— Повышается интерес к востоковедению и африканистике, что связано с политической ситуацией. В "Вышке" мощно развивается факультет креативных индустрий, который готовит дизайнеров для разных областей. Увеличивается платный прием на педагогические специальности: зарплаты в этой сфере невысоки, зато работа стабильная».

Как и на Западе, в России проседают гуманитарные и естественные науки, сельское хозяйство: среди выпускников этих направлений зарплаты ниже, чем в среднем по рынку. «С точки зрения востребованности у абитуриентов сельскохозяйственные университеты оказываются на самых нижних позициях,— объясняет Евгений Терентьев.— Однако сельхозсектор необходимо развивать, то есть нужны усилия со стороны государства, частных компаний по поддержке вузов, которые готовят аграриев».

Закрывать или субсидировать

Высшие учебные заведения на Западе начинают закрывать невостребованные специальности. В прошлом году попечители Университета Мэримаунт в штате Виргиния (США) проголосовали за исключение из программы девяти дисциплин, в том числе английского языка, истории, философии, теологии. Университет Кальвина в Мичигане и Говардский университет в Вашингтоне отказались от преподавания классических языков. В Шеффилдском университете (Великобритания) угроза нависла над археологией.

Евгений Терентьев не согласен с таким подходом. «При проектировании основных программ образования нельзя исходить только из рыночной логики. Да, нет рынка, готового оплачивать труд этих людей, но есть потребность у государства в развитии этих областей, в частности академических исследований,— говорит он.— Если бы университеты ориентировались только на рынок, они должны были давно закрыть педагогическое направление, не самое конкурентное, мягко скажем, в плане зарплаты выпускников. Однако это имело бы катастрофические последствия не только для университетского сектора, но и для развития страны в целом. Без решения кадровых задач, обеспечивающих деятельность школ, нельзя двигаться вперед. То же касается медицины. Необходимо системно поддерживать эти сектора и мотивировать детей туда идти».

Елена Туева