Гендиректор российского подразделения международной нефтяной компании оспаривает свое увольнение

В российском подразделении венгерской нефтяной компании MOL Group уволенным «одним днем» во время командировки в Казахстан оказался генеральный директор Евгений Лапшин – и он готов это оспорить. На примере этого кейса “Ъ” разбирается, от каких нарушений трудового законодательства чаще всего страдают топ-менеджеры в России и как с ними справляются.

В конце мая Евгений Лапшин, гендиректор MOL Russ (российское подразделение нефтегазового холдинга Mol Group), отправился в командировку из Москвы в Астану. Там он получил срочное письмо от венгерских собственников компании с уведомлением об увольнении, оформленном «одним днем». В документе MOL Group сослались на ст. 278 Трудового кодекса. Согласно этой норме, любой топ-менеджер может быть уволен по решению уполномоченного органа организации даже без конкретной мотивации. В письме, направленном 27 мая, собственники MOL Russ поставили господину Лапшину условие: вернуться из Астаны в Москву ближайшим вечерним рейсом того же дня (по его словам, самолет должен был вылететь через 40 минут после получения им письма) и на следующий день, 28 мая, сдать все корпоративное имущество.

Управляющий партнер RosExpert Оксана Морсина объясняет особые правила для увольнения гендиректоров тем, что еще начиная с этапа трудоустройства ситуация с каждым таким специалистом уникальна: «Настолько, что обычно при найме СЕО над его трудовым контрактом работает внешняя юридическая фирма. Там фиксируются любые сценарии, даже те, которые при начале сотрудничества кажутся маловероятными».

Тем не менее Евгений Лапшин увидел в увольнении нарушение своих прав. Во-первых, письмо он получил во время командировки. По российскому законодательству в этот период сотруднику гарантируется сохранность его рабочего места и исключений для топ-менеджеров нет. Во-вторых, бывший гендиректор MOL Russ отметил и другие нарушения. По его словам, компания не выплачивала ему индексации зарплаты с 2017 по 2023 год (за исключением 2022 года, когда поддержку по случаю пандемии получили вообще все сотрудники). Увольнению, по словам господина Лапшина, предшествовало его обращение с требованием выплаты компенсаций за прошедшие годы и за работу на казахском проекте без оформления договора.

Бывший гендиректор MOL Russ рассказал “Ъ”, что подготовка исковых заявлений в российский суд находится на финальной стадии. «Первое — по незаконному увольнению, второе — по невыплате индексации за отработанный период»,— уточнил он. Господин Лапшин видит в увольнении злоупотребление правомочиями работодателя: «В этой ситуации компания не имела права производить увольнение на основании ст. 278 ТК РФ. Соответственно, я буду просить признать его незаконным с восстановлением (в должности.— “Ъ”) и компенсацией за истекшее время»,— заверил Евгений Лапшин “Ъ”.

Почти сразу после получения письма господин Лапшин направлял обращение в трудовую инспекцию, но там не нашли оснований для проведения внеплановой проверки и напомнили ему о праве обратиться за разрешением спора в суд. “Ъ” направил запрос в MOL Group с просьбой прокомментировать ситуацию с увольнением Евгения Лапшина, но на момент сдачи материала ответа не получил.

Старший юрист коллегии адвокатов Delcredere Роман Жирнов отмечает, что увольнение топ-менеджеров имеет свои особенности. Так, в подобных случаях право на труд и защита интересов работников имеют меньший приоритет по сравнению со свободой экономической деятельности акционеров. Такой правовой подход в 2005 году подтвердил Конституционный суд, а юридическое сообщество согласилось, что выработанное регулирование труда руководителей является логичным и справедливым. «При этом перераспределение баланса в пользу бенефициаров бизнеса ограничено только руководителем организации. Директора филиала или структурного подразделения нельзя уволить немотивированно»,— объясняет господин Жирнов.

«Для топ-менеджеров увольнение в один день без объяснения причин — нормальная ситуация, и любой собственник бизнеса предпочтет воспользоваться таким правом при необходимости»,— говорит Анна Иванова, партнер практики трудового права BGP Litigation. Однако общие ограничения на увольнение в период болезни, командировки или беременности распространяются и на директоров, напоминает она. Из-за этого компании предпочитают иметь с руководителем срочный трудовой договор, который можно расторгнуть в связи с его истечением.

Несмотря на ограничения в законодательстве, топ-менеджеры все равно обращаются в суды для защиты своих прав, отмечает большинство опрошенных “Ъ” юристов. При этом они сходятся во мнении, что истцы выигрывают такие споры нечасто. «Как правило, суды встают на сторону организации-работодателя»,— говорит Роман Жирнов. Согласно разъяснениям от Верховного суда, увольнение по ст. 278 ТК РФ нельзя считать мерой ответственности: «Например, правила об оценке нарушения дисциплины, об истребовании объяснений работника тут принципиально неприменимы»,— объясняет юрист. По опыту управляющего партнера юридической фирмы BLS Елены Кожемякиной руководители, наоборот, предпочитают не спорить собственниками.

«В основном топ-менеджеры оспаривают полномочия органа, который принимает решение об увольнении гендиректора. Что касается увольнения в период командировки, то есть решения, когда суды и вовсе не считают это нарушением»,— замечает Анна Иванова. Иногда компании добровольно устанавливают срок предупреждения об увольнении гендиректора в договоре с ним: за месяц, три или даже полгода. А когда случается острый конфликт, руководителя увольняют одним днем. «В этом случае у директора есть неплохие шансы вернуться в компанию по решению суда»,— считает юрист.

Говоря о вопросе компенсаций, Роман Жирнов отмечает, что сама ее невыплата не может быть основанием для восстановления на работе уволенного директора. Споры о компенсациях и о выплате премий (как правило, KPI) он называет самой распространенной категорией споров с участием топ-менеджмента. «И здесь суды больше склонны поддерживать требования работников, если соответствующие программы компенсаций и поощрения были правильно оформлены соответствующими корпоративными решениями совета директоров»,— уточняет господин Жирнов.

«Самые распространенные споры — о взыскании невыплаченной премии»,— соглашается с ним Анна Иванова. Она объясняет, что это происходит из-за нечеткого законодательства в этой части: «Проблема в том, что премиям посвящена всего одна абстрактная статья в Трудовом кодексе. Судьи общей юрисдикции не хотят и не могут разбираться в KPI и EBITDA, когда можно отказать в иске с простой формулировкой, что любая премия — это негарантированная выплата». Юрист видит в этом большую проблему, потому что при трудоустройстве работник рассчитывает на один уровень заработка, а по истечении года компания может его фактически обмануть и не боится судов.

Несмотря на то что иски господина Лапшина будут затрагивать трудовые вопросы, суду придется во многом опираться на корпоративное право и устав компании, говорит Елена Кожемякина. Во втором иске Евгения Лапшина она, как и другие юристы, видит больше перспектив: «Зарплату гендиректору устанавливают собственники, но по трудовому праву он, как и остальные, имеет право на индексацию. При этом закон не регламентирует то, как именно она должна проводиться». Обычно компании закрепляют порядок, правила выплаты и размер индексации в локальных нормативных актах, чтобы опираться на него в спорных ситуациях, в том числе в судах. Если такого документа нет — открывается «поле для фантазии». «Работник может посчитать ее по своему алгоритму, а суд может это требование принять,— рассказывает госпожа Кожемякина.— В одном из крупных дел бывший топ-менеджер тюменской лизинговой компании отсудил по индексации более 4 млн руб. у бывшего работодателя. И компания не смогла ничего доказать без должной защиты и документов. Не исключено, что в этом деле может быть так же».

Марина Царева