Как образ жизни и климат в Африке сказываются на семантике

В конце июля прошел саммит Россия—Африка, который подтвердил растущее значение континента как части глобального Юга. У СССР была долгая история отношений с Африкой, сейчас Россия возвращается в африканскую политику. Тем большее значение приобретает знание африканских языков, которых около двух тысяч. Кстати, по одной из гипотез, все языки мира имеют свое начало в Африке.

Мало что дает такое точное понимание жизни народа, как язык. В нем, как в капле воды, отражаются восприятие окружающего мира и своего места в нем, представление о ценностях и морали, национальные своеобразие и культура. В лексике, фразеологии, пословицах, поговорках и других неповторимых особенностях национального языка запечатлен уникальный опыт народа, в них отражается только ему присущая особая картина мира, а также важнейшие предметы и явления, связанные с работой, образом жизни, национальной культурой. В значительной степени на лексическую специфику языка влияют природа и климат, характер хозяйственной деятельности.

«Флора и фауна, безусловно, накладывают отпечаток на язык,— говорит преподаватель кафедры африканистики ИСАА МГУ им. М. В. Ломоносова, специалист по языку суахили (Танзания) Виктория Шатохина.— Например, для нас пальма и пальма, а в языке суахили для одной только кокосовой пальмы существует четыре названия; для карликовой, плоды которой обладают лечебными свойствами, тоже четыре; два названия — для масличной. А еще в суахили различаются названия финиковой и дикой финиковой пальм». Или взять кокос: в суахили существуют два слова для абстрактного кокоса, есть названия для пустого кокосового ореха, для ореха, который начинает затвердевать, для плода, достигшего полной зрелости, для такого, в котором много кокосовой воды и в котором ее совсем нет, для сухого и перезрелого и целых четыре понятия для кокоса, в котором только начинает формироваться мякоть. Есть выражение fua dafu — в буквальном переводе «постирать кокосовый орех», что означает «решить проблему».

Основу питания в Танзании наряду с кукурузой составляет рис, поэтому для риса тоже будет много названий — танзанийцы, в частности, различают рис как крупу, которая продается на рынке, и растение, которое выращивают фермеры. И пальмы, и кокосы, и рис занимают ключевое место в жизни танзанийцев, с этим и связано такое разнообразие лексики для их описания. «Эта связь человека и природы для африканцев крайне важна»,— подчеркивает Виктория Шатохина.

В жизни нигерийского народа хауса из Западной Африки большую роль играют орехи кола, которые оказывает стимулирующее действие. Они обладают для жителей Западной Африки сакральным смыслом и составляет неотъемлемую часть любых ритуалов. Этим орехом хозяин угощает гостя, кола служит важным символом взаимного уважения и общности. Его разламывают и жуют на похоронах, крестинах, свадьбах, перед политическими обсуждениями и переговорами. Он преподносится в качестве жертвы предкам, духам и богам. Поговорка народа игбо, тоже из Нигерии, гласит: «Дарующий колу дарует жизнь». Не удивительно, что в языке хауса существует несколько слов, обозначающих разные сорта ореха кола. А еще он символизирует хорошую весть, рассказывает доцент кафедры африканистики ИСАА МГУ им. М. В. Ломоносова Юлия Суетина: «Если вам приносят письмо, в России скажут — пляши, а на хауса — орех кола! Это значит, почтальону надо дать орех — такова традиция. Ну а если ореха кола нет, дают апельсины, банан, лимон — все, что есть под рукой».

Климат и связанные с ним особенности менталитета

Климат Африки сильно отличается от европейского, поэтому и названия сезонов в суахили с европейскими не совпадают. В Танзании, например, различают сезоны длинных и коротких дождей, есть сезон, когда стоят самые жаркие дни в году и дует юго-восточный ветер, а всего сезонов шесть, и у каждого есть название.

«В Африке все происходит не спеша,— отмечает Виктория Шатохина.— Для нас это негатив, нас такая медлительность немножко раздражает, а для африканцев это в порядке вещей. Одна из самых популярных пословиц на языке суахили — pole pole ndio mwendo, тише едешь, дальше будешь. У нас она тоже существует, но в суахили удельный вес пословиц, которые акцентируют внимание именно на этом, кардинально выше, чем в русском. И если у нас говорят: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня», то в Танзании скажут прямо противоположное: «Вчерашнее — это уже не сегодняшнее», то есть наступит завтра, и появится новая возможность, которую можно использовать». Это говорит не о лености африканцев и даже не о философском отношении к жизни, подчеркивает языковед. «У этнографов существует точка зрения, что климатические особенности Африки: жара, пекло — накладывают отпечаток на образ жизни, заставляя все делать медленнее, иначе организм просто перегревается. Не зря же в некоторых странах существует сиеста!»

Духовные и нравственные ценности

В 1986 году известный кенийский писатель Нгуги Ва Тхионго издал сборник эссе «Деколонизируя сознание: языковая политика в африканской литературе», где указывал, что духовные ценности, которые включают представления о правде и лжи, добре и зле, красоте и уродстве, смелости и трусости, формируются посредством языка и сохраняются в нем, становясь достоянием новых поколений. «Все эти ценности мы можем найти в языке,— пишет Нгуги.— Язык как культура — это банк памяти коллективного исторического опыта нации. Культура почти неотделима от языка, который способствует ее рождению, развитию, сохранению, проявлению и, безусловно, передаче от одного поколения другому».

В лексике, пословицах и поговорках отражаются духовные и нравственные ценности народа. «Языковая картина мира, свойственная танзанийцу, включает множество аспектов, но самая важная — ее аксиологическая часть, понятие о том, что хорошо, а что плохо,— рассказывает Виктория Шатохина.— Мать никогда не бросит своего ребенка (мать не отвергает ребенка, даже если у него есть физические недостатки; мать живет для своего ребенка, ребенок — для матери); нельзя смеяться над калекой (тот, кто смеется над калекой, не умрет, пока сам им не станет; над шрамом смеется тот, кто сам не был ранен), злорадствовать (над неудачей смеется тот, кого она не постигла). Неотъемлемая часть духовно-нравственных ценностей танзанийцев — патриотизм (тот, кто отказывается от своей родины,— раб, сухое мясо дома лучше, чем жирное на чужбине)».

Эти нравственные ценности свойственны всем народам, но пословиц, посвященных клану, семье, единству, на языке суахили больше, чем в других языках, указывает специалист. Люди все должны делать сообща, уверены танзанийцы, а тот, кто отказывается от совместных усилий, колдун, ведь если он не хочет действовать вместе с семьей, с родителями, значит что-то скрывает.

Семья — высшая ценность для танзанийца. Существует несколько слов для обозначения понятия «семья»: заимствованное из английского familia, собственное слово ukoo — это близкие родственники: мать, отец, бабушка, дедушка, дети, муж, жена. А еще есть слово jamaa — это тоже семья и одновременно более широкая общность, которая включает всех-всех родственников: дальних, которых человек никогда в жизни не видел, и даже умерших. Именно это слово легло в основу понятия Ujamaa, которое означает африканский социализм общинного типа при особой роли государства как выразителя коллективной воли народа. А вот к женщине жители Танзании, в основном мусульмане, относятся снисходительно, хотя понимают, что о ней надо заботиться. «Жена — младшая сестра»,— гласит поговорка на языке суахили.

Мифологическое сознание

Мир танзанийцев населен духами — это духи гор (свой дух есть даже у горы Килиманджаро), леса, воды, огня, и у каждого свое имя. Есть еще духи предков, которых почитают и к которым обращаются за помощью даже те, кто исповедует ислам и христианство. Сказки для африканцев — это не фантастические истории, которые рассказывают детям для развлечения. Они несут в себе отголоски мифов о том, как создавалось и строилось мироздание.

В танзанийском обществе существует вера не только в добрых и злых духов, но и в колдунов. В суахили есть слово для доброго колдуна, фактически знахаря, и для колдуна злого. Добрый колдун — это мганга. Он лечит, причем не только травами и всякими снадобьями. Многие жители Восточной Африки верят, что болезни приносят с собой злые духи. Чтобы избавиться от болезни, надо изгнать духа. Мганга помогает решить эту и другие жизненные проблемы. Черные колдуны называются мчави. Суахилийская поговорка гласит, что мчави всегда живет в деревне с краю. То есть его все боятся и стараются избегать, потому что он может сильно навредить, если кто-то его разозлит. Впрочем, есть смельчаки, которые обращаются к мчави, когда хотят расправиться с конкурентом или покарать обидчика. Кроме того, мчави помогают в любви и лечат от алкоголизма. Названия есть не только у всех ритуалов, совершаемых колдунами, но и у предметов, которые в них применяются: у опахала, которое используется в процессе окуривания, у самого окуривания и т. д.

С верой в духов связано настороженное отношение к незнакомцам. «Бойтесь незнакомца до тех пор, пока хорошо его не узнаете»,— гласит народная мудрость. А все потому, что при первом знакомстве неизвестно, человек это или злой дух. При этом законы гостеприимства никто не отменял, о чем тоже есть поговорка: «Чужой должен остановиться там же, где местный». Но при этом, как говорится, погостил — надо и честь знать: «Гость гостит два дня, на третий дай ему мотыгу». То есть про правила приличия тоже нельзя забывать.

Заимствования

Рассказывают, что в 1960-х годах, еще до образования единого государства Танзании, армию на Занзибаре тренировали советские военные. Они плохо знали английский, поэтому говорили с местными новобранцами по-русски. В частности, активно использовали слово «винтовка». Занзибарцы поняли их по-своему. Дело в том, что «ви-» в суахили — префикс множественного числа. Но ведь винтовка одна! И военные Занзибара назвали ее «кинтовкой» в полном соответствии с законами собственного языка. Вот такое забавное заимствование.

А вообще в языке суахили 40% лексики взято из арабского, потому что еще в Средние века на месте современной Танзании велась активная прибрежная торговля между арабами и местным населением. Сюда на своих кораблях приходили португальцы, поэтому португальские слова в суахили тоже есть, хотя их гораздо меньше, чем арабских. В период колонизации в языке стали появляться английские заимствования, которые адаптировались под особенности произношения, приобретая более удобную фонетическую форму. «В суахили принят открытый слог, поэтому английское слово bus, например, превратилось в basi,— рассказывает Виктория Шатохина.— Английские заимствования продолжаются, но слова свою форму не меняют. Просто потому, что среди танзанийцев считается признаком образованности ввернуть какое-нибудь английское словечко. У такого словоупотребления в Танзании много противников: зачем использовать иностранное слово, когда есть свое? Но сегодня даже президент Танзании Самия Сулуху Хасан часто так поступает».

В языке хауса тенденции прямо противоположные: там не любят заимствования из иностранных языков за исключением слов, попавших в язык еще в Средние века из арабского и позже, в колониальную эпоху,— из английского. Проникновение арабской лексики связано с транссахарской торговлей, которую вели арабы: города-государства хауса контролировали торговые пути, соединявшие побережье Средиземного моря с побережьем Гвинейского залива. Из арабского в хауса вошли термины, связанные с торговлей, в том числе меры веса и длины. С конца XIV века, с проникновением ислама, появляется религиозная лексика. «В колониальный период в жизни хауса появились элементы европейских культуры и быта,— рассказывает Юлия Суетина,— titi (street, улица), rediyo (radio, радио), gwamna (governor, губернатор) и другие. Но если можно было выбирать между английским и арабским словом, хауса отдавали предпочтение арабскому — престиж этого языка в обществе был неизмеримо выше».

Так вот, сейчас слова, попадающие в язык из английского, быстро заменяются семантическими неологизмами, описательным переводом или словами, созданными на основе словообразовательных моделей хауса. «Никакого "саммита" или "фейков" в языке хауса вы не найдете, их заменяют хаусанские слова,— утверждает языковед.— Так, telebijin от английского television было заменено описательным переводом rediyo mai hoto (букв. "радио, имеющее картинку"), а helikofta (helicopter, вертолет) перевели как "самолет, садящийся наподобие ястреба" (jirgin sama mai saukan ungulu). Но этот перевод не прижился — оказался слишком громоздким, и хаусанцы вернулись к более удобному helikofta. У хауса даже есть своя компьютерная терминология, хотя люди, работающие в сфере ИТ, общаются между собой на английском».

Елена Туева